В здешние войска присланы для испытания новые штуцера Ланкастера, которые того же калибра (5,77), заряжаются той же пулей, но не имеют вовсе нарезок, а дуло слегка продолговатое, так что едва заметно для глаз, и имеет тот же поворот, что и обыкновенные нарезы. Здешние стрелковые офицеры чрезвычайно хвалят этот штуцер и говорят, что он имеет решительное преимущество над всеми другими.
На рейде в Мальте стоял и ожидал меня трехдечный Черноморский корабль «Цесаревич», идущий в Балтийское море для принятия там винтового механизма и артиллерии. По наружности это один из самых красивых кораблей, какой существует в свете. Внутри у него широкие прекрасные батареи, огромный простор и хорошее расположение кубрика. Но, к несчастию, эта одна только наружность.
Он строен в Спасском на Буге с подряду из совершенно сырого леса и так слабо скреплен, с такими прорухами и ошибками, что одного шторма в Архипелаге было достаточно, чтоб его раскачать и расшатать так, что у него несколько книц лопнуло, бездна болтов полезло вон, и что он дал движение во всех членах. Конопатка у него так слаба, что здесь в Мальте, где ему конопатят надводную часть, уже впустили в него более 4 тонн (более 250 пудов) конопати!
Это новое доказательство тому, в каком детстве у нас еще кораблестроение, и какая забота по этой части пала на мою долю. Не могу Тебе достаточно выразить, дорогой мой Саша, как и весь Флот, и я, мы Тебе благодарны за ту деятельность, которую Ты доставил Флоту постоянными заграничными и кругосветными плаваниями.
Мы только чрез эти плавания получаем возможность оценить наше собственное состояние, только в этих плаваниях выходят в наружу прорухи, которых мы дома никогда бы не увидели, только в этих плаваниях мы в состоянии учиться нашему прекрасному ремеслу и получить к нему страсть, и нам надо много еще учиться и все учиться, потому что мы еще большие дети. Много было у нас неудач, много еще их будет.
Но не дай Бог от них унывать или приходить в отчаяние. Только одними неудачами можно добиться хороших и прочных результатов. Петр Великий выучился бить Шведов, потому как они сперва его били. Впрочем рядом с неудачами мы видим и уже решительные явления. Так, первое плавание первой Русской винтовой эскадры через Океан совершилось весьма благополучно, и Кузнецов привел ее на Амур в прекрасном состоянии.
В нашей Средиземной эскадре тоже есть и хорошие, и дурные результаты. Так, например, «Палкан», первое наше винтовое судно, выстроенное в Архангельске в 1853, когда многие теперешние усовершенствования не были еще известны, очень сильно тек кормою. В декабре его ввели в Тулоне в док недели на две, нашли прорухи в скреплении кормовой части, исправили их, и он теперь ведет себя очень хорошо и, наверное, прослужит еще несколько лет, сколько позволит слабость нашей лиственницы.
Корвет «Медведь», один из тех 14, которые были выстроены во время войны, оказывается, как все они, прекрасным морским судном, которое, однако, долго не прослужит, потому что выстроен из слабой сосны. Машина на нем прекрасная, но котлы высокого давления очень слабы, и их беспрерывно паром выдувает, так что я его оставил чиниться в Мальте, приказав ему идти оттуда прямо в Афины и меня там дожидаться.
«Баян», выстроенный в Бордо, превосходное судно, ходок, каких мало, с прекрасной машиной, сильно течет кормой так, как и «Светлана», и вообще крепость его постройки не внушает большого доверия. Я полагаю его ввести в док в Неаполе, на что имею уже согласие тамошнего Морского Министерства, и дожидаюсь для этого только приезда Лисянского, который по опыту «Светланы» будет в состоянии указать на главные недостатки.
«Громобой» и «Ретвизан» до сих пор ведут себя прекрасно, хотя они под парами далеко не ходоки, особенно «Громобой». Но что у нас на эскадре превосходно, это состояние здоровья команд. Кроме милости Божией, я это приписываю теперешней пище и особенно новому обмундированию, которое Ты нам дал и которое всем иностранцам весьма нравится.
Одно странное явление у нас – это нечаянные выстрелы при вторичном заряжении во время салюта. Таким образом, мы лишились 3 человек на «Ретвизане», «Баяне» и «Медведе», а что страннее всего, что это всякий раз случалось с людьми с Артиллерийского корабля, которые, разумеется, знают все правила заряжения. Другой Черноморский трехдечный корабль «Синоп» теперь в Тулоне. Я его осматривал при проходе его в Мессине.
Он хотя не так красив, как «Цесаревич», но кажется прочнее его выстроен. Оба они будут продолжать свой путь весною, когда кончатся зимние штормы, и должны быть в Кронштадте в начале лета, где их машины уже будут их дожидаться.
Теперь на первой неделе поста мы все говеем, а на второй полагаем идти в Неаполь, а к Пасхе в Афины. Здоровье жены весьма удовлетворительно, хотя вообще южный климат слишком сильно на нее действует. У нее совершенно северная натура. Лучше всего она себя чувствует на воде, хотя к качке еще привыкнуть не могла. Но она ведет себя на судне совершенным молодцом.
Прощай, любезнейший Саша. Обнимаю Тебя, Марию и детей Твоих от всей души.
Твой верный брат Константин.№ 45. Константин Николаевич – Александру II
25 февраля/9 марта 1859. Палермо.Любезнейший Саша!
Письмо это подаст Тебе наш Мансуров [274], тот, который все время в Севастополе занимался ранеными моряками и которого в Николаеве Ты называл Озеровым. Он воротился из второго своего путешествия в Иерусалим, в котором ему с помощью Божьей удалось положить прочное начало тому святому делу, которому Ты дал свое благословение в начале прошлого года.
Когда в начале 1858 он был в Петербурге после первого путешествия на восток и начал развивать предположение об устройстве в Палестине дела поклонников, он возбудил большие опасения насчет этого дела и во многих явное сопротивление и недоброжелательство. Даже любезнейший наш князь Горчаков не слишком был к нему расположен, боясь чтоб из этого не вышло какой-нибудь неприятной путаницы на востоке.
Единственно Ты, дорогой мой Саша, и Твоя милая Мария, Вы с самого начала показали этому делу горячее сочувствие и решительно спасли его. Нужно было даже Твое собственное Царское слово и Твоя явно объявленная воля, чтоб дать ему дальнейший ход. Тогда Мансуров был послан в Иерусалим вторично для того, чтоб на основании первого изучения приступить к исполнению. Теперь этому исполнению положено прочное начало.
