Люк протягивает Мэтту руку.
— Мы рады такой поддержке.
Но Мэтт лишь с отвращением смотрит на руку Люка.
Внезапно вся моя радость испаряется. Я смотрю на них, пытаясь осмыслить, что происходит. Люк опускает руку.
— Люцифер, не старайся быть героем, — говорит Гейб, нарушая неловкую тишину. Он пришпиливает Люка взглядом. — Если понадобится помощь, зови.
— Конечно, мамочка, — сверкает взглядом Люк.
— Говоря о мамочках, к тебе посетители, — улыбается Гейб.
В этот момент в дверь стучат. Мэтт исчезает, как только она открывается. На пороге, держа в руках пакет из «Макдоналдса», стоит мама, а рядом — папа.
— Какая благодать, — бормочет Люк, — Больничная еда… — морщится он, — на любителя.
Мне удалось избежать похода в церковь, где сейчас мои родители, под предлогом, что я по-прежнему оправляюсь после «нападения собаки».
Вместо этого я роюсь в шкафу, решая, что мне понадобится в Лос-Анджелесе, и бросаю взгляд на Люка, стоящего рядом с комодом. Он неделю как выписался из больницы, и почти все бинты уже сняли. На его лице — красный шрам, идущий от внешнего уголка правого глаза до середины щеки. Темный и опасный тип — теперь со шрамом и сексуальный. Мм… соблазнительно.
— А это берешь с собой? — С его пальца свисает черный кружевной бюстгальтер.
— Возможно. Нужно же мне как-то заводить этих парней из УКЛА.
С мрачным видом он запихивает вещицу обратно в ящик.
— Конечно, если ты поедешь со мной, то у меня не останется времени на этих слабаков. — Я непринужденно подхожу к нему и обнимаю, внутренне напрягшись.
Его лицо проясняется, и он завязывает мои волосы в узел.
— А где же еще мне быть?
— Так ты едешь в Лос-Анджелес? — нервно выдыхаю я.
— Хотел бы посмотреть, как ты меня остановишь, — с лукавой улыбкой говорит он.
Я смотрю на оклеенные обоями стены и понимаю вдруг, как сильно буду скучать по дому. Но также я понимаю, что любое место, где есть Люк, для меня дом.
— И что ты собираешься делать, когда мы приедем туда?
— Может, закончу курс или два… пойду на работу. — Он пожимает плечами, — Да что угодно.
— После семитысячелетнего опыта работы ты обязательно что-нибудь подыщешь.
Он улыбается.
— Сомневаюсь, что найдется много вакансий по отправлению душ в ад.
— Это же Лос-Анджелес, — улыбаюсь я в ответ, — Ты можешь быть сильно удивлен.
Он смеется, но затем становится серьезным и притягивает меня к себе.
— Не думаю, что это отличная мысль. Ты же знаешь, все еще не закончилось. Если владыка Люцифер дарует Бехериту жизнь, он пошлет кого-нибудь еще — или сам заявится, ведь теперь это касается и лично его. — Люк потирает подбородок. — Фрэнни, хотя, может, ты и убила его. По реакции Бехерита все выглядело так, будто золото — его слабость. Этот кинжал в его сердце из серы… трудно сказать.
Мои чувства в смятении. Я отстраняюсь и смотрю на Люка, пытаясь отогнать внезапные угрызения совести.
— Если это правда, тогда я точно отмечена для ада.
Глаза Люка вспыхивают, а лицо становится бледным.
— О чем ты говоришь?
— Если я убила его, то повела себя как Том. Ты же сказал, никаких смягчающих обстоятельств. Мне прямая дорога в ад. «Не проходить "Старт" и не получить двести долларов».
В глазах Люка появляется неуверенность.
— Это была самозащита. К тому же совсем другое дело убить демона, — говорит он, словно пытаясь понять, правильно ли это.
— Теперь ты делаешь исключения? Какой же ты лицемер.
Он хмурится.
— Ты не отмечена для ада! — решительно произносит он, словно все зависит лишь от усилий его воли.
Я ничего не говорю, и Люк отворачивается к окну с мрачным, задумчивым лицом и смотрит в пустоту.
— Это моя вина, — говорит он. — Мне не стоило появляться здесь.
— Они бы послали кого-нибудь другого — наподобие Белиаса.
Люк медленно качает головой и поворачивается, глядя мне в глаза.
— Он бы никогда не нашел тебя.
Но Люк нашел. Мы были связаны с самого начала. Я прижимаюсь к нему, и он обнимает меня.
— Я всего лишь хочу, чтобы ты была в безопасности, — шепчет он мне в волосы, — Габриэль и Мэтт могут защитить тебя лучше, чем я.
— Мне и так безопасно. — Я еще сильнее прижимаюсь к нему.
— Фрэнни, в одиночку мы не справимся. Нам понадобится помощь Габриэля и Мэтта. Особенно если ты собираешься ехать в Лос-Анджелес.
Отстранившись, я смотрю на него.
— Ладно, если поездка в Лос-Анджелес не слишком хорошая мысль, как ты предлагаешь нам поступить?
— Мы просто должны уехать. Найти место, где сможем спрятаться, — В глазах Люка загорается лукавый огонек, а на губах играет улыбка, — Купить какой-нибудь необитаемый тропический остров… только ты и я, и с одеждой можно не церемониться.
Я смеюсь, мне эта мысль даже нравится.
— Пожалуй, я смогла бы так жить, но ты сам сказал, что они найдут нас где угодно.
— Это было раньше, — с надеждой смотрит он, — Ты не заметила? Той ночью Бехерит не знал, что я в доме Габриэля. Вообще-то он должен был заметить меня, а я еще привел с собой псов — Покров спрятал и их. С помощью Мэтта это может сработать, — Он задумывается на несколько секунд, а затем улыбается: — И я думаю, Лос-Анджелес подойдет так же, как и любое другое место, для того чтобы затеряться.
Надеюсь, он прав, но прямо сейчас я хочу лишь одного — затеряться в нем. Я снова крепко прижимаюсь к Люку и утыкаюсь носом ему в грудь.
— Я люблю тебя.
— Знаю. Лишь это спасло меня. Ты — мое спасение. — Он наклоняется и целует меня.
Я пристально смотрю в его великолепные глаза и легонько провожу пальцем по шраму на щеке. Он закрывает глаза и дрожит, затем вздыхает. Я прижимаюсь сильнее, зная, чего хочу.
— Сделай это снова.
Он улыбается и открывает глаза, но на лбу у него морщинки.
— Вряд ли я могу.
Я становлюсь на носочки, обвиваю его за шею и притягиваю, чтобы поцеловать.
— Попробуй, — шепчу я рядом с его губами, желая снова испытать ту близость.
Он закрывает глаза, делает глубокий вдох и целует меня. Через минуту он чуть отстраняется.
— Не могу. Теперь в душе я тоже человек. Моя сущность не может покинуть тело, пока я жив.
Но он не выглядит разочарованным и даже улыбается.
Мой пульс учащается, электрический ток проходит по всему телу, оживляя каждую клетку.
