слова Валанте о том, что вампиры нужны Артери, только пока есть потребность в воинах.
«Наконец-то до тебя дошло, – вздохнула Яснара. – Я ведь столько раз намекала, что твоя кровь особенная. Ты особенная, потому что прямой потомок божества! Потомок драконов, которые меня пленили! И, разумеется, ты не одна такая».
– Ты побледнела. – Рафаэль обеспокоенно склонил голову. – Что-то случилось?
Я мотнула головой, но воля Яснары невыносимо обжигала: «Скажи ему!».
– Думаю, дело в том, что заклинание для ритуала должен написать тот, в ком есть кровь его создателей, – говоря это вслух, я только сильнее убеждалась в верности своих догадок. Это же так логично! Ключ у того, кто щелкнул замком. – Возможно, Валанте пытался принудить похищенных драконорожденных помогать ему…
– Ты видела драконорожденных? – Рафаэль привстал на цыпочки и высоко задрал руки, показывая рост. Потом раскинул их пошире, чтобы я в красках представила габариты чешуйчатых. – Такого не то что заставить что-то делать сложно… Его даже не поймать!.. Живым.
От последнего слова по спине проползли мурашки. Но то, что я сказала дальше, пугало гораздо больше:
– Он похищал детей. Но те либо не хотели, либо не могли ему помочь.
Меня затрясло. Я обхватила плечи руками и села на кресло перед столом Рафаэля, сгорбившись.
– Я бы сказал, что это глупость, но, к сожалению, слишком хорошо знаю своего хозяина.
Я ничего не ответила, и тогда Рафаэль опустился на корточки. Наши глаза встретились. Мои – удивленно распахнутые, и его – ищущие и полные волнения.
Незримая струна во мне дрогнула, и я испуганно отвернулась.
Я уже чувствовала нечто подобное и боялась этого, как смертельной хвори. Нет ничего хуже, чем пропитаться симпатией к вампиру. Это ничем хорошим не кончается.
– Теперь ясно, почему Валанте так вцепился в меня, – сказала я, глядя в сторону. – Полукровка-переводчик. Идеально. Мне точно лучше сбежать…
– Он найдет других, кто займет твое место. Не правильнее ли будет хотя бы понять, в чем суть ритуала, и попытаться оборвать его, сломав последние звенья?
– Это могло бы сработать, забери ты страницы из кабинета, – горько усмехнулась я и сглотнула мерзкий ком, вставший поперек горла и мешающий дышать. – Или если бы ты был переводчиком. Как я. Толку от того, что ты посмотрел на те листочки?
– Я могу их воспроизвести.
Рафаэль схватил со стола лист бумаги и воодушевленно принялся что-то писать на нем прямо поверх послания от какого-то заказчика цветочных семян. От усердия он едва ли не пыхтел, но из-под руки Рафаэля не выходило ничего дельного.
– Отвратительно. Твои каракули – это издевательство над древним языком!
– Погоди. – Он зачеркнул то, что накорябал. – Сейчас точно получится. Я помню, как выглядели те записи, но повторить их сложно.
Он все мучил бумагу, но я больше не следила за процессом. Погрузилась в свои мысли, будто ухнула в ледяное озеро.
– Рафаэль…
– Не сейчас, Тиа. У нас мало времени. Портал в Йонул может открыться с минуты на минуту. Я должен перенести на бумагу все, что запомнил.
– Не надо, – я попыталась отнять у него бумагу, но Рафаэль упрямо вцепился в исчерканный лист.
– Рогатая, прекрати. Ты на чьей вообще стороне?
– На твоей! – Я смяла бумагу в комок. Потуги Рафаэля похвальны, но бессмысленны. Все можно сделать гораздо проще. Если осмелюсь.
– Говори. Я вижу, ты что-то задумала.
Он коснулся моего подбородка так же, как сделал это во время салюта в честь помолвки Антинуа и Гекара. Я не стала вырываться. В этом просто не было смысла.
– Я должна признаться. После того случая, когда мы застряли в междумирье, когда ты меня укусил…
Я задумалась, подбирая слова. Как сказать обо всем, но не разозлить Рафаэля? Он поймет, что я копалась в его воспоминаниях, и может выйти из себя.
– Дай угадаю, – перебил мои внутренние метания он. – Ты читала мои мысли?
Я была в ужасе. Рафаэль же открыто веселился. Улыбался так лучезарно, будто впервые за десятки лет увидел свое отражение в зеркале.
– А что? Ты думала, это односторонний процесс?
– Что ты видел? – хрипло спросила я.
Какой кошмар… Я ведь даже не чувствовала, что он залез мне в голову!
– Я видел, как ты пряталась под землей с драконорожденными. Как вас всех накрыло взрывом. И как тот урод пытался тебя изнасиловать. Я видел, как ты… звала меня.
Злость и обида заставили поджать губы, чтобы те не скривились в гримасе боли. Я отстранилась от Рафаэля, бессильно качая головой.
– Ладно. Значит, это работает. Мы можем провернуть это вновь.
– Хочешь, чтобы я укусил тебя?
Странно, но в его голосе не было голода и радостного предвкушения. Даже удивительно, что Рафаэль еще не натирает до блеска клыки в честь этого торжественного события.
– Конечно, нет! – в сердцах бросила я. – Кто в здравом уме захочет, чтобы ему причиняли боль и выкачивали из тела кровь?
– Всякие люди встречаются, – пожал плечами Рафаэль. – За вкусы не осуждают.
Я нервно прошлась по комнате и заставила себя остановиться напротив Рафаэля. Соберись, Тиа. Все пройдет быстро и почти безболезненно.
В ответ на эти мысли тело отозвалось ноющей болью. После того укуса Рафаэля у меня еще несколько дней тянуло шею и плечо.
– Давай. Сделай это! Ну же!
Он медлил, глядя на меня с недоверием и крайне кислой миной. Если бы не слышала, как Рафаэль восхищался моей кровью, решила бы, что та на вкус как лимон.
– Когда ты вот так предлагаешь, как-то и кусать не хочется, – его голос звучал почти обиженно. – Ты будто мученица, а я – чудовище, которому тебя отдали.
Ох, Рафаэль. Мы оба – чудовища.
– Времени мало. Давай быстрее. – Я оттянула ворот платья и встала на цыпочки, подсовывая шею под клыки Рафаэля. – Кусаешь?
– Нет и не буду! Рогатая, это ужасно! Ты отбиваешь весь аппетит!
Я шумно выдохнула и устало застонала. Это какая-то шутка? Почему я должна уговаривать вампира испить моей крови?!
«Давай, – подначивала Царица Мечей, – выхвати у него из ножен кинжал и пырни несколько раз. Как миленький за кровью приползет».
«А идей получше нет?»
«Есть. Я уже предлагала тебе поцеловать вампира».
Кажется, я покраснела до кончиков рогов.
– Закрой глаза, – буркнула я торопливо, чтобы не передумать.
– Заче…
– Закрой! Пожалуйста.
Рафаэль дернул плечом, но послушался. Выпрямился, ожидая. А я пользовалась моментом и просто смотрела на него.
Красивый. Рафаэль выглядел так, будто создан из снега, на который упала пара капель крови. Белые волосы и ресницы, упрямые черты тонкого лица. Он изящен, как клинок во время смертельного замаха.
Поцеловать его – все равно что скользнуть губами
