я успела позавтракать, спасибо.
Поднимаю руку ещё выше. На колечко попадает солнечный луч, и я с кошачьим урчанием наблюдаю за тем, как переливается брильянт.
Ткаченко отчего-то громко хохочет.
— Ты, главное, на работе в документы смотри, а не на кольцо.
Находясь в полнейшей прострации, начинаю копаться в сумочке.
— Я должна рассказать об этом своей маме.
— Хорошо, вечером обязательно к ней заглянем. Я куплю цветы и торт…
Не обращая на него внимания, тут же набираю мамин номер. И, не поздоровавшись, выкрикиваю, как будто мне не тридцать пять, а пятнадцать:
— Мама, я выхожу замуж! — Пауза, вдох-выдох, мама бурчит нечто невразумительное. — Да какой пранк, Наталья Викторовна? Откуда ты вообще знаешь такие слова? Дети сказали? Они тебе и не такое скажут! Нет, мамочка, это не пранк. Это правда. Мне сделали предложение, и я согласилась.
Дальше мама начинает меня уговаривать, выдавая целую кучу аргументов против того, чтобы я выходила замуж за Шурика. А я, хохотнув, прикрываю рукой трубку, поворачиваюсь, слушаю доктора, Ткаченко что-то балаболит о том, что ему нужно было просить моей руки у моей матери, а теперь вообще некрасиво получается.
— Мама думает, что я сказала «да» Шурику!
— И почему, интересно, она так думает?
— Он дарил ей ромашки.
Вздохнув, мой личный доктор продолжает вести машину и при этом скрипеть кожей руля.
— А я ей ничего не дарил.
— Ты её лечил. Причём более внимательно, чем меня.
— Надо купить ей цветы.
— А мне?
— У тебя есть кольцо и я, — прикалывается Ткаченко.
— И возможность выгуливать твою собаку в шесть утра.
— Точно, — смеётся.
— А какие цветы она любит?
— В горшках.
— Хорошо, обязательно притащу ей цветы в горшках!
— Костя, не смеши меня. Горшок должен быть один и в него воткнут стебель, дальше листики и цветки.
— Малыш, ты несёшь какую-то чушь!
Мы переглядываемся, и он нежно касается моего колена.
А я вспоминаю, что всё ещё разговариваю с мамой. Кладу руку на ладонь доктора, он возвращается к рулю и дороге, а я — к телефонному разговору с матерью.
— Я тебя слушаю, ма.
— Спасибо, что вернулась к нашей беседе, а то я уж думала, ты и брак успела зарегистрировать без меня. Почему ты не сказала, что с кем-то встречаешься? Это бы успокоило материнское сердце. А ещё прямо сейчас ощущение такое, — охает и ахает родительница в трубку, — что ты в машине, но ведь у Шурика нет машины, а если бы вы вдвоём ехали на велосипеде, — на секунду представляю себя на багажнике в своём официально-деловом наряде завуча и смеюсь, а мама продолжает: — я бы слышала шум ветра, гул города.
— Мама, я выхожу замуж за Костю! — Поворачиваюсь к нему, и мы ласкаем друг друга взглядами, от этого чуть отдохнувший малыш гиппопотам снова становится в стойку, расправляя розовую пачку.
Если бы могла, я бы заказала рекламные баннеры по всему городу. С одной стороны надпись «Пятерочка. Самые низкие цены», а с другой — «Я выхожу замуж за доктора Ткаченко!» и моя довольная физиономия с рукой у лица и кольцом на половину изображения. И всё это, используя технологии широкоформатной печати. Ух… И пусть все претендовавшие на него бабы удавятся от злости и зависти. Я, оказывается, страшный человек, даже капельку стыдно.
— Что за Костя? В интернете познакомились? — непроходимо тупит мама, очевидно не веря своему счастью.
Она только семечко хотела, а тут целое дерево — бери не хочу!
— Мама, мне сделал предложение Константин Леонидович Ткаченко, он же хирург-травматолог и кандидат медицинских наук, а в дальнейшем ещё и завотделением.
Мама не отвечает. Я жду, жду, жду. В трубке ничего не слышно. Складывается ощущение, что проходит целый час, пока мама осознаёт сказанное. Засыпают люди и животные, наступает мёртвая тишина, как будто на том конце провода нет ни единого живого существа.
А дальше моя мама, интеллигентная и, казалось бы, воспитанная женщина, начинает орать как потерпевшая. И это не какие-то там слова поздравления. Это тупо буква А!
— Она что-то уронила себе на ногу? Может, ей нужна помощь? Ну чего ты улыбаешься, Ульяш? Человек не может так истошно орать от радостной новости! Спроси, что с ней! — пугается Костя, а я прижимаю динамик к бедру, чтобы не было так сильно слышно.
— Всё в порядке. Сейчас пройдёт, — киваю я будущему мужу, пару раз моргнув для достоверности.
Но я недооцениваю собственную мать, она перестаёт издавать вопли радости, но требует доказательств, так как всё ещё не уверена в том, что я говорю правду.
Костя, разволновавшись, расстёгивает пуговицу на рубашке.
— Куплю горшок и умный пылесос.
— А вот это правильно! — Приподнимаю руку и фотографирую своё кольцо, отсылаю маме в одну из социальных сетей и сразу же прикладываю динамик к ноге. Потому что она опять очень громко радуется.
— Скажи, чтобы она прекратила это делать. От переизбытка
