подтвердил бывший начальник штаба германских войск на Западе генерал пехоты Гюнтер Блюментритт: «Приказ фюрера был одновременно дополнен Гиммлером по своим служебным каналам…» [631].
Таким образом, и по этой линии сотрудничество между армейским командованием и органами СД было согласовано с самого начала и в последующей практике не обнаруживало больших трений.
Спорным и пока что до конца не выясненным остается вопрос о том, применялся ли «командобефель» также и на Восточном фронте. Достоверно лишь одно: ОКХ передало этот приказ всем командующим группами армий и армиями на Востоке. Для чего? Только ли для сведения или же и для исполнения? Защита обвиняемых на главном Нюрнбергскбм процессе и на процессе по делу гитлеровского фельдмаршала Лееба и других доказывала, что этот приказ не применялся на Востоке. Командующие гитлеровскими армиями на Востоке не были уверены в отношении того, на кого распространяется упомянутый приказ. Так, в журнале боевых действий 3-й танковой армии (из состава группы армий «Центр») содержится следующая запись, датированная 18 ноября 1942 года:
«Танковая армия просит группу армии, чтобы прежде всего было выяснено, касается ли этот приказ исключительно британских террористических групп или же он может быть применен к бандам [то есть к партизанам. — Ш. Д.] на оккупированной территории. Командующий 3-й танковой армией генерал-полковник Ганс Рейнгардт до выяснения этого вопроса был такого мнения, что все бандиты должны быть расстреляны, даже если они носят мундир» (подчеркнуто в оригинале. — Ш. Д.) [632].
Еще отчетливее это обстоятельство проявляется в случае с генералом Гансом Зальмутом, командовавшим 2-й армией на Востоке. Начальник тыла этой армии издал приказ, согласно которому «агенты из состава террористических и саботажных отрядов, которые попадут в руки вермахта, должны быть незамедлительно переданы СД» [633] и «всякое содержание их под военной охраной, в лагерях для пленных и т. п. строжайшим образом запрещается, даже если это предпринято как временная мера» [634]. Словом, тут почти дословно пересказываются пункты «командобефеля». Американский военный суд на процессе по делу гитлеровского фельдмаршала Лееба и других, принимая во внимание все упомянутые моменты, пришел к выводу: армия придерживалась того мнения, что «командобефель» имел всеобщее применение. «Зальмут, — говорится в приговоре по делу фельдмаршала Лееба и других, — передал этот приказ для исполнения независимо от того, считали ли [гитлеровцы. — Peд.] его применимым только к англичанам и американцам или также и к русским». Эта точка зрения представляется вполне обоснованной.
Кстати сказать, итальянская армия не вводила у себя принцип уничтожения командос, признавая их способ борьбы вполне соответствующим международному праву, и обращалась с командос как с военнопленными, отказываясь при этом выдавать их гитлеровцам.
Так, например, 3 января 1943 года в порту Палермо группа из 5 английских командос (1 офицер и 4 солдата), одетых в английскую военную форму и действовавших на катере-охотнике, потопила один итальянский военный корабль и повредила несколько других итальянских и германских судов. Затем эти командос были захвачены в плен. Гитлеровцы потребовали от итальянцев выдачи пленных, чтобы расправиться с ними как с «саботажниками». Но итальянское главное командование ответило отказом, мотивируя его следующими соображениями:
«Такие действия катеров-охотников следует, по итальянским понятиям, признать регулярными военными действиями. С итальянскими военными моряками, которые в ходе совершения подобных действий, направленных против Мальты, Александрии, Гибралтара и Алжира, попали в плен, противник также обращался не как с диверсантами, а как с военнопленными…» [635].
Докладывая по инстанции об этом инциденте, ВФСт сделал меланхолическое заключение: «В связи с вышеизложенным нам отказано в выдаче англичан. Они остались в итальянском плену» [636].
В то же время фашистское командование царской болгарской армии в июне 1944 года под нажимом гитлеровцев согласилось впредь обращаться со всеми «агентами и саботажниками» в соответствии с приказом Гитлера от 18 октября 1942 года [637].
Приводя ниже ряд фактов убийства командос, мы предупреждаем, что они не охватывают собой всех случаев преступлений, совершенных над командос в 1942–1945 годах. Выяснить судьбу многих солдат, посланных со специальным заданием, оказывалось невозможным, поскольку из-за уничтожения гитлеровцами многих документов или отсутствия в сводках вермахта каких-либо указаний, а также из-за понятного молчания свидетелей-гитлеровцев все следы их исчезли.
В конце октября 1942 года группа командос, состоявшая из 6 английских и 4 норвежских военнослужащих, прибыла на катере в Норвегию с заданием потопить (при помощи двухместных торпед) гитлеровский «карманный» линкор «Тирпиц», стоявший в Тронхенм-фьорде. Однако задание им выполнить не удалось, так как торпеды, с помощью которых командос хотели потопить линкор и которые были прикреплены к катеру, оказались поврежденными в результате разразившегося шторма. Командос удалось бежать в Швецию, и только один из них, двадцатилетний английский моряк Роберт Пол Эванс, попал в гитлеровский плен.
Делом этого пленного интересовались многие учреждения и должностные лица рейха в Норвегии. Начальник полиции безопасности в Тронхейме отправил его в резиденцию своего шефа в Осло. Командующий войсками вермахта в Норвегии генерал-полковник Фалькенхорст сам справлялся у начальника полиции безопасности о захваченных материалах. Кроме того, Эванс был лично допрошен гитлеровским адмиралом, начальником обороны северного побережья [638].
Несмотря на то что, даже согласно немецкому рапорту, «не установлено [со стороны пленного. — Ред.] насилия, являющегося нарушением международного права», Эванс в соответствии с приказом фюрера от 18 октября 1942 года был расстрелян 19 января 1943 года [639]. На Нюрнбергском процессе по делу главных немецких военных преступников заместитель главного обвинителя от Великобритании Дэвид Максуэлл-Файф спросил Кейтеля, что противозаконного совершил этот моряк, если он имел задание потопить при помощи торпеды линкор. На это Кейтель ответил: «Признаю, что тут все в порядке, что это абсолютно допустимая атака» [640].
История убийства двух английских моряков содержится в журнале боевых действий командующего флотом в Западной Франции адмирала Бахмана [641]. 8 декабря 1942 года сильный прибой выбросил около Ле-Вердона надувную лодку с двумя английскими командос (моряками). Один из них, англичанин из Глазго, отказался давать какие-либо показания, а второй, ирландец, дал лишь несущественные показания. Адмирал Бахман распорядился, чтобы обоих пленных немедленно расстреляли. Однако его начальство в Париже воспротивилось этому, добиваясь, чтобы от пленных были получены важные сведения, интересующие командование. Было разрешено использовать для этого «все средства», в частности обещание сохранить морякам жизнь и гарантировать хорошее обращение в плену. Однако гитлеровский флот, который из всех трех видов вооруженных сил рейха чаще всего хвастался своей рыцарской традицией, видимо, не добился никаких результатов в ходе проведенных допросов, ибо решил передать обоих пленных СД в Бордо. «Методы»
