– Я хорошо тебя научил, – похвалил Нокс мою боевую стойку, которую я держала, несмотря на то, что парень навалился на меня почти всем весом. Его слова дыханием обожгли мой висок: – И я рад, что мой пистолет у тебя. Пусть так и остается.
В следующий миг что-то громыхнуло в той стороне, откуда я пришла к камере Нокса. Я снова вскинула пистолет, но сомневалась, что он поможет. К нам бежал не один человек.
Прошло не больше десяти секунд, но они тянулись невыносимо медленно. Я затаила дыхание, готовясь к худшему. Но ни я, ни Нокс совсем не ожидали, что вместо врагов придет подмога.
– Ого, – Бастьян присвистнул, скользнув взглядом по солдату в отключке, по открытой клетке и по нам с Ноксом, – вы без дела не сидели.
– Нокс! – Из-за спин Бастьяна и хмурого Феликса выскочила Одри.
На ее лбу цвела свежая рана, но в остальном девушка была в полном порядке. Одри кинулась к Ноксу и стиснула его в объятиях, даже не дожидаясь, пока отойду.
Нокс захрипел и сморщился от боли, которую ему причиняли неосторожные и грубые касания Одри. Мне захотелось оттолкнуть ее, но вместо меня это сделал Феликс.
– Разойдитесь. – Он оттянул Одри за воротник куртки, кивнул мне и сам подхватил Нокса.
Я отступила, и на мое место встал Бастьян.
– Уходим. Живо, – скомандовал парень. – С планами разберемся потом.
Мы уже направились к выходу, но Феликс обернулся и притормозил:
– У того солдата есть эххо. Если заберем его, может, получится узнать что-то полезное.
Одри, которая уже убежала вперед, нервно шикнула, поторапливая нас. Бастьян и Феликс тащили Нокса.
– Сейчас, – вызвалась я сама и в несколько шагов оказалась рядом с лежавшим солдатом.
Эххо, как брелок, было прицеплено к его поясу. Я наклонилась, чтобы забрать камень, и вздрогнула, когда глаза вампира открылись. Из горла даже крик не успел вырваться, а чужие пальцы уже сомкнулись на моем запястье. Воздух вокруг нас вспыхнул.
– Портал! – заверещала Одри, но уже было слишком поздно.
Глава 28
Из всех возможных талантов у солдата, в которого не стала стрелять, был именно дар переноса. Ужасное и одновременно нелепое совпадение. А моя сострадательность (или боязнь замарать руки?) сыграла со мной злую шутку. Пожалев врага, я вырыла яму себе.
Мы оказались на широкой площадке, которой заканчивалась лестница ратуши. У нижних ступеней под развевающимися алыми флагами с птичьей лапой, что когтями терзала сердце, стояли вражеские солдаты. Они оцепили здание, выстроившись у самой границы слабо сияющего барьера, который не пропускал ни пули, ни чары.
Сердце билось где-то в горле. Голова вертелась, как флюгер, пока пыталась найти хоть один путь к отступлению. Тщетно. Солдаты вооружены, а за их цепочкой и барьером – настоящий ад.
Но если раньше солдаты Дакоты очевидно выигрывали, то сейчас я видела в толпе белые флаги дома Колдренов с сердцем, обнятым золотым крылом. Люди, которые теперь не отступали, а сражались с врагом на равных, скандировали мое имя, и от этого кожу усеяли мурашки.
Люди знают, что я на их стороне, и готовы бороться вместе со мной.
Я встала, понятия не имея, что делать дальше и куда бежать. В кармане по-прежнему ютился пистолет с заполненным магазином. Но толку? Даже если выведу из строя одного солдата, на меня кинутся сто.
Стоило мне подняться, как на меня бросился вампир, который перенес нас к ратуше. Он попытался повалить меня на землю, а я ударила его локтем под ребра. Но отступить его заставил до боли знакомый голос.
– Отойди от нее! – рыкнула Дакота, вылетев из дверей ратуши.
Вампир мигом отпустил меня, а я выпрямилась. С нашей последней встречи прошло совсем немного времени, но Дакота изменилась. Под зелеными глазами залегли тени, линия губ стала жестче, будто девушке постоянно приходилось контролировать свою мимику. Походка, обычно плавная и по-кошачьи грациозная, теперь напоминала выверенные шаги метронома.
Дакота махнула рукой, будто отгоняя надоедливую муху, и солдат послушно ретировался. Я проводила его помрачневшим взглядом, искренне проклиная тот момент, когда не стала спускать курок.
Он вампир, и, похоже, достаточно сильный. Ему бы хватило магии выжить после одной полученной пули. А вот что теперь будет со мной? С Равеном? С человечеством?
– Я ждала тебя. – Дакота остановилась напротив меня на расстоянии нескольких шагов.
Ее лицо смягчилось на какую-то секунду, и в девушке-солдате я на мгновение увидела ту Дакоту, с которой отдыхала, зарывшись в мех Уголька, с которой делила фургон и болтала о парнях. Она давала мне советы, шутила и называла красоткой. Сейчас ее волосы не распущены, а забраны в высокий хвост. Вместо привычной одежды – китель с вражеской нашивкой, серебряные пуговицы которого розовеют в свете последней алой луны.
– Я не хочу с тобой сражаться, – сказала я честно и показала безоружные ладони.
Брови Дакоты дрогнули, губы приоткрылись, и я отчетливо разобрала страх, застывший на красивом, но усталом лице.
– Где Мергер, Сандра?
Ее взгляд метался, а в глазах рассеивались последние крупицы надежды, которые в Дакоте старательно взращивал Лорен. Она думала, что я стану ее сэйки, но это было невозможно ни тогда, ни тем более сейчас, когда мою душу через Мергер уже скрепил Хаген.
Я не ответила, и тогда Дакота опустила глаза к моим ладоням, затянутым в перчатки. Она поджала губы и вдруг потянулась кончиками пальцев к моим губам.
Тело слишком хорошо помнило боль чужих касаний. Невыносимую. Обжигающую. Я невольно зажмурилась и отшатнулась. Этого оказалось достаточно, чтобы Дакота все поняла.
– Что ты наделала?..
От голоса, которым она это произнесла, стало так же больно, как если бы девушка меня все-таки коснулась. Огоньки последней надежды потухли, взгляд Дакоты потемнел.
– Я не хочу с тобой сражаться! – вновь выпалила я.
Видела, что прямо сейчас Дакота ищет решение, но не находит. Пыталась напомнить ей, что мы не враги, но она сама считала иначе.
– Я виновата в смерти твоих родных. Я помогала снимать защитные барьеры в резиденции перед нападением, мешала расследованию Химер и шпионила для Лорена. Я позволила истязать Хагена. Я отдала приказ, из-за которого умрет Нокс. Разве не хочешь отомстить за друзей? А за утраченную семью? Ты ведь так об этом мечтала.
Эти слова больно укололи. Я долго готовилась к тому, чтобы найти виновного в гибели родителей. Осталась из-за этого в лагере Химер, а не отправилась в резиденцию. Хотела лично участвовать в поисках убийцы.
Но сейчас, когда Дакота стояла передо мной, я видела не кровожадного злодея, а маленькую девочку. Такой Дакота была, когда потеряла отца из-за несправедливого наказания. Такой и осталась по сей день. Ее боль и обида стали инструментом в руках Лорена, который он использовал, чтобы переманить Дакоту на свою сторону.
