class="p1">— Ау! Илюша! — крикнул я что есть силы.
Лес поглотил звук, никто не отозвался.
Колдовство и голос скрывало. Куда идти-то теперь, чтобы соратника найти? Аль на месте стоять? Даже дитя малое знает, что коль в лес зашел и заблудился, нужно подмогу ждать. Но то ведь не про колдовской лес сказано. И сколь долго он простоит?
Покумекав, решил путь держать к укрытию. Небось, Илюша о том же, о чем и я, подумал.
Так и вышло. Когда лес растворился, птицы уже улетели, а над пустыней сгустилась темная ночь. Только звезды, самоцветами рассыпанные по небу, освещали путь, да костерок мерцал вдали, приманивал своим светом.
— Эгей! — прокричал я в надежде, что его кто-нибудь услышит.
— Добрыня! — раздался голос Ильи.
Опасаясь, как бы не угодить прямо в объятья нежити, что так любит обманывать людей, подзывая их к себе человеческими криками, я все же пошел на зов. Илья, живой и здоровый, ждал меня у костра. Не удержавшись, я распахнул объятья боевому товарищу.
— Думал, конец нам, братец! — выдохнул я.
— Тьфу! Крепкая мужская дружба, — Баюн был тут как тут и не упустил возможности вставить свое веское слово, — нет бы поисками заняться, а они милуются как с девками на сеновале.
А кого искать-то? Я осмотрелся и понял, что не так.
— Илья, а Яга где?
Богатырь скривился, будто отведал горькой редьки, и молвил:
— Сгинула.
— Как это сгинула? — удивился я, — Это же она нас спасла! Не сам по себе лес вырос.
— Спасла, а потом сгинула. Своими глазами видел, как одна из птиц ее когтями схватила.
— Вот! — Баюн аж подпрыгнул на месте от возмущения. — Видал, как говорит спокойно? Нет бы, спасительницу свою искать, а он встал как истукан, говорит, обождать надо. Чего ждать?!
— А ну успокойся, скотина мохнатая, — разозлился Илья, — думаешь, не жаль ее мне? Жаль. Только спешить уж нечего! Не догоним мы их! А коль Могол Ягу в замок Кощеев отнесла, мы все рано туда путь держим.
Я покачал головой. Как ни горько осознавать, но прав был Илья.
— И ты туда же? — вскинулся Баюн. — А если Яга сопротивлялась, и птица ее по дороге выронила?
— С такой высоты лететь… — многозначительно пробормотал друг. — Коль найдем по дороге, похороним с почестями.
— Илья! — я с укоризной взглянул на товарища, хотя и сам прикидывал в уме, что если птица и выронила Ягу, ее не то что хоронить — соскребать с песка придется.
— А еще богатырями зоветесь, — зашипел Баюн, — ни благородства в вас, ни сострадания. Она и пожить не успела, а вы ей уже гроб сколачиваете.
Кот обиженно отвернулся и, сжавшись в клубок, улегся неподалеку от костра.
Илья закатил глаза:
— При всем уважении, Баюн, уж кто-кто, а Яга жизнь долгую прожила. И коли суждено ей было смерть принять в лапах чудовища, так тому и быть. Погибнуть в бою всяко достойнее, чем в избе молодецкой костью подавиться. Она этим поступком грехи свои искупила.
— Илья! — вновь осадил его я.
— Да что я сказал такого?
— Сам не видишь, что ли? Как семья она ему.
Хотел было напомнить другу, что когда Алешка пропал, его никакие цепи дома удержать не могли, но промолчал. Он тогда все в бой рвался, мечтал Яге отомстить, да запретила Мирослава нам месть вершить. Сказала, что будет еще время со старухой поквитаться. А теперь от мысли, что сгинула Яга, ни радости, ни удовлетворения не было.
Помолчали. Илья со смирным лицом кидал в костер сухие веточки. Храбрился, что нипочем ему смерть Яги, но я-то знал, что не желал он ей мстить боле.
— Полно горевать понапрасну, — решил я, — коли жива Яга, вытащим и ее из лап Кощеевых. Слово тебе даю, Баюн.
— Чего стоит ваше слово, если встанет поперек него царский указ? — буркнул кот. — Скажет вам Мирослава, что передумала отпускать нас с миром, так вы первые мечи из ножен достанете.
— Не царю мы служим, и уж тем более не царице, а людям добрым, — веско ответил я. — Ежели и впрямь перестала зло творить Яга, не станем супротив нее биться, отпустим с миром. Уговор?
— Уговор, — угрюмо ответил Илья.
Глава 40
Отдохнув до утра, мы с новыми силами отправились в дорогу. Путь предстоял тяжкий. Поднявшееся из-за гор солнце раскалило пустыню докрасна. Воду приходилось экономить, а о провизии уж и говорить нечего.
— Долго мы так не протянем, — покачал головой Илья, потряхивая фляжкой. Жидкость плескалась на донышке, и, как бы ни хотелось утолить жажду, приходилось беречь воду, ограничиваясь маленькими глотками.
Опасались мы и того, что птицы могут вернуться вместе с восходом солнца. Я посмотрел на простирающуюся перед глазами пустыню. Плохо дело. Яга нам помогла, но ежели без нее настигнет такая беда, не справимся, как есть, не справимся.
Кот еле переставлял лапы, смотрел вперед пустыми, слезящимися глазами. Я окликнул его:
— Коль есть другой путь, Баюн, самое время сказать об этом. Не нравится тебе наша компания, да другой не будет.
Он недовольно повел усами и пробормотал:
— Так и быть, помогу вам. Если б не думал, что Яга может быть еще жива, повернул бы обратно, так и знайте. Можно пески обойти, но это дольше на день пути будет. Если влево пойдем, в горы упремся. Там и воду найти можно.
— Что ж ты раньше об этом не сказал?! — возмутился Илья.
— Вы не спрашивали, — фыркнул ведьмин питомец, — вам же быстрее надо было. Шашки наголо! Выполнить приказ. Тьфу.
— А про то, что в этих местах ничего в рот брать нельзя наврал, получается?
— От чего же наврал?! Напраслину на меня не возводи! Если знать, что пить и что есть, то можно. Но кто у меня совета просит и с добром относится? Всю дорогу только и делали, что шпыняли да объедки под ноги кидали. Я и так много сделал, предупредив, чтобы вы всякую гадость не жрали, от того, что тут все привычное не тем, чем кажется, может быть.
— Не кот, а скотина! — возвел руки к небу Илья.
— Хватит! Забудем обиды. Общая беда у нас, вместе и справляться будем. Баюн, несправедливы мы к тебе были, но сейчас не время ссоры разводить, — я попытался сгладить оплошность друга.
Кот, прищурив один глаз, довольно кивнул.
— То-то же. Хоть один из вас знает, как прощенья просить. Пойдемте. Худо без Яги будет, но уж постараюсь провести вас в целости и сохранности.
Дорога и правда была дольше, но легче. Спустя несколько часов ходу по безжизненной местности мы
