ведь у вас везде принимают филинг-койны, так, да?
Он вытащил из кармана телефон:
– А то у меня с собой налички нет…
– Принимать-то, конечно, принимают, – задумчиво протянула Верена. – Только вот боюсь, что там, где их принимают… по крайней мере, в этом районе и в это время суток ты сейчас не найдёшь уже больше ничего, кроме алкоголя…
Кейр рассеянно угукнул, мельком поглядывая на прохожих. Было уже совсем поздно, и навстречу им попадались в основном шумно галдящие ватаги, которые явно планировали тусить где-нибудь в окрестностях до самого утра. И никто из них, судя по всему, действительно ни о чём таком не парился. А ведь когда там, в баре, Верена не сделала ни малейшей попытки достать на входе документы, парень уже почти успел решить, что она просто планирует сейчас без особенных затей отвести глаза фейс-контрольщикам, как в последнее время привык делать в Нью-Йорке он сам.
Кейр даже стал фантазировать насчёт того, как он её потом об этом спросит и как светлячок начнёт выкручиваться, прикидываясь, типа, обычной смертной («А она бы наверняка начала, ведь правда? А если нет, так это было бы, наверное, даже ещё интереснее…»)
Но у них – вот прямо как будто так и надо – просто никто ни о чём не стал спрашивать.
Документами двадцатилеток здесь, судя по всему, вообще ни в одном кабаке не интересовались…
– Нет, можно, конечно, ещё было бы попытать счастья в какой-нибудь будке со стритфудом… – прервала его размышления Верена.
– Да ладно, чёрт с ним, я потерплю, – парень шутливо развёл руками. – Настоящему мужчине ведь пристала выносливость, ага?
– Ну-ну… и всё, что тебя не убивает, то делает только сильнее, так?
– Ну да… – Кейр вдруг встрепенулся. – Эй-эй, постой… это же вот сейчас была какая-то цитата, так, да? Мне это… мой, э-э-э, – он запнулся. – То есть, в общем, я это уже слышал однажды от одного… от одного, хм-м… человека. Откуда это вообще?
– Был один такой философ у нас… сотню с лишним лет назад, – отмахнулась Верена. – Классик уже. Ничему-то вас там в вашей Америке не учат. Он всё мечтал о превращении человека в сверхчеловека…
Они миновали шумный, заполненный пёстро разодетым народом виадук, под которым то и дело с металлическим позвякиванием проносились длинные как змеи стрелы жёлтых поездов, и остановились напротив пешеходного светофора с изображением смешного человечка в широкополой шляпе.
– Только он был совсем не прав, этот наш философ, – добавила Верена после паузы. – Всё, что не убивает… оно ещё и оставляет шрамы. А иногда и вообще не даёт человеку шанса остаться прежним… Слушай, ты когда улетаешь? – неожиданно перебила себя девушка.
– Завтра утром, – сказал Кейр, прежде чем успел вообще задуматься над ответом.
– А где остановился?
– Э-э-э… да в одном отеле, где-то тут, неподалёку…
– Как, ты что, даже этого не помнишь? – Верена в притворном ужасе закатила глаза.
– Да у меня адрес записан, проблем-то… Возьму такси или там беспилотник, – решительно свернул тему Кейр. – А что?
– Можем зайти ко мне, и я накормлю тебя лазаньей, – полувопросительно произнесла девушка, глядя в сторону. – Моя соседка сегодня ночует у подруги, так что и кухня в кои веки раз будет целиком и полностью в моём распоряжении…
Слегка оторопев от неожиданности, Кейр обескураженно посмотрел ей в глаза, и в следующую секунду они оба одновременно расхохотались.
– Заботишься, значит, о сирых и убогих, ага? – парень потёр руками лицо, всё ещё продолжая смеяться. – Скажешь, я тебе ещё не осточертел?
Верена откинула за спину растрепавшийся хвост:
– Нет, ну правда, если уж я связалась с таким вот беспомощным туристом… было бы уже полнейшим свинством отпускать его голодным в отель посреди ночи, верно? Тем более что…
– …тем более что он до такой степени раздолбай, что даже и названия этого отеля не в состоянии припомнить, так, да? – не удержавшись, в тон ей договорил Кейр, снова расплываясь в широкой улыбке. – А знаешь, я ведь не откажусь, Верена. Серьёзно, мне с тобой просто очень… мне давно ни с кем не было так, ну…
Он на секунду опустил глаза, глядя на несколько пожелтевших листков подорожника, которые пробивались между забросанными окурками камушками брусчатки:
– Ну, в общем, я и вправду был бы очень-очень рад, если бы ты сегодня смогла побыть рядом со мной… ещё немножко.
Глава 10
– Отказываешься служить мне? – голос стоящего над Яном был обманчиво спокоен.
Мужчине показалось, что кожа на его шее истончается и лопается, как после лучевого ожога. Всё пространство вокруг разом наполнилось тяжёлым запахом подгнивающей листвы, дышать становилось всё тяжелей.
– Я никогда не служил тебе… ты всегда… всегда брал силой то, что хотел…
Ян уже почти не слышал собственного голоса за шумом оглушительно колотящейся в ушах крови. Он до скрипа сжал зубы, стараясь не замечать боли в сведённых непрекращающейся судорогой мышцах и невероятным усилием принуждая себя не опускать глаз.
А потом воздух вокруг него перестал быть воздухом.
И земля под ногами тоже перестала быть опорой – с жадным чавканьем она стремительно осела и вдруг расступилась под его плотно сжатыми коленями, а вместо воздуха теперь была вода, и даже не вода, а какая-то липкая, клейкая как смола взвесь, перемешанная с раскисшим болотным илом, и Ян почти задохнулся в этой взвеси, всё глубже и глубже проваливаясь куда-то вниз, словно в бездонный омут, а холодный искусственный свет выглянувшей из-за облаков луны, яркий, будто от операционной лампы, становился всё более далёким и недосягаемым…
Это бесконечное падение было смертельно, невыносимо страшным, и спустя ещё и ещё одну такую бесконечность Ян, кажется, уже то ли скулил, то ли жалобно выл в исступлении, забыв, кто он такой и где находится его тело, мучительно цепляясь за крохи ускользающей жизни, – и вместе с тем он совсем не слышал собственного голоса и отчётливо понимал, что вокруг висит оглушительная тишина.
Уродливая маска с расплющенным носом и широкой клыкастой пастью вновь проступила перед мужчиной из темноты, и монстр поднёс к его лицу страшную лапу с чёрными изогнутыми когтями.
– Вспомни свою клятву, с-смертный, – резанул слух шипящий холодный голос.
От жутких когтей распространялся, обжигая Яну лицо, нестерпимый удушливый жар, как из печного жерла.
Мужчина захрипел, хватая воздух перекошенным ртом.
«У меня ничего не выйдет, – подумал он, – я просто не выдержу. Это не сработает, не сработает…»
– …я отказываюсь от данной клятвы, – едва слышно прошептал Ян.
– Вот как? – на руках у монстра ярко вспыхнули огненно-пурпурные кольца. – Хочешь, чтобы я вернул тебя
