а потом Санто сказал: — Когда это случилось, девочкам было пять лет.
Пэт не спросила, что; она подозревала, что знала.
«Дарди больше не жил со своей матерью, но навещал ее и своих сестер. Однако его не было в внутри, когда Ваниттус и его армия атаковали. В получасе ходьбы от замка было маленькое озеро, и Дарди привел туда молодую служанку на свидание при луне и перекусить.
Пэт удивленно взглянула на него.
— Тогда не было банков крови, — мягко напомнил ей Санто.
— О, точно, — пробормотала она и снова опустила голову.
«Дарди увидел, что происходит, когда вернулся. Ворота были закрыты, и Ваниттус держал осаду, пробивал проход. Дарди искал меня. У него не было лошади, и ему пришлось идти пешком. Он бежал всю ночь и после рассвета, прибыв к середине утра». Санто сделал паузу, и его голос был мрачным, когда он все рассказал: «К сожалению, Ромазо и Катальдо были в гостях у меня».
Ей не нужно было спрашивать, почему он считает это неудачным. Если бы их там не было, несомненно, они были бы живы.
«Мы собрали людей и поехали».
— Ваши люди тоже были бессмертны?
«Нет. Смертные. Все слуги и солдаты были смертны».
— И никто никогда не видел. . кормления. Или им не показалось странным, что ты спал весь день и не спал всю ночь? — удивленно спросила Пэт.
«Мы всегда старались, чтобы нас не застукали за кормлением», — заверил ее Санто. «Часто мы выезжали, чтобы найти доноров в близлежащих деревнях, а не питаться теми, кто был дома. Что касается часов, дворяне и богатые всегда считались эксцентричными бездельниками, которые праздновали всю ночь и спали весь день. Хотя это было более верно в период Регентства, но даже в то время некоторые дворяне продолжали жить так.
Пэт покачала головой, но затем спросила: «Дарди не остался? Он бегал всю ночь и часть утра. Должно быть, он устал».
«Нет. Дополнительная кровь позаботилась об истощении. Это был один из немногих случаев, когда ему разрешили поесть в замке. И он был так же полон решимости, как и все мы, спасти девочек и Онорату.
— О, — сказала Пэт. Она поняла, что он имел в виду, когда сказал, что дополнительная кровь спасает от истощения. Тело восстанавливало себя, пока смертные спали, но нано постоянно чинило бессмертных. Дайте бессмертным достаточно крови, и они, вероятно, вообще не будут спать.
— Ваниттус и его люди пробили стены к тому времени, когда мы прибыли в Бруни. Наши люди атаковали сзади, а мы с мальчиками прорывались в центр, пробивая себе путь за стену. Чего я не знал, так это того, что один из его людей поймал служанку, которая была с Дарди, и узнал, что он вернется со мной. Ваниттус послал за остальными своими людьми и людьми ближайшего союзника. Он приказал им ждать в лесу по другую сторону крепости и атаковать наш фланг, как только мы прибудем.
— Я должен был этого ожидать, — устало сказал Санто через мгновение. — Если бы я задумался, а не собирал своих людей и в панике бежал, я мог бы рассмотреть возможность того, что он сделает что-то подобное, и заранее спланировать…
— Санто, — нахмурившись, возразила Пэт. «Нельзя предвидеть все. Допустим ты бы это предвидел и послал за своими союзниками, чтобы атаковать фланг их второй армии, когда они напали на вас? А Ваниттус мог предвидеть это и взял бы вторую резервную копию, чтобы атаковать вашу резервную копию. Всего не предусмотришь, и в этом нет твоей вины».
Он выглядел так, будто хотел возразить, но просто провел рукой по голове и сказал ровным голосом: «Я не знал, что к тому времени, когда мы прорубили себе путь, большинство моих людей были мертвы. Немногие оставшиеся вскоре последовали за ними. В центре двора горел костер. Несколько мужчин держали Онорату, еще несколько держали Кларицию и Феницию. Ваниттус требовал, чтобы Онората согласилась стать его спутницей жизни.
«Им нужно было несколько мужчин, чтобы удержать двух маленьких пятилетних девочек?» — удивленно спросила Пэт.
«Бессмертные дети сильны. Один человек не справился бы, — тихо сказал он.
— О, — сказала она с удивлением и подумала, насколько она теперь сильна.
«Я только остановился, чтобы оценить ситуацию во дворе, когда услышал крик одного из моих сыновей. Все трое прикрывали мою спину, но когда я повернулся….».
Пэт затаила дыхание и успокаивающе провела рукой по его груди. Она не подняла головы. Ей это было не нужно. Она услышала боль в его голосе еще до того, как тот надломился.
Санто откашлялся через минуту. «Мои мальчики были обезглавлены, и за их телами стояла стена из двадцати человек в глубину. Пока я стоял в шоке, несколько мужчин подобрали их останки, пронесли мимо меня и бросили в костер.
— Онората издала ужасный крик, — грустно сказал он. «Тогда мужчины приблизились ко мне. Я упорно сражался и убил, наверное, две дюжины, но их было слишком много, и в конце концов я был побежден. Я думал, что меня тоже обезглавят, и я присоединюсь к своим сыновьям, но вместо этого они потащили меня вперед и заставили встать на колени рядом с Оноратой. Она рухнула в грязь перед костром.
— Тогда Ваниттус предъявил ей ультиматум. Она соглашается быть его спутницей жизни, иначе ее дочери и любовник последуют за ее сыновьями на костер. Я думал, что она сделает это, чтобы спасти наших дочерей, — растерянно сказал Санто. «Они были нашими дочерьми. . И она всегда могла убить его позже, чтобы обрести свободу. Он покачал головой. «Но она встала, плюнула на Ваниттуса и прыгнула в костер».
Пэт сглотнула комок в горле и прошептала: «Может быть, она думала, что он пощадит вас, если она умрет».
— Она была неправа, — резко сказал он. «Ваниттус взревел от ярости, когда мы смотрели, как она горит. Она не издала ни звука. Наши дочери, однако, делали это, когда Ваниттус повернулся и приказал бросить их в костер живыми. Я изо всех сил пытался добраться до них, чтобы остановить то, что происходит, но меня удерживало слишком много мужчин. Я должен был смотреть, как их бросали в огонь, и они визжали и норовили выбраться. Одной из них удалось выползти из пламени, но солдаты длинными шестами затолкали ее обратно».
Пэт глубоко вздохнула и закрыла глаза, не в силах даже представить, что он испытал, увидев это.
«Я до сих пор слышу их крики во сне и борюсь, чтобы добраться до них», — прошептал он.
Пэт чувствовала, как слезы
