Светлогривый пнул моего альфу в плечо и недовольно обернулся ко мне:
— Девка, не переживай, сегодня к тебе придет настоящий тигр.
Он сообщал еще какие-то подробности своего обещания, но все смотрели на то, что творилось на ступенях.
Итан сел, повернув в мою сторону почти ослепшее лицо. И беззвучно закричал. Задергался. Его тело замерцало, заискрилось сполохами. Я счастливо и громко рассмеялась. Да, я не знала точно, только подозревала, у него есть зверь. Но оказалась права.
Внезапно контур его фигуры затуманился, и на ступенях, опираясь мощными лапами, нервно хлеща себя по бокам хвостом, появился огромный золотой тигр.
Зверь повернул морду налево-направо, оглядывая зрителей, потом посмотрел на тело Буча. И, подцепив клыками за одежду, потащил брата дальше вниз, по дороге оттолкнув удивленного светловолосого.
Опомнившись, тот бросился следом, размахивая ножом, и тут же получил случайный удар мотающимся хвостом по ногам, от чего споткнулся и упал, громко ругаясь.
Аккуратно спустив брата с последней ступени, Итан развернулся и запрыгал наверх за следующим пострадавшим.
Ситуация начала приобретать гротескный оборот. По пирамиде вприпрыжку бежал тигр, за ним, никак не успевая, сыпля проклятиями, торопился светловолосый оборотень в безрукавке. Когда тигр под смешки недоумевающей публики опять спускался вниз со стонущей добычей в зубах, его преследовали уже двое.
Молодежь начала биться об заклад, кто будет первым. Или Итан принесет всех раненых, которым доктор Тито уже оказывал помощь, или его все-таки хоть немного заденут ножом. Пока в этой странной игре побеждал Итан. Он принес к основанию лестницы еще двух пострадавших. К этому времени за ним бегали уже трое претендентов на место наследника, все трое в человеческой ипостаси, размахивая оружием.
Над ними в голос потешались не знающие снисхождения зрители. Буквально за минуты Итан превратил жестоких убийц в посмешище.
Противники не выдержали и сплотились окончательно. Они начали перекликаться, советовать партнерам, как встать и куда смотреть, чтобы лучше достать тигра. Невольно признав тем самым наличие договоренности между собой.
— Сговорились! — закричал рядом со мной один из братьев Сиринов. — Все слышали? Это сговор!
У подножия лестницы доктор привел Буча в сознание. Тот превратился в тигра под вздохи и радостное обсуждение столпившихся вокруг родственников. Взахлеб облегченно зарыдала домоправительница, прижимая ко лбу лапу. Привставали на локтях, приходя в себя, остальные участники.
Я не отрывала взгляда от золотого тигра, просто не могла смотреть никуда больше. Только Итан. Ловя малейшее движение, затаив дыхание. Последнее время я привыкла себя чувствовать сильнее всех, всем помогать и поддерживать. Даже моя скромность и подчиненное место в олимпиадной команде ощущались скорее игрой. Я разрешала остальным воспринимать меня слабой девушкой, разрешала обо мне заботиться. Но стоило только захотеть, и ситуация поменялась бы.
Подсознательно моя пантера считала Итана умнее, но все-таки слабее. И впервые мое внутреннее животное замерло и по-настоящему любовалось зверем.
— Что происходит? — озадаченно забормотал рядом Форос. — Мне говорили, что он очень ослаб, даже видеть должен плохо, не говоря о реакциях.
На лестнице трое заговорщиков сражались против моего тигра, сейчас прорывавшегося за последним раненым. Мягкими ударами лап, припаданиями в сторону, неожиданными отклонениями тигр ухитрялся двигаться и двигаться вперед. Казалось, оборотни были просто неуклюжими, постоянно промахивались, нанося удары в воздух буквально в паре сантиметров от золотой шкуры.
— Парень не выглядит слабым. Давно я не видел такого редкостно здорового, в отличной форме, экземпляра тифа. Он с ними играет, — ответил Люшер, лучше Змея разбирающийся в нюансах прямого боя.
Драк он видел — и тем более участвовал в них — сильно побольше, чем осторожный змеиный примарх.
Когда золотой тигр почти подобрался к последнему пострадавшему, большому оборотню в тигриной ипостаси, первому пытавшемуся спасти Буча, противники, наконец, сообразили, что делать. К шее ослабевшего от ран зверя темноволосый оборотень со шрамом прижал нож. И на глазах Итана начал медленно надрезать.
Толпа ахнула. Убить в бою, на пике эмоций — это одно, а вот так, осмысленно и грязно подманивая другого зверя, выглядело совсем не по-тигриному.
В троих понеслись проклятия. Если до этого они с трудом переносили издевательства, то теперь уже не могли устоять и начали отвечать такими же оскорблениями. Светловолосый от ярости постоянных промахов разодрал не только собственную безрукавку, но и кожу на груди, покрывшись мелкими надрезами. А третий не выдержал эмоционального давления. Бросив оружие, он обернулся в тигра.
Время замедлило бег. Нож резал шею. Золотой тигр взбесился, опустил голову и начал рыть задними лапами, взрезая когтями мрамор лестницы, как обычную бумагу. А потом прыгнул, сбивая как раненого, так и его мучителя. Удар лапы, рывок. И в ахнувшую от изумления толпу полетела… оторванная голова. Брызги крови оросили двух оставшихся претендентов, человека и тигра, тут же с криком ненависти и рычанием ринувшихся в бой.
В зале становилось все тише. Смолкали обсуждения, возгласы, подбадривания. На глазах всего клана происходила… извращенная бойня.
Вот Итан схватил за руку одного из противников и просто откусил ее. Оборотень мгновенно начал оборачиваться и тут же получил мощный, взрезающий бок удар лапой.
Золотой тигр развернулся, чтобы напасть на оставшегося тигра. Тот завизжал, поджал хвост и попытался убежать. Лишившийся руки тоже пополз вниз. Игра становилась жестокой и неотвратимой. Золотой зверь, догоняя то одного, то другого, не давал им уйти с лестницы, подбрасывая лапой наверх и раня, раня, раня.
Его глаза горели красным, движения были легкими и молниеносными. Поступательно и целеустремленно, дожидаясь именно тигриной ипостаси, он забрал зверей у оставшихся противников. В полном молчании зала.
После этого взял за загривок бессознательного молчаливого и выпихнул тигра с лестницы. Осмотрелся. И медленно, плавно ступая, пошел наверх. Остановившись посередине, кошак завертел головой, встряхнув шкурой так, что во все стороны взлетела мелкая кровяная морось. И пошел дальше. До верхней площадки.
Когда он развернулся на ней и мягко рыкнул, стоящие впереди братья Сирины подняли вверх руки-лапы и зарычали в ответ. Весь зал, оборотень за оборотнем, начал вздымать над головами этот неясный мне знак. Тихий, волновой рык накрыл пространство.
Только небольшая группа волков в углу и я с примархами остались островками непонимания. Даже Бэнгли с друзьями замерли, подняв руки в этом жесте. Расширив глаза, они смотрели на Итана, уже поставившего лапу на одно из кресел.
— Объявляю наследником клана Итана Донахью, — произнес властный, рокочущий голос отца. На середине предложения звучание дрогнуло, но тут же снова окрепло.
