бой с волками и вожатыми. Хриплый быстро обшарил убитых. Золота и драгоценностей не было, а брезгливостью он не страдал. Первая надежда разбогатеть рассыпалась в прах. Хриплый немного осмелел, за его предательство не последовало наказания. Он решил что его просто пугали этой прядью волос. Разбогатеть, сбежать от Ордена, такая мысль укрепилась в его сознании.
— Код доступа «Носорог». Активировать пятый резервный пост охраны. — произнёс Ворчун вслух в темноте помещения.
Вспыхнул жёлтый свет. Всё тоже самое что и в первый раз.
— Приветствую вас Дальний. — приятный женский голос встретил их.
— Кто это Дальний? — с завистью спросил Логунов.
— Пока я. Передам вам центр, надеюсь перестану им быть. — сказал со вздохом Ворчун.
Логунов приосанился, уже чувствуя себя хозяином положения. Кудасов улыбнулся. Ворчун активировал лифт. Группа уехала тремя партиями на первый этаж. У колонны остались трое охранников. Хриплый с завистью смотрел из темноты на опускавшихся в лифте. Золото, драгоценности достанутся Логунову.
Логунов отправил в Цитадель историческую новость. В обед уезжал носорог с бойцами с Горячего ключа, с ними и передал. Передача объекта состоялась.
* * *
Прошло двадцать дней. Ворчун увлечённо работал с учёными как официальный представитель Древних. Он сам с удовольствием бродил по этажам центра. Учёные работали в центре сутками не приходя в палаточный городок. Про раскопки в городе все забыли. Логунов сам ходил по объекту три дня и только потом допустил учёных. Хриплый обдумывал как попасть на объект. Пока рабочих туда не пускали. И он не верил что там нет сокровищ Древних. Логунов вернувшись в обед с группой исследователей объявил новое названия центра «Надежда человечества». Все в лагере тихо смеялись над самодовольным стариком.
— Дураку маленько, да красненька! — потешался над начальником экспедиции шаман.
Все вернулись с работы и время подходило к десяти вечера.
Видов чистил трубку мягкой проволокой, стучал о стол выбивая пепел.
— Главное, я теперь к этому центру не имею ни какого отношения. Всё, мои приключения закончились. — Ворчун открыл журнал что прихватил в обед у охранников, лёжа на спальнике.
— Если передал управление центром Логунову, что же не уезжаешь? — Кудасов смотрел по верх очков.
— Самому интересно. — признался Ворчун.
Они не знали, что рядом, спрятавшись в бухте кабелей у их палатки сидит Хриплый. Он сжимал потными от страха руками, украденный автомат у спящего с дежурства охранника экспедиции. Расстрелять палатку ночью. Поднять панику. Поджечь бухты кабелей. Всё свалить на нападение вожатых пришедших из подземелий, таков был его сумасшедший план.
Кудасов что-то записывал в ноутбуке.
— Завтра дополнительный обоз придёт. Логунов заказал что-то в Цитадели. — сел за столик капитан.
Обоз! Завтра будет обоз, это возможность незаметно сбежать! Кудасов почти не ходит на пост, значит не узнает о его побеге. Хриплый, уже готовый расстрелять палатку, задумался. Убивать всех в этой палатке он передумал. Тихо встал и растворился в полутьме проходов палаточного городка.
* * *
На следующий день, в обед они отдыхали в палатке.
— Ворчун, ты меня слышишь? — пришел взволнованный зов Седого.
— Слышу. Что случилось? — буркнул Ворчун.
Он листал журнал о продаже недвижимости на крымском побережье, прицениваясь к белому дому с красной крышей с видом на море.
— Беда пришла! С обозом приехали вооружённые люди. Ганс со своими ведёт бой! — ошарашил новостью носорог.
Ворчун передал новость своим в палатке.
Вдали глухо раздались автоматные очереди, звук доносился со стороны тоннеля в казарму поста. Переглянувшись, Кудасов и Ворчун потянулись к автоматам. Видов взял свой походный мешок в руки, вопросительно посмотрел на капитана.
— Вы пока здесь побудьте. Мы моложе, сбегаем и проверим что там. Пошли! — капитан вновь стал боевым офицером.
Они бежали по палаточному лагерю. Отдыхающая смена охраны это десять человек с оружием, уже строились под зычной командой своего начальника. Учёные так и не вылезли их своих палаток, там шли бурные обсуждения исторической находки.
Видов достал из кармана три серебряные монеты. Зажав обе в ладони лодочкой, потряс их и бросил на стол. Две выпали орлом, одна решкой. Задумчиво постучал пальцами по столу.
— Не факт что гадание сбудется. Луна умирает. События слабеют, силы природы слабеют. — он замолчал прислушиваясь к суматохе в лагере.
* * *
Срезали путь через переулок между домами и выскочили к южной улице ведущей к тоннелю из казармы. Кудасов аккуратно выглянул из-за угла. Внезапно погасли все фонари вдоль улиц. Наступил светлый сумрак.
— Кто-то отступает к лагерю. — он опёрся левым плечом о стену, передёрнул затвор.
— Кто на нас напал? — послышалось позади их.
За спиной стоял запыхавшийся завхоз полукровка. Отец русский, мать из ачей, мордатый и широкоплечий. Завхоз держал автомат. Рядом с ним Хриплый тоже с автоматом.
— Ещё не знаю. — Кудасов не обернулся.
Он встал на левое колено и прижал приклад автомата к плечу.
Ударила очередь и серый свитер капитана на спине украсили три кровавые дырки. Кудасов упал лицом вперёд на мостовую улицы.
— Этот нам нужен. Он с как-то с кубом связан. — ствол автомата упёрся в спину Ворчуна.
Удар в затылок, его спас капюшон лёгкой меховой куртки. Боль в затылке. Падение носом в мостовую, подбородок стукнулся о камень и хрустнули зубы. Он не потерял сознание. Автомат отлетел в сторону и Ворчун замер.
— Охрана отступает. Давай назад, потом этого заберём. Пусть пробегут. — топот ног врагов.
Они перебежали через улицу. Ворчун приподнял голову, заметил их удаляющиеся спины. На той стороне улицы раздались очереди, враги на кого-то наткнулись. Посмотрел на Кудасова, одновременно дотягиваясь до своего автомата. Под капитаном, на белых каменных плитах растекалась кровь.
— Прости Кудасов. — он передвинулся вперёд.
Взял его запястье, пульса не было. Отполз задом в переулок, затылок разламывался от боли. Встал опираясь о стену. Его подташнивало, стряхнули гады голову, понял он. Пробрался вдоль стены и забрался по лестнице на невысокий домик с плоской крышей. Лестницу втянул на крышу. В этом квартале шли последние раскопки перед передачей центра человечеству. Рабочие ходили по плоским крышам, переносил доски, приборы. Лёг на спину сняв капюшон, камень студил раскалённый болью затылок. Закрыл глаза, ему показалось что он перевернулся вверх ногами, тошнило.
— Как там папка говорил? Если ты ударился головой, растери это место о твёрдую поверхность? — вспомнил он совет отца.
Потрогал шишку на затылке.
— Лучше бы лопнула кожа, кровь бы вышла. — шишка горела огнём.
Растёр о камень шишку, скрипя зубами от боли. Перетянул голову узким поясным ремешком и замер
