Вся нежность мира сосредоточилась в глазах лорда Селвика.
— Мне очень жаль ваших родителей. Искренне жаль.
— Думаю, не стоит к этому возвращаться, — нервно пожала плечами Амели.
— А мне кажется, стоит, — заявил Ричард и, остановившись у очередного бесформенного куста, потянулся за рукой Амели. — На пакетботе мы немного повздорили, и я хочу все исправить.
— Никакой необходимости нет!
Амели поспешно отдернула руку и, не зная, что делать с ней, а также с другой, не менее уязвимой рукой, сцепила их за спиной. Плечи выгнулись, и пышная грудь подалась вперед. Лорд Селвик тут же впился в нее хищным взглядом.
Поборов соблазн затянуть корсаж потуже, девушка устало ссутулилась.
— Все давно в порядке. Вы были так добры ко мне: подвезли в Париж, показали коллекцию, — с преувеличенным энтузиазмом начала она. — Можно сказать, что инцидент исчерпан.
Естественно, все было совсем не так, и чуткий Селвик прекрасно это знал.
— Ну как мне вас убедить, что я не подлый убийца?
Розовый шип больно уколол Амели руку. Когда же она выпустила разговор из-под контроля? Нужно было флиртовать, очаровать, одурманить, а потом раздавить носком туфельки. А что получилось? Она пьяна от цитрусового запаха одеколона, а колени дрожат от желания.
— Уже убедили, — пробормотала Амели, рассматривая кашне Селвика. Оно так близко, что накрахмаленная ткань почти касается ее лица. Еще один шаг, и его колени… — Правда убедили!
Накрахмаленное кашне отступило.
— Вот и отлично.
Амели подняла глаза и тут же об этом пожалела.
— Не хочу, чтобы вы плохо обо мне думали, — тихо проговорил Селвик, и, почувствовав, как трепещет его спутница, нежно убрал за ухо выбившийся локон.
В зеленых глазах отражаются звезды…
— Нет! — Мисс Балькур отстранилась так резко, что волосы зацепились за колючий куст. На бледном перекошенном лице читалась паника. — Нет! Я просто… просто не могу.
Звезды померкли, лорд Ричард отступил, опустив руки в карманы.
— Почему не можете? Неужели я вам так не нравлюсь?
«Не нравлюсь». Пальцем в небо! Больше всего на свете Амели хотелось схватить Селвика за плечи и трясти, пока не застучат зубы, а потом вместе с ним раствориться в бесконечном поцелуе. А он говорит «не нравлюсь». Как назвать свое чувство, она не знала: ни в английском, ни во французском не найдется слова, достаточно емкого, чтобы передать всю глубину ее переживаний. В любом случае это не «не нравлюсь».
Разве можно так сильно презирать кого-то и одновременно желать? Хоть в одном языке мира есть для этого подходящее слово?
— Нет, — хрипло сказала Амели, — дело не в этом.
На красивом лице мелькнуло облегчение.
— Тогда в чем?
Можно сказать ему правду. Пусть объяснит, почему он так себя вел. Амели жадно вбирала дорогие ее сердцу черты: тонкий нос, внимательные зеленые глаза, высокие скулы. Пурпурная Горечавка без маски.
Лгун, обманщик несчастный! Пусть страдает так, как страдала она!
Посмотрев на розовый куст, Амели решилась.
— Я люблю другого, — твердо сказала она.
Из всех возможных ответов — а Амели собиралась с мыслями достаточно долго, и Селвик успел просчитать все варианты — такого он ожидал меньше всего.
— Кто он?
— Пожалуйста, не спрашивайте!
Мысли (и недавно съеденный ужин) закружились в бешеном калейдоскопе. Кто же этот счастливчик? Кем бы он ни был, Ричард с радостью выбьет ему зубы. Вряд ли Марстон, если, конечно, Амели не обладает тайной страстью к порочному. В Париже она недавно, так что едва ли успела завести поклонника. Может, любимый остался в Шропшире? Тогда как она могла целоваться с Пурпурной Горечавкой? О нет! Правда оглушила его, словно мешок с мукой.
Он ревнует Амели к своему второму «я»!
Ну почему это случилось именно с ним? Подобные ситуации даже в книгах не описываются. У короля Артура, Менелая и им подобных были реальные соперники. Ни одному из них не мешало собственное alter ego. Да, неприятно наставлять рога самому себе!
Лорд Селвик против Пурпурной Горечавки, вот так ситуация!
Черт! Равно как мисс Балькур, Ричард не мог облечь свои переживания в словесную форму.
— Расскажите о своем мистере Совершенство, — попросил он.
— Разве я сказала, что он идеален?
— А разве нет? — обиженно спросил Селвик.
Какие недостатки могут быть у Пурпурной Горечавки? Он же образец мужественности и героизма и… одновременно его соперник.
Амели посмотрела на него из-под опущенных ресниц.
— Знаете, как говорит мисс Гвен? Идеальных мужчин не существует.
— А какие изъяны у вашего избранника? — поинтересовался Ричард, обдумывая возможные варианты. Несвежее дыхание? Вышедший из моды плащ?
— Он недостаточно мне доверял, — быстро ответила мисс Балькур, мрачно глядя на собеседника.
Черт! А он-то надеялся обойтись новым плащом…
Ну что за ерунда! Как ему сейчас быть: защищать Пурпурную Горечавку или Ричарда Селвика? Обоих явно не спасти, так кем же пожертвовать? Как все сложно и запутанно! Впрочем, есть один-единственный способ все уладить…
Селвик раскрыл рот, но заговорить не решился. В случае с Дейдр он ведь тоже хотел, как лучше, верно? А что получилось? Кто поплатится на этот раз? Джефф? Майлс? Папа с мамой?
Губы Ричарда сжались в тонкую полоску.
— Хотели что-то сказать? — спросила пристально следившая за ним Амели.
Селвик пожал плечами.
— Только то, что ваш избранник, кем бы он ни был — очень счастливый человек. Может, вернемся к остальным?
Обратно они шли гораздо быстрее, и девушка едва успевала за быстрыми шагами Ричарда. Может, все дело в спешке, но победа оказалась совсем не такой сладкой, как она надеялась. Да и победа ли это, если лорд Селвик на нее даже не смотрит и, кажется, жалеет, что привел своих родственников в гости.
Значит, это и правда интрижка! Никогда в жизни Амели не было так горько. Если бы Ричард что-то к ней чувствовал, то не сдался бы так быстро. Ничего серьезного: флирт, приятное времяпровождение с молодой девицей.
Завидев Амели и Ричарда, Генриетта радостно помахала рукой.
— Ну, как погуляли?.. — начала было она, однако тут же осеклась, увидев бледное, расстроенное лицо брата.
— Не смею более докучать вам своим присутствием, — объявил Селвик, стряхнул пальцы Амели и, отвесив глубокий поклон Джейн, прошел в гостиную.
— Ш-ш, Ричард, иди сюда! — зашипела маркиза Аппингтонская и, схватив сына за руку, потащила за фальшивый саркофаг.
