— Да, мы решили вместе подышать воздухом, — ответила я, тоже скрестив на груди руки. — А что не так?
— Просто это выглядит очень подозрительно, — Энди прищурился, сжигая нас тёмным, цепким взглядом.
— Ладно, дышите дальше, — махнула на нас Лили и вошла внутрь тёмного поместья, бросив в пол оборота: — Сейчас со старейшин стряхнут древнюю пыль и Стражи смогут с ними пообщаться. А я, в отличии от вас, пропускать это не хочу.
Сестра скрылась за тяжёлой, дубовой дверью и тут… повисла тишина. Злая такая, не предвещающая ничего хорошего. И как в воду глядела!
Энди выразительно посмотрел на нас, но пока молчал. Хотя, по темнеющим глазам не трудно догадаться, что брат злится. Очень…
— Пожалуй, можно сделать ещё одну попытку войти в эту гадость? — Предложил Нельсон, по-дружески похлопав меня по плечу.
— То есть, вы просто не можете войти в храм поклонников тьмы? — Спросил брат с бесстрастным лицом.
— Храм, это слишком громко сказано, — усмехнулся лис и прошёл вслед за сестрой.
— Не одобрительно так отзывается о чужой вере… — Возразил брат и вошёл следом, захлопнув дверь.
А мне так не хочется возвращаться в этот кошмар, но тоска по хвостатому уже начинает душить. Пришлось взять себя в руки и войти за братом в тёмное и жуткое помещение. Нельсон и Энди шли по тому же коридору, что мы чуть ранее и оживлённо обсуждали приоритеты храма поклонников тьмы. Вид совершенно не изменился: темно, зловещи, хочется развернуться и уйти, но кто мне даст?! Нельсон, по-моему, уже решил всё за меня. Идём, так идём Кассандра. И ничего, что меня только что наизнанку вывернуло! Ни-че-го! Ему всё равно. Да! Вот как он со мной так и я с ним. Просто не буду разговаривать и игнорировать. Бросить беременную девушку одну, в этом ужасе! Да он…
Я сделала шаг и тошнота вновь подкатила к горлу. Я прикрыла рот и снова выбежала на улицу, что бы меня снова вывернуло в кустики.
— Кассандра, что опять?! — Зло рыкнул Энди, схватив меня за руку. — Идём уже!
— Нет, — я вырвала руку, — я останусь здесь.
— Как хочешь, — махнул на меня брат и скрылся в храме.
Я села на порожках. Из глаз брызнули слёзы обиды. Тошнота снова прошла, а вот истерика только начиналась.
— Не реви, — пробрюзжал старческий голос. — Это для ребёнка плохо.
Я хлопнула носом и подняла взгляд, размазывая слёзы на щеках. Возле лестницы стояла бабуська в чёрном балахоне и с корзиной фруктов. Незнакомка обмахивала себя ладошкой, тяжело дышла и смотрела куда-то вдаль.
— А откуда вы… — Просипела я, но бабка меня перебила, всё тем же, скрипучим голосом.
— Думаешь, никто не видел, как ты в кусты обед извергала? — Усмехнулась она, а я аж покраснел от смущения. — Не бойсь, от белого мага? — Я кивнула, понурив голову. — В таком случае, не стоит тебе входить в храм, он построен великими тёмными магами, порождения самой тьмы! Идём со мной, — махнула мне старушка, взяла тяжёлую корзину и поковыляла вдоль лестницы.
Я встала, нервно обернувшись на дверь и решила, что ничего не случится, если я отойду ненадолго. Спустившись по лестнице, я нагнала старушку и подхватила воздушным потоком корзинку.
— А почему мне нельзя входить в храм? Это для ребёнка опасно? — Поспешила спросить я.
— Да, опасно, — кивнула старуха, смотря на меня с тихой благодарностью. — Если от белого мага. Ведь с самого начала, они несовместимы как огонь и вода. Ребёнок твой белый маг, поэтому он не может находиться в храме тёмных.
— Так вот почему мне так плохо внутри, а этот… бросил меня, — зло пробормотала я.
— У этих мужчин свои обязанности, — хмыкнула она. — Ничего, пыл поутихнет, и он прибежит как миленький!
Мы дошли до маленьких домиков, выстроенных небольшой улицей. Дорога к домам каменная, где-то в стороне, где как раз заканчивался сад, паслись коровы и овцы. Сами домики из того же камня, что и дорога: круглые, с соломенной крышей. Мы подошли к самому крайнему, обросшим мхом и лозой. Казалось, будто он не каменный, а травяной.
— Здесь ты в безопасности, — старушка пропустила меня внутрь. — Эти дома строились вручную, без магии.
— Миленькие, — я робко улыбнулась, неся корзинку перед собой.
Внутри было просторно, светло и хорошо обставлено. Зал с видеофоном, диваны, стол и кухня находились вместе на первом этаже, но в своих уголках, совершенно не пересекаясь друг с другом. А комнаты, видимо, находились внизу, в подвале. Вниз вела лишь одна винтовая лестница.
— Присаживайся, — бабуся махнула на стул, возле стола. — А корзинку возле кухонного гарнитура брось. Меня, кстати, Ариланола зовут. Можно просто Нола или Арил.
— Хорошо, Нола, — я улыбнулась старушке, поставила корзину и села за стол. — А я Кассандра. Можно, Кася.
— Я сейчас заварю один чай, — старушка начала шурудить на кухне. — Поила им дочку, когда та в положении была. Сейчас мы не общаемся… — Грустно пробормотала Нола.
— Почему? — Не удержалась от вопроса.
— Из-за моего выбора, — Старуха заварила чай в заварнике и поставила на стол. — Она не понимает предназначение нашего культа. Пусть мы во всём тёмном, но наш путь — создание. Ведь именно тьма породила всё. Она породила и свет. Дочь не понимает меня.
Передо мной появились две фарфоровые чашечки, пиалочка с алым вареньем и чёрные хлебцы. Нола села передо мной с самым тоскливым видом и разлила чай. Напиток был ярко-зелёный и пах как нектар. От одного лишь вдоха стало легко и спокойно, а от вкуса, душа будто чистым кислородом сделала вдох. Кажется, что и Ноэль сейчас рядом и обнимает меня, а не храм тёмных исследует с братом.
Нола помакала хлебец в варенье и укусила, тоскливо глядя в окно.
— Молодая ты, — произнесла она, вновь обернувшись ко мне, пережёвывая хлебец тремя зубами. — Зачем так рано мужику отдалась?
— Я не то, что бы отдавалась, — я нервно запустила руку в волосы. — Он сам…
— Изнасиловал?! — Ахнула старушка.
— Да, нет, — отмахнулась я. — Мне, вроде, понравилось, и я не была против, но и согласия не давала. Эти поцелуи, — я мечтательно вздохнула, вспоминая свой первый раз. — Объятья, касания, ласка…
— Всё понятно, — хмыкнула старуха. — Сблизился, соблазнил и испортил бедную девушку. Кто он?
— Мой, — я смутилась, — профессор.
— Взрослый мужчина, — она цокнула языком. — И с первого раза залетела?
— Не с первого…
— И как он отнёсся к этому? — Старушка наклонилась ко мне ближе, будто боясь прослушать самое важное.
— Он отреагировал лучше, чем я. Сразу отвёл меня к лекарю и поставил на учёт, радуется, признаётся в любви и обещает жениться, — перечислила в ответ не без счастливой улыбки.
— Ну, хоть какой-то плюс, — хмыкнула старушка, продвигая пиалку с вареньем.
