никак не действует на меня, словно любовь и забота, которые он проявляет по отношению к детям, не действует на меня.
— Что я чувствую? — переспрашиваю, не вполне уверенная, знаю ли я ответ на этот вопрос. — Может быть, это не у меня проблемы, Зэй? Возможно это ты тот, кому нужно разобраться в своих чувствах. Ты встречаешься с девушками, которые тебе не нравятся. И говоришь им, что отношения не имеют никакого смысла. Я имею в виду, что если ты не лжешь насчет того, что я нравлюсь тебе, тогда думаю, это у тебя проблемы.
Открываю дверцу машины, прежде чем он успевает ответить, и слыша шумный выдох Зэя, пока залезаю внутрь и захлопываю дверцу за собой. Завожу двигатель, пока Зэйден просто стоит там и наблюдает. Он не пытается меня остановить, и это жутко бесит. Полагаю, что парень не такой уж и рыцарь в блестящих доспехах, как мне казалось? Потому что я, вроде как, иду на дно.
— Дурак, — бормочу себе под нос, включаю Nine Inch Nails и прибавляю громкость.
По крайней мере, поездка в стрип-клуб проходит неплохо. Половину пути проезжаю мимо мокрых из-за дождя деревьев, а вторую половину — мимо полей, на которых пасутся коровы.
Я направляюсь на юг мимо общественного колледжа и глубоко вздыхаю, когда в поле моего зрения попадает круглое здание. Одна стена полностью стеклянная и выходит на шоссе. На крыше расположен фальшивый цилиндр, наклоненный на одну сторону. Несмотря на то, что я рано, парковка уже практически полностью забита. Хмурюсь, чувствуя, как внутри меня все скручивается, вызывая тошноту.
«Возьми себя в руки, Брук, — говорю себе, пока паркуюсь на своем привычном месте рядом с короткой дорожкой, ведущей прямиком к цементному крыльцу. — Соберись».
Мне нужно убить примерно час времени, поэтому откидываю сидение назад и закрываю глаза, позволяя машине урчать подо мной, а музыке играть. Ни за что на свете я не пойду туда раньше. Не-а. Ни малейшего шанса.
После пары песен Nine Inch Nails переключаюсь на олдскульную Metallica и сажусь прямо, чтобы проверить сообщения на телефоне. Несколько смс от моих друзей из Беркли и короткое сообщение на Facebook от моей мамы с фотографиями ее и папы в эдинбургском зоопарке.
Скупо улыбаюсь, пока отвечаю, используя некоторые забавные селфи Зэйдена, сделанные на мой телефон, чтобы показать его подругам. Даже с подтверждающими фото, они, вероятно, никогда не поверят, что я, наконец, сделала решительный шаг вместе с каким-то случайным незнакомцем из парка. Это казалось плохой идеей с самого начала… и теперь, похоже, все становится только еще хуже.
Фыркаю и убираю телефон в сумочку. Затем вылезаю из машины на мокрый тротуар и направляюсь к задней двери. Внутри переодеваются несколько девушек, они улыбаются мне, когда я вхожу. Сплетни смолкают на мгновение, пока девушки не перестают обращать внимание на мое присутствие.
— Он сказал мне, чтобы я избавилась от собаки, — объясняет Тиффани, пока перебрасывает свои блондинистые волосы через плечо и фиксирует пэстисы с кисточками на сосках (Прим. пер.: пэстисы — это наклейки с кисточками на соски). Да. Таков теперь мой мир. Когда я отправилась в университет Беркли, то была частью учебно-производственной программы и подрабатывала в книжном магазине в кампусе. Здесь же вакансий для работы и учебы не было, поэтому… что есть, то есть. В любом случае, я бы ни за что не смогла оплачивать ренту и содержать племянниц, работая неполный рабочий день в любом другом месте.
— Почему? — спрашивает другая девушка. Ее длинные темные волосы заплетены в тоненькие косички. Она наблюдает за мной, пока я иду к одинокой скамейке в центре комнаты. С двух сторон расположены запирающиеся шкафчики и небольшая лесенка, ведущая в главный зал клуба. Один из здоровенных вышибал стоит прямо за занавесом, скрестив руки на груди, с таким видом, словно работает на Секретную службу.
— Потому что, — начинает Тиффани, стоя и поправляя маленькую черную пачку, которая одета на ней. — Он знает, что я обожаю эту проклятую псину больше, чем его.
Робин смеется от всей души, пока я скидываю с плеч свой тренч и вешаю его в один из ржавых сине-зеленых шкафчиков. Место, конечно, чистое, но определенно нуждается в ремонте. Полагаю, пока владелец гребет деньги лопатой, его это не сильно беспокоит.
— Что с тобой? — интересуется Тиффани, подходя к мне. Чтобы прижать ладонь к моему лбу. — Ты выглядишь не очень.
— Со мной все в порядке, — лгу я, потому что хочу быть в порядке. Или вернуться в Беркли… Делаю глубокий вдох и швыряю свою сумочку в шкафчик. — Просто устала.
— Конечно, конечно. Проблемы с мужчиной, верно?
Смотрю на Тиффани с поднятыми бровями.
— Не все крутится вокруг мужчин, — отвечаю ей, и теперь уже она вскидывает брови.
— Ну, не все, конечно. Но это лицо, этот разочарованный взгляд — они просто кричат о проблемах с мужчиной. От кого еще мы зависим в этом мире, кто может так нас подвести?
— Я ни от кого не завишу, — возражаю я, возможно несколько более горячо, чем должна была. Но это так. Я всегда забочусь о себе сама, и всегда заботилась. Конечно, мои родители оказывали мне поддержку, но мое место в семье всегда было вторым после Ингрид. Чувствую себя запасной наследницей, незапланированным ребенком. Даже теперь, основываясь на сообщении моей матери, она до сих пор не понимает, насколько все это сложно для меня.
О, и мама сказала, что получила несколько голосовых сообщений от Моники, которые до сих пор не хочет прослушивать, потому что, вы знаете, у Моники всегда есть, что сказать. Не могу дождаться, когда услышу очередные сплетни моей тетки.
— Какая девчонка, — говорит Тиффани, делая шаг назад и улыбаясь мне. — И не надо. А теперь, если вы меня извините… — она насмешливо кланяется и исчезает по ступенькам в клуб. Дребезжание басов дразнит подошвы моих ног через пол.
Робин наблюдает за мной секунду, а потом возвращается к своему телефону. Другие девочки близки между собой, но я пока не чувствую, что мне рады. Может быть, никогда и не будут? Возможно, мне все равно, даже если это не произойдет? «Не хочу пробыть здесь достаточно долго, чтобы стать частью их семьи», — думаю я сердито, затем сажусь за один из туалетных столиков слева от меня и начинаю поправлять макияж.
Через несколько дней, когда Зэйден уедет, в доме моей сестры станет тихо и пусто, и в нем останемся только мы с девочками… Что я тогда буду делать? Мне действительно нужно снова позвонить Нелли и
