Быстро подошел к столику, отодвинул стул и сел напротив девушки, не обратившей на мое появление внимания.
– Нападение на стражника – серьезное преступление! – многообещающе улыбнувшись, громко сказал я. Естественно, в тот памятный момент мелькнула мысль несколько другая, но потом я вынужден был, скрипя зубами, признать – убивать не хотела.
Девушка, лениво ковыряющая вилкой глазунью, перевела на меня задумчивый взгляд черных глаз. Аж мурашки пробежали по коже… зрачков в этих омутах нет!
– Не слышу слов благодарности, – нагло ответила девушка и расплылась в улыбке, – но знаешь, в твоем случае я готова сделать исключение.
– Придешь с повинной? – нахмурился я и сразу предостерег: – Постоялый двор окружен, бежать тебе некуда.
– Закончу начатое, избавив мир от одного настырного, вечно сующего нос не в свое дело молодого стражника.
– Выходит, ты за мной следила, атаковала магией, когда я пришел тебе на помощь в подземелье, с целью прибить меня в этом бедном трактирчике? И кто настырный? – насмешливо поинтересовался я.
С девушкой молниеносно произошла перемена – из расслабленной красотки превратилась в фурию и зарычала:
– Только время потеряла на возню с бесполезным человечишкой!
Я обиделся. Нападение из-за желания присвоить себе все трофеи вполне понятно и логично, но вот такие оскорбления ни в какие ворота не лезут!
– Хватит! Собирай вещички и идем в управу, за преступные действия придется нести ответственность по статуту!
– Размечтался, страженочек. – Девушка улыбнулась и положила на стол забавную вещицу: вырезанный из темного дерева попугай. Что за издевательство?
– И че? – выдавил я, недоуменно изучая сделанную с тщанием игрушку.
Девушка скривилась:
– Не знаешь тайный знак особого отдела Гвардии?
Какова нахалка! Какой, к крону, особый отдел? Какие деревянные попугаи? Детский сад, право слово!
Но я решил подыграть, сыграв роль простачка-стража. Вдруг что дельное ляпнет…
Состроив «умную» физиономию (трудно сказать, как реально выглядит со стороны, но будем надеяться на удачу), я принялся «догадываться»:
– Неужели я своими действиями нарушил секретную операцию Гвардии? – и, в довершение, округлил глаза. Переигрывать, так по полной!
– Не нарушил, – вздохнула девушка, – но твое поведение никак не вписывалось в подходящие рамки. И поэтому я сбилась со следа…
Внимательно оглядев собеседницу, я понял: устала. Притухшие глаза, легкая бледность, игнорирование челки, лезущей в глаза, – все признаки подкравшейся депрессии. Провалила задание? Я-то тут при чем?
Я кинул наугад:
– Зря полез к тому храму…
– Дергался зачем, умник? Хотелось покрасоваться? Маг недоделанный… Между прочим, куда вообще Гильдия смотрит? Сопляк-адепт раскидывается боевыми заклинаниями на улицах города, пугает мирных жителей. А еще страж!
– А ты ну просто лапочка! И магией в подземелье не кидалась, да и вообще, случайно мимо проходила!
Черные глаза аж заискрились, на щеки набежала легкая волна румянца, и девушка явственно напряглась. Пришло понимание: сейчас как врежет! Но молодая представительница особого отдела сдержалась и только прошипела:
– Попадешь ко мне на стажировку – дурь быстро выбью из твоей тупой башки!
Я улыбнулся. Сказочница! Еще не пишет, но легенды уже слагает.
– Слушай, особая гвардейка, если есть что сказать – говори, а пустой треп мне уже надоел. Где твои вещички? Пора в управу двигать, там тебя уже заждались…
– Утренняя Звезда, – бросила девушка, и, опасно откинувшись на спинку стула, прикрыла глаза. В принципе, при ее комплекции еще можно на этом ветхом предмете для умещения седалища вытворять подобные фокусы, а я вот не решусь. Ибо быть битым полом – то еще удовольствие.
– Когда ты вообще молчала, было гораздо лучше. Красивая кукла хоть для услады глаз подходит, а вот смысл в твоих словах даже не мелькает.
Девушка не поддалась на очевидный выпад:
– Неизвестный делец заинтересован в покупке редчайшего минерала. За любые деньги. И Гвардия намеренно слила информацию о визите некоего представительства с образцами для экспериментов нескольких ведущих артефакторов. Мы были осведомлены о нападении наемников, и я, вместе с непутевым стражем, должна была быть захвачена как потенциальный курьер.
Я задумался. Дельно излагает… совсем не похоже на пустую болтовню. Но, поймав изучающий взгляд собеседницы, засомневался. Играет, поди.
– А предупредить слабо было?
– Да тебя первый же наемник должен был вырубить, – просто сказала девушка, – а потом… не могла же я сделать их работу!
Да, знать бы, куда кривая выведет… Что ж, вполне реально. Особый отдел, секретные операции, подпольные поставки запрещенного товара…
– А зачем кому-то эта «Утренняя Звезда»?
– Наркотик.
– Да купить дурь-травы, и нет мороки.
– Она не вызывает «безумие силы», – улыбнулась девушка, явно выделив последнюю пару слов.
Да что ж такое! Учусь в Академии, хорошие книги почитываю, с умным народом – иногда – общаюсь, а тут постоянные загадки. То звезды, то безумие, то особый отдел, то эльфы, будь они неладны, то тролльи отрыжки… Еще невнятный гул за стенами постоялого двора, будто пара извозчиков, как бывает в ярмарочный день, устроила свару за право проехать первым в узкий переулок.
– Это все очень интересно, но я предлагаю продолжить нашу обстоятельную беседу в более удобном месте, когда каждое слово запишут, лысый толстяк зачитает выдержки из статутов…
Девушка наклонилась на стол, мгновенно сократив дистанцию между нами, и, настойчиво уставившись в мои глаза, отчеканила:
– Где владелец медальона?
– Преставился, поди, пару тысячелетий тому…
– Я про Сельвэ! – повысила голос.
Тот медальон принадлежал Сельвэ? Как его девлары не сожрали-то! Или я чего-то не понимаю…
– Где-то…
– Как найдешь его следы, сразу сообщи мне, и без самодеятельности! Стражоночек…
Только я хотел возмутиться, как оглушительно стукнула дверь, и на весь зал рявкнул пьяный в умат голос:
– Приплыли!
Я оглянулся: пяток нетрезвых заросших личностей, нетвердо стоящих на ногах и оглядывающих блуждающим взором небольшое помещение постоялого двора.
– Шли бы вы… – мягко намекнул.
– Гляди, паря, – цыпа! А ну, шкет, свали, настоящие мужчины идут в бой… – заплетаясь в словах, словно в сложнейших узлах, пробулькал кривоногий субъект с расстегнутой на внушительном и волосатом пузе засаленной рубахой.
