средний и указательный пальцы продолжали ласкать ее там, где желание пульсировало сильнее всего, во все более головокружительном темпе, отдаваясь теплом в каждой клеточке ее кожи. Она стонала уже без прежней скованности, отпуская себя, позволяя огню растекаться по ее венам. Кайден поймал ее сосок в рот, поиграл по нему языком, и наконец желание, бушующее в ней так долго, рванулось вверх, изливаясь наружу мощными волнами.
Всплеск удовольствия заставил ее вздрогнуть и, наконец, неподвижно упасть на кровать, почти бездыханной. Кайден снова поднялся к ее рту. Она заметила его улыбку, когда он ловил губами ее вздохи.
– Так тебе будет полегче.
– Полегче…
– Да. – Он потерся своим носом о кончик ее носа. – То, что произойдет дальше, скорее всего, будет немного больно…
– Я знаю, – вздохнула она, обхватывая его шею расслабленными руками. – Сделай это.
Кайден устроился на ней сверху, упираясь локтями по обе стороны от ее головы. Он раздвинул ей ноги, размещаясь между ними, и Хоуп подчинилась со слабой улыбкой.
– Ты уверена? – прошептал он. Его голос, она сама не знала почему, тоже дрожал. – Ты хочешь, чтобы я продолжил?
Она кивнула утвердительно, все еще не в силах восстановить дыхание, чтобы ответить что-то более связное. Она почувствовала прикосновение между ног. Затем непривычное давление. Сначала все казалось не таким уж ужасным. Но потом стало больно. Против своей воли Хоуп была в кои-то веки вынуждена согласиться с матерью: по сравнению с потерей ноги это было более чем терпимо. Особенно после того, как Кайден медленно вошел в нее целиком и снова наклонился, чтобы поцеловать ее в кончик носа.
На несколько секунд он замер, пока девушка не привыкла к ощущениям. Затем он начал медленный, нарастающий ритм своих толчков. Хоуп скользнула руками вниз по его груди, покрытой фиолетовыми синяками и мягкими золотистыми волосками. Она неловко поглаживала его бока и спину, стараясь сосредоточиться на удовольствии от того, что он находится на ней, а не на пульсирующем дискомфорте между ног, скорее неприятном, чем болезненном.
Вскоре она подстроилась под его движения и инстинктивно приподняла бедра. Этот жест заставил Кайдена резко вдохнуть и вторгнуться в нее еще и языком. В середине поцелуя он сделал последний толчок, после чего опустил голову на подушку рядом с ней.
– Ты… в порядке? – задыхался он.
– Да. – Она улыбнулась ему в плечо, ее пальцы вычерчивали круги между его лопатками. – А ты?
Кайден пробормотал сквозь зубы «да» и слишком быстро отстранился. Хоуп мгновенно почувствовала, как ей не достает веса этого крепкого тела над собой.
По ее телу пробежала странная дрожь, словно девушка разом осознала, насколько она пуста и одинока. То, что только что произошло, ничего не изменит в их отношениях. Они выполнили супружеский долг, необходимый в браке, причем для каждого из них он имел свое значение. Она повернулась на бок. Ей хотелось попросить его обнять ее, не отходить, пока ей снова не станет тепло.
Она решила, что это будет не самой лучшей идеей. Кайден выполнил свой «долг», без любви с его стороны, и она думала, что слишком неопытна, чтобы снова привлечь его к действию. Однако он сказал ей, что хочет ее, так что… она предполагала, что он прикоснется к ней снова. Этого должно было быть достаточно. Это больше, чем ничего.
Молча Кайден подошел к тазику, окунул в него полотенце и тщательно выжал его. Хоуп наблюдала за тем, как напрягаются мышцы на его руках при этом движении, становясь еще более рельефными от света, отбрасываемого огнем в камине. Когда она увидела, что он повернулся, то отвела взгляд. Краем глаза она заметила, что он возвращается на кровать, и почувствовала вес его тела, когда он сел рядом с ней.
– Перевернись на спину, – прошептал он.
Смущенно прикрыв грудь, Хоуп подчинилась. Кайден приложил влажное полотенце к ее телу и вытер следы крови между ее ног. Он делал это настолько осторожно и деликатно, словно она была мраморной статуей, невероятно хрупкой и драгоценной.
Но к ней он больше не прикасался.
– Ты в порядке? – повторил он, когда закончил.
Хоуп с сожалением кивнула. Он не смотрел на нее. Да, его глаза были на ней, но она чувствовала, что он ее не видит. В неизменной тишине он снова покинул кровать и потянулся к ящику комода за белой рубашкой для Хоуп, чтобы она прикрылась. Ничего не изменилось, даже когда он задул свечи одну за другой, как это сделала Хоуп в свою первую ночь в этом доме, и опустился на простыни рядом с ней.
Наконец он улегся к ней спиной. Хоуп, с комком, сжимающим горло, решила подражать ему. Но прежде, чем отвернуться на другой бок, она позволила себе посмотреть, как отражение огня в камине умирает в его золотистых волосах. Как же ей хотелось однажды понять, что на самом деле творилось в голове у этого человека.
* * *
Ночь изменилась, но не утро.
Хоуп в очередной раз проснулась в пустой, одинокой кровати. Она разочарованно вздохнула, фокусируя взгляд на утренних лучах солнца, в которых кружились танцующие в воздухе пылинки.
Она надеялась поговорить с Кайденом в уединении спальни. В тишине утра, без удовольствия, затуманивающего ее чувства, возможно, она осмелилась бы рассказать ему о своих чувствах. Даже если в ответ на нее опрокинут ушат холодной воды в виде безразличия, по крайней мере, она будет честна.
Она уже смирилась с этим. Она могла жить с тем фактом, что он любит ее меньше, чем она его. Она ведь была не глупа и понимала, что во многих браках нет даже этого. Сравнивая свой брак с союзом родителей, она благодарила судьбу за предоставленный шанс. Она не смогла бы вынести презрения Кайдена, но с его отстраненностью справиться могла.
Искупавшись в комнате, примыкающей к спальне, она спустилась вниз завтракать. Ей не пришлось звать Джейн, так как она научилась контролировать температуру воды в кранах с серебряными рычагами в форме птиц. Она все еще была поражена удобствами этого странного дома и была благодарна за то, что смогла насладиться новшествами раньше всех в Лондоне. Ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, как пользоваться регуляторами давления и температуры, но сейчас она предпочитала это огромной ванне, которую с огромным трудом могли наполнить несколько слуг.
Было воскресенье. Кайден сегодня не работал. По крайней мере, он взял это в привычку с тех пор, как они поженились. Спускаясь по лестнице, Хоуп опасалась, что он мог ускользнуть из дома, но с облегчением обнаружила его в главной гостиной. Он сидел в своем любимом кресле и читал книгу за чашкой чая, приняв по обыкновению бесстрастное выражение лица. Он бросил на нее взгляд исподлобья, как только она вошла. Небрежным жестом он
