Москву меня спрашивали: «Ну как там? Если Фидель уйдет, продержится ли там социализм?» И я отвечал уверенно: «Продержится! Кубинцы никогда не сменят свой строй, если только их не завоюют. А это невозможно». На чем основывалась (да основывается и сегодня) моя уверенность?
Во-первых, до революции кубинцы жили не просто бедно, а нищенски. Очень многие не имели не только своего дома, но и какой-либо каморки. Жили в картонных ящиках. Сегодня все живут в приличных квартирах, домах. И пусть зачастую это простые дощатые домики, иногда даже с земляным полом и с голой лампочкой под потолком, но это свое жилье, и можно сесть около него в кресло-качалку (ее так здесь любят!) и, покачиваясь, курить дешевую сигару. Важно, далее, что на Кубе – прекрасная медицина. По своему развитию она, пожалуй, одна из лучших в мире. Характерный пример. У меня разболелся зуб, пришлось его выдрать. После чего врач говорит:
– Может быть, вставим имплант?
– А что это такое?
– Это когда мы в десну искусственный зуб вживим.
Хотя я в Москве ко всяким спецполиклиникам был прикреплен, но в середине 80-х годов об имплантах там еще ничего не слышали. Система здравоохранения прекрасно справлялась с проблемами здоровья населения. И, конечно, она бесплатна для всех. Вообще медицина, как и спорт, была одним из приоритетов государственной политики. Пригласила нас как-то к себе домой на чашку чая наш преподаватель испанского языка. Приходим и видим, что живет она в красивом и обширном особняке.
– Откуда же у вас такой дорогой дом?
– Это от моего покойного мужа. Он был хорошим доктором, а у нас доктора получают зарплату больше, чем министры.
Вот так. Отличная медицина, всеобщее и очень эффективное образование, развитый спорт, разнообразие и доступность для населения учреждений культуры – все это я наблюдал своими глазами. И все это, конечно, укрепляло веру народа в правильность выбранного Кубой пути общественного развития. И нет сегодня уже во главе страны ни Фиделя, ни его брата Рауля, но что-то не слышно о народных волнениях на Кубе, о том, что они стремятся сменить государственный курс.
Конечно, на мой взгляд, много было в политике Ф. Кастро и ошибок, часто наступал он на наши грабли, несмотря на то что мы в свое время уже получили от них хороший удар по лбу. Так, он запретил рыночную торговлю. Запретил по очень странной причине. Чеснок на Кубе стоит дорого, и крестьяне стали массово его выращивать и затем продавать на рынке, получая хорошие деньги. «Нельзя так обогащаться! Несправедливо это: одни бедно живут, а другие богатеют», – заявил Фидель. И вот на месте бывших рынков открыли нечто вроде овощных магазинов, разумеется, государственных. Вообще эта страсть – сделать все государственным, ставшая одной из причин краха Советского Союза, была характерна и для Кубы. Во всей Гаване были считаные единицы скромных частных кафе.
Точно так же, как в свое время и Н. Хрущев, проводил Кастро и политику ликвидации «неперспективных деревень». И это в середине 80-х годов, когда давно уже стала ясна вся ее пагубность! Ошибок было много. И все же, несмотря на это, авторитет Фиделя Кастро был огромный. Причем авторитет и любовь, что называется, простого народа. Его многочасовые выступления слушали с восторгом. Причина этого во многом в том, что он подробно и доходчиво объяснял народу как все проблемы внутренней жизни страны, так и дела международные. Газеты читает мало кто, вот и слушают Фиделя. Есть и еще одна чрезвычайно важная причина крепости власти на Кубе. Причина чисто нравственная: в отличие от прежней и новой России тяготы жизни там совершенно равные и для народа, и для властей любого уровня. И опять лучше всего это показать на конкретном примере.
Пригласили как-то нас с женой в гости к члену Политбюро Коммунистической партии Кубы (КПК). Редко, но бывали и такие приглашения. А должность эта, член Политбюро, – высшая в стране. Стали мы спрашивать у наших кубинских друзей, с чем прийти на встречу.
– Лучше всего принесите сырую курицу.
– Да вы что! К члену Политбюро с курицей идти?!
– Конечно. Они же, как и весь народ, только по одной в месяц имеют.
Принесли мы курицу, жена члена Политбюро, смущаясь, но взяла с благодарностью и отнесла на кухню. Только в кошмарном сне можно представить что-либо подобное в нашей стране!
Еще один пример. На Кубе регулярно и довольно часто проводились различного рода плановые военные учения. Ректор Высшей партийной школы КПК, к которой наша группа организационно была прикреплена, член ЦК КПК, вместе со всеми прочими работниками школы вставал в общий строй на этих учениях, бегал, стрелял, окапывался, несмотря и на свое положение, на свой возраст, и на свой живот. Кстати, раз уж я заговорил о военных учениях, кубинская армия – одна из лучших в Латинской Америке. Если не самая лучшая. И по оснащению (здесь, конечно, СССР помог), и по подготовке кадров, и по подготовке резерва. В резерв, собственно говоря, входило все население страны. Едешь по шоссе в какую-либо провинцию, видишь: вдоль дорог множество сооружений построено – полоса препятствий, макеты домов, танков и т. д. А это, оказывается, каждый административный район, каждое более или менее крупное учреждение, предприятие, учебное заведение имеет свой полигон, на котором все работники регулярно занимаются. Впрочем, хватит о социально-политических проблемах Кубы, я пишу не научный трактат, а «почти художественные» Записки, как сказано в Предисловии. К их содержанию вполне относится описание нашего уникального быта.
Уникальность его проявлялась во всем. Жили мы в апарт-отеле «Сьерра-Маэстра», расположенном в районе Мирамар в Гаване. Район этот – один из самых престижных в столице. В нем много посольств, в том числе и советское (ныне – российское), дома самих послов и прочих высоких людей, прекрасных особняков, пляжей, роскошных бутиков и т. д. В годы диктатуры Ф. Батисты в него было запрещено входить чернокожим. Рассказывают, что сам диктатор остерегался туда ездить, так как был мулатом. От центра города Мирамар был «отгорожен» рекой, которую мы звали «вонючкой», так как туда сливали без всякой очистки воды с кожевенных заводов, расположенных выше.
Так вот сразу же за рекой, в самом начале этого района и был построен наш апарт-отель. Построен каким-то американским миллионером перед самой революцией. Как известно, апарт-отели отличаются от прочих отелей тем, что они состоят не из гостиничных номеров, а из отдельных квартир. Нас с женой поселили в роскошную четырехкомнатную квартиру. Огромные комнаты, мраморные полы, ванная метров двадцать, отдельный вход для прислуги… Никакой прислуги у нас, конечно, не было. Полы
