из людей, но тот пожал плечами. Какой-то оборванный батрох посоветовал ему не рисковать и жить не откладывая на завтра.
На стенде под разбитым стеклом нашлась карта, но она устарела примерно на год. И всё же Йеча сел на поезд и доехал до центральной дуги Предела. Вот только при виде зданий высотой в пять этажей и более, чащи толстых труб и паутине проводов его уверенность окончательно рухнула вниз.
Безнадёжно побродив ещё час по токсичным, ржавым, каменно-бетонным и металлическим джунглям и видя, что небо начинает немного светлеть, Йеча всё же решился спросить у сосестры йетиманси в одежде, похожей на лабораторный халат:
— Прошу прощения, вы не знаете, где можно мне встретиться с господином Предрассветным? У меня важное сообщение для него от Каменных сосен, я должен передать его сейчас же.
Лаборантка с интересом рассматривала его.
— Можете снять ткань?
Йеча стащил с головы балаклаву. Глаза йетиманси округлились.
— Вы случайно не Йеча с Сизого Выступа?
Мастеру стало так холодно, точно он упал в горное озеро.
— Мы с вами знакомы? Ох, простите, не узнал не по запаху, не по… — но лаборантка его остановила.
— Нет, мы не знакомы, я просто о вас слышала и знаю, что вы седой.
Хамуцо, когда была в деревне йетиманси, не обратила внимание, что у абсолютного большинства тёмные волосы, а все зверолюди со светлыми, как у Йечи, обычно очень старые и это хорошо видно. И она всерьёз не задумывалась, сколько лет Йече.
— Я не работаю с господином Подлунным, но знаю, что сейчас он всё ещё в своей лаборатории органической химии, рядом с которой находится концерн по производству мехамотонов.
Йеча поднял уши вверх.
— Меха… чего?
— Не могу рассказать, но если ваше сообщение настолько срочное, ищите прямоугольное здание с большой вытяжной трубой, на нём будет знак месяца, листа и молекулы бензола.
— Простите ещё раз, как выглядит молекула бензола?
Лаборантка вдохнула:
— Правильный шестиугольник с тремя двойными связями. Извините и вы меня, я опаздываю на работу.
Йеча смотрел, как она исчезла в лабиринте проходов, труб и отверстий для вентиляции. Неожиданно ему вспомнилась родина и большое количество металла в ней. Там тоже было много остальных машин, высокие города с круглыми стеклянными окнами, которые были похожи на море термитников. Но красивее всего было под землёй со множеством лазов и пещер со стактитами, которые они оборачивали гирляндами. Поскольку нынче йетиманси также принимали участие в строительстве Предела, что-то похожее здесь ощущалось. Наверное, это место единственное в этом мире, которое хоть как-то сохранит культуру совершенно чужих существ.
Но пора спешить. Уже утро, скоро день, и этот Подлунный попросту ляжет спать.
Вот и та самая лаборатория. Не очень высокая — видимо, частично уходит под землю. Может быть, вообще стоило сразу спуститься под землю и там всё искать. Что ж, отверстий возле крыши много, маленькому ловкому существу несложно будет залезть, особенно если оно знает, какого рода ловушки может сделать этот господин Л.
Внутри был полумрак, но всё же можно было разглядеть столы, странные агрегаты со множеством трубок, загадочные цистерны и баки непонятно с чем, людей и йетиманси с подносами, на которых тоже что-то было. Попадались шкафы со стеклянной, керамической и жестяной посудой. Были помещения без окон, были помещения со множеством отсеков, были помещения с ядовитым светом фиолетовых ламп, но в целом везде было не очень светло и очень специфически пахло.
Йеча полз по деревянным перекладинам, по большим свинцовым трубам, иногда проходил через вентиляционные ходы, иногда перебирался по натянутым канатам — слабость подлесников, любящих висеть вниз головой, в этом плане сильно облегчала задачу. При этом внимательно смотрел сверху вниз на работающих, боясь ненароком свалиться в какой-нибудь чан. Ловушки, разумеется, были: подлесники неспроста сами себе называли плетунами: тонкие нити были протянуты через весь потолок. Вряд ли они были присоединены к какими-нибудь колокольчикам, но зато натянуты крепко и вполне могли порезать, особенно если их почти не видно. Один раз Йеча всё же напоролся и теперь с носа у него стекала кровь.
Несколько раз его сердцебиение учащалось, когда он видел светлые волосы и длинные уши, но увы — это были другие подлесники.
Наконец он ушёл в малолюдное помещение где-то внизу. Здесь было не очень просторно и большую часть занимал вытяжной шкаф, остальное стол, где стояла та часть реактивов, которые не поместились в вытяжном шкафу, стоял странный прибор, согнувшийся как при кифозе — кажется, у людей нечто подобное называлось световыми микроскопами, хотя в данном случае светить надо было самостоятельно отдельным фонарём. Но не из-за микроскопа Йеча едва не ухнул из-под потолка вниз, вовсе нет. От такого вряд ли почувствуешь, что тебя точно ошпарили кипятком.
Господин Подлунный, он же господин Предрассветный, был здесь. Стоял у штатива с бюреткой и что-то титровал, это что-то сильно пахло. Халат на нём был, вот только под халатом, кажется, ничего не было кроме короткого грязненького ципао, и бледные с прозеленью ноги с большими длиннопалыми стопами в плетёных носках со стороны чем-то напоминали те жуткие конечности ёкая, напавшего на Хамуцо, вот только чувство вызывается другое, со сладковатым пьянящим запахом..
У мастера закружилась голова, и он крепко вцепился в канат, по которому сюда перебрался.
Прошло столько времени… Он сильно изменился — остриженные по плечи волосы сильно отросли и стали почти белыми. Впрочем, может быть, действительно белыми, просто сейчас были не мыты. Пятна на щеках покрупнели, листовидный нос стал ещё более вздёрнутым. Морщины и мешки под глазами — а кто их минует? Тем более живя здесь. Руки только, видно, много раз обжигались различными кислотами и щелочами.
Рядом с ним стояла какая-то девушка. Вроде китаянка, на носу маленькие круглые очки, чёрные волосы заколоты небрежно, халат несколько измят. Лицо остренькое, передние зубы слегка выдаются вперёд.
Результаты титрования, смешанные с чем-то ещё и просмотренные под микроскопом, Предрассветному не понравились, он начал о чём-то говорить с девушкой, но Йеча не понял ни слова, хотя они пару раз сказали что-то про кольцо, антибиотики, клеточные стенки и плесень. Однако затем предмет их разговора стал менее научным.
— Как же невовремя умерли эти землянки! — манера быть пищащим, визжащим и звонким у Предрассветного не исчезла. — У нас нет нефти, мало металла и постоянно приходят эти уроды всех ебашить! Как мы сможем за двадцать лет наверстать то, на что у них ушло шестьдесят?!
— Не сможем, — спокойно ответила девушка. Видимо, давно знала, как себя надо вести.
— И это моя уже
