рядом. Сердце стучало как колеса паровоза.
Спуск привел к длинному залу-галерее. Вдоль стен стояли верстаки и стеллажи со всевозможным оптическим оборудованием. Оранжевое пламя фонаря плясало на бронзовых и медных устройствах, выпуклые линзы покрывал мохнатый слой пыли, делая их похожими на сомкнутые веки неведомых чудовищ. Ноланд провел пальцем по бронзовой трубке, оставляя блестящий след чистого металла. Увиденное всколыхнуло воспоминания о разговоре с Ликургом у телескопа.
– А Тидир любил посмотреть на небо, – сказал Теодор, поднимая огромную руку с фонарем вверх. – Хотя мне сложно определить точное назначение этих устройств. Простого телескопа тут даже не найти!
– Вдруг сфера Тидира лежит где-то здесь? – спросил Ноланд, разглядывая странные приборы.
– Вряд ли, – отозвался Вереск. – В дневнике говорилось, что сфера исключительно важна. Упоминалось о могуществе. И если это энигма, то ей не место среди технического оборудования.
– Да, похоже, тут просто склад, – сказал Теодор, – не будем задерживаться.
– Смотрите – впереди свет! – сказал Вереск. Он вглядывался в глубину галереи и поглаживал бородку. – Не понимаю… слишком он бледный для огня или солнца.
Ноланду показалось, что он уже видел подобное свечение: холодное, бледное, с едва уловимой желтизной. Он предположил бы, что сквозь ниши проникает лунный свет, если бы снаружи сейчас не стоял солнечный день. Они подходили к концу галереи. Вблизи стало возможным различить круги света, в беспорядке рассыпанные по стене. Теодор хмыкнул и ускорил шаг, Ноланд с Вереском еле поспевали за великанскими шагами.
Теодор вырвался вперед. Когда подоспели остальные, он стоял, запрокинув голову, и улыбался, в глазах блестели слезы. Археолог потряс громадными руками и объявил:
– Перед вами, коллеги, живая легенда. Без сомнения, вы узнаете мифический подземник!
Прямо из толщи скалы выходили древесные ветви и, плавно изгибаясь, ползли по камню вверх и в стороны. От толстых сучьев отделялись веточки потоньше, они росли более кудряво, но не гнулись. Рельефная серая кора напоминала ствол липы или старого тополя. На этом сходства с известными деревьями заканчивалось. Крупные остроконечные листья были голубого оттенка и влажно блестели, но замереть исследователей в удивлении заставили плоды дерева.
В окаймленной листами полукруглой чашечке находилась жемчужина величиной с сортовое яблоко, тонкие жилки охватывали ее как пальцы и смыкались. Необыкновенный шарообразный плод испускал мягкое ровное сияние, и такими чудесными светильниками были усыпаны все ветви. Дерево оплетало торцевую стену галереи, ветви достигали потолка – сверху свешивались плоды, словно маленькие луны. Серые ветви с голубыми листьями осторожно огибали контур дверного проема.
Теодор Бремер ласково гладил шершавую кору.
– Идите скорей сюда, – махнул он рукой, – рассмотрите это чудо!
Ноланд с Вереском охотно повиновались. Ноланд дотянулся до ближайшего плода и бережно накрыл его рукой – свет струился между пальцами, подсвечивая сосуды по краям красным цветом. Жемчужина была прохладной.
– Отец, это самый настоящий подземник! Волшебное древо, которое Тири-Эж подарили дверганцам на заре Эры людей две с половиной тысячи лет назад. Они освещают города подземного народа вместо солнца и фонарей…
– Да, все как в сказках. И судя по всему, мы встретили лунную разновидность, ведь плоды солнечного подземника теплые и светят подобно огню. – Теодор бросил взгляд на Ноланда и продолжил: – Уж я-то знаю, я все про дверганцев читал, когда в молодости увлекался.
Вереск потушил керосиновый фонарь.
– Не хочу осквернять чудесное сияние нашим огоньком, – сказал он. – Да и топливо нужно беречь. Кто знает, что нас ждет ниже.
Ноланд заглянул в дверь. Вниз круто спускались ступени, вдоль стены змеилась ветвь подземника, освещая путь.
– Такими темпами мы скоро доберемся до подножия горы, – сказал он.
– Если в мастерской нет подвальных уровней, на что я сильно надеюсь, – сказал Теодор, – то цель наша близка.
– На выходе ждет сэр Арчибальд, – напомнил Вереск.
– Хуже того, – сказал Ноланд. – Я думаю, там будет также весь отряд.
Теодор развел руками и с улыбкой, обнажившей крупные зубы, рассудил:
– Коллеги, вы чересчур поспешны. Мало ли что случится, пока мы доберемся до нижней галереи. Кроме того, не факт, что получится открыть дверь.
– Предполагаешь, что мы останемся замурованными? – спросил Вереск без всякого беспокойства.
– Никаких предположений. Мы проникли в обитель тайн мира – я не знаю, что нас ждет за любым из поворотов.
– Я тут подумал, – сказал Ноланд, – внизу мы можем встретить самого Тидира Знающего. За работой.
Все замолчали.
– Действительно, – сказал с воодушевлением Теодор. – Ведь он Вечный хранитель. Возможно, он до сих пор здесь!
– Думаете, он будет рад нас видеть? – спросил Вереск.
– Почему нет? Мы ищем знания – хранители Пути поощряют такие стремления.
Вереск хмурился и медленно поглаживал бородку.
– Обычные хранители – да. Но миссия Вечных хранителей нам полностью не известна. Почему-то же они пропали с наступлением Пятой эпохи, скрылись от людей. Друзья, когда мы зашли сюда, я впервые ощутил сомнения. Не вторгаемся ли мы в области, запретные для простых людей.
Ноланд вспомнил разговор с хранителем в заброшенной таверне и сказал:
– Я думаю, мы поступаем правильно. Человек должен искать истину, это естественно. Но где? В собственных размышлениях? Тогда она будет субъективна. Спрашивать у людей? Они расскажут выгодную для них версию, как делают, например, баалисты. Поэтому нужен надежный первоисточник. Так уж получилось, что мы стараемся не только для себя, но и для человечества – мы ищем первоисточник, истинную версию эпохальных событий.
– Вижу, ты немало размышлял во время путешествия, – улыбнулся Вереск.
