Книга Спецназ - Коос Штадлер

Мы тихо расстались, пожав друг другу руки и пожелав всего хорошего. Было еще достаточно светло, чтобы уверенно спускаться по склону. На полпути вниз Дидис остановил меня и указал на гору на Западе. В последних красных лучах заходящего Солнца на гребне следующей горной гряды стоял Кристо дель Рей, — статуя Христа, возвышавшаяся над городом. Это было самое поразительное зрелище, и, если бы не суровая реальность того, что мы собирались сделать, вид более всего напоминал бы сон. Оглядываясь назад на события той ночи, я понимаю, что это был действительно значимый момент.

Продвигались мы быстро и к 20:00 добрались до железнодорожной линии, а затем пошли вдоль автомобильной дороги, проходившей рядом. Однажды мимо нас прошла группа солдат, но Дидис обменялся с ними несколькими короткими приветствиями, и они даже не потрудились остановиться, очевидно спеша добраться до места своего назначения. Был субботний вечер, и мы подозревали организацию среди различных групп солдат какой-то вечеринки.

Кубинцы славились тем, что пьянствовали и употребляли наркотики, и шансы на то, что они будут кутить со своими товарищами из ФАПЛА, составляли сто к одному. И действительно, когда мы приблизились к кубинской базе среди эвкалиптовых деревьев, то услышали громкую испанскую музыку и пьяные голоса, подпевающие ей. Вечеринка там была явно в разгаре, и мы решили немного поболтаться вокруг и послушать — было еще рано, и нам пришлось ждать подходящего момента, чтобы проникнуть внутрь аэродрома. Веселье не утихало, и мы решили, что кубинский контингент в эту ночь не представляет никакой угрозы.

Следуя вдоль железной дороги, мы двинулись дальше на восток к аэродрому, и в 23:00 отошли от рельсов и повернули на север, идя по азимуту к тому месту, где хотели преодолеть забор, окружавший базу. Я взял инициативу на себя, так как это было чистой воды вопрос ориентирования, и нам нужно было найти точное место проникновения в кромешной тьме. Кроме того, нам нужно было точно выйти к самолетам, стоящим на стоянке с восточной стороны взлетно-посадочной полосы, примерно в полутора километрах к северу от места проникновения. Сюда нам нужно будет вернуться сразу же после установки подрывных зарядов.

К 23.30 мы добрались до забора, окружавшего объект по периметру, и решили немного остановиться и послушать. Но как только мы устроились, мимо нас по дороге, идущей с внутренней стороны забора, прошел патруль из шести охранников. Они шли тихо, не разговаривая, и скорее всего, обнаружили бы нас, если бы мы начали резать проволоку раньше. Дав им несколько минут на то, чтобы исчезнуть, мы решили преодолеть забор до того, как появится следующий патруль.

Во время своей подготовки к операции, мы отрабатывали способ проникновения, при котором Дидис держал проволоку руками в перчатках, пока я ее резал. Это позволяло избежать разрыва натянутой проволоки со звоном, который (как мы знали из предыдущего опыта) мог бы всполошить всю Южную Анголу. Однако вскоре мы обнаружили, что проволока на заборе совсем не натянута и что я могу перерезать ее в одиночку, прикрыв место резки тканью, припасенной именно для этой цели. Дидис отошел в кусты, чтобы прислушиваться и следить за передвижением других патрулей.

Работа шла медленно, так как каждый отрезок проволоки должен был быть тщательно обработан. Я не хотел производить никакого шума, и освободившуюся часть забора пришлось откинуть назад, привязав к ней обрезки проволоки, чтобы сделать проход как можно незаметнее. К 00:30 проход был готов, и мы прошли через него как можно тише и быстрее, стараясь не оставлять следов на земле. Освободившийся кусок забора я поставил обратно и привязал его в исходном положении. В темноте он будет казаться нетронутым, а мы намеревались использовать его как путь отхода в случае крайней необходимости.

Я прошел мимо нескольких бункеров, возможно, склада боеприпасов для истребителей, которые мы не смогли припомнить по аэрофотоснимкам. Я снова передвигался без очков ночного видения, держа свой AMD наготове, в то время как Дидис шел с пистолетом-пулеметом с глушителем, внимательно всматриваясь в ночь через свои очки, чтобы своевременно обнаружить любой признак опасности. К часу ночи мы добрались до бетонированной площадки, не встретив ни единого охранника. Через ПНВ мы смогли разглядеть МиГ-21, стоявший на летном поле на фоне горизонта всего в 30 метрах от нас, и темные очертания другого самолета чуть дальше. Присев на корточки в низкорослых кустах, окаймлявших летное поле, мы тихо обсудили свой выход на стоянку самолетов, а также маршрут эвакуации и место встречи на случай непредвиденных ситуаций, которым должна была быть дыра в заборе, через которую мы проникли.

Я должен был заминировать первый самолет, а потом мы вдвоем должны были пройти вдоль ряда истребителей, стоявших вдоль взлетной полосы. От первоначального замысла разделиться, чтобы успеть установить заряды на бóльшее количество самолетов в кратчайшие сроки, пришлось отказаться — в темноте было невозможно выбрать отдельные ряды самолетов для каждого оператора.

Бесшумно, медленными, неторопливыми движениями, я снял рюкзак и извлек первый заряд вместе с набором тюбиков клея. Натренированными пальцами расстегнул ремни на подсумках и разложил остальные заряды так, чтобы они были в пределах досягаемости. Я чувствовал себя странно спокойным и готовым к предстоящей задаче. Всепоглощающий страх, который я испытывал в прошлом, исчез, вместо этого мной овладело чувство абсолютной преданности делу. В глубине души я знал, что очень хорошо подготовился к выполнению этого задания и что ставки слишком высоки, чтобы потерпеть неудачу.

Дидис встал на краю летного поля, чтобы прислушиваться и предупредить меня, если кто-нибудь приблизится. Я снова надел рюкзак с зарядами и перебросил свой автомат AMD на ремень за спину, чтобы обеспечить свободу движений, после чего направился к самолету, держа пистолет с глушителем наготове в правой руке, заряд в левой и очки ночного видения на груди.

В десяти метрах от самолета я остановился, чтобы посмотреть в очки ночного видения. Вокруг, как мы и надеялись, растеклась абсолютная темнота, но это также означало, что я не мог ничего разглядеть под фюзеляжем. Даже с помощью инфракрасного фонарика очки ночного видения не могли проникнуть в полную черноту под МиГ-21.

Стояла мертвая тишина. От самолета не доносилось ни звука, и я не смог различить никаких очертаний под его брюхом. Я понял, что мне нужно пригнуться ниже, чтобы лучше видеть. Медленно и бесшумно, как мышь, я двинулся вперед, чтобы