что я зашла в стеклянный дворец его матери на берегу моря, пока я не захожу на кухню и не фыркаю.
Там, на всеобщее обозрение, выставлены те сочные ягодицы, которые я уже знаю и люблю.
— Опять печём в бабушкином фартуке, да? — спрашиваю я, и он замирает совершенно неподвижно. Его реакция на то, что я застала его голым в клетчатом фартуке, сейчас немного отличается от той, что была в прошлый раз. Он отворачивается, вероятно, чтобы спрятать свои яйца от посторонних глаз, и смотрит на меня с почти извиняющимся выражением лица. — Что? Теперь, когда ты знаешь, что я девушка, это как-то меняет правила игры?
— Как, чёрт возьми, ты так быстро сюда добралась? — бормочет он; насыщенный аромат какао смешивается с тёплым ветром, дующим снаружи. Я даже не совсем уверена, где заканчивается дом и начинается улица. Вся эта штука сделана из стекла. Я могу видеть всё от одной стороны до другой, за исключением небольшого помещения, которое, как я полагаю, должно быть ванной на первом этаже.
— Пробок практически нет, — отвечаю я, запрыгивая на столешницу и указывая подбородком в его сторону. — Ну же, продолжай в том же духе. Я не хочу во второй раз испортить твой немецкий шоколадный торт. — Рейнджер мгновение колеблется, а затем кивает, возвращаясь к своей страсти, в то время как я сижу и постукиваю каблуками по стенке безумно дорогого шкафа. — Насколько сильно это место разорило твою маму?
— Ты всегда задаёшь вопросы, которые некоторым людям могут показаться очень грубыми и назойливыми? — спрашивает он в ответ, покрывая розовой глазурью маленький белый торт. — И всё же, около двадцати восьми миллионов. А что?
— Дженика когда-нибудь жила здесь?
Я не хотела задавать этот конкретный вопрос; он просто вырывается сам собой. Это будто… после всего, через что мы прошли вместе, такое чувство, что я знаю эту девушку лично. Рейнджер поднимает на меня горящие сапфировые глаза, а затем кивает один раз, коротко и по-деловому.
— Ты можешь остановиться в её комнате, — говорит он, и я приподнимаю бровь. Я не знала, что меня пригласили на вечеринку с ночёвкой, поэтому не взяла ничего, кроме сумочки. — Я оставил твой искусственный член на кровати на случай, если он тебе понадобится.
— М-да уж, спасибо, — отвечаю я, оглядывая до смешного крутой бассейн и джакузи, которые расположены на краю участка. Вода практически вытекает с бортов; я даже не могу понять, как вообще она удерживается. Похоже, будто она парит. — Кроме того, я забыла купальник…
Рот Рейнджера дёргается.
— Я пошлю консультанта по покупкам матери за новым. У неё уже есть твои размеры. — Он заканчивает намазывать глазурь, а затем переходит к помадным цветкам, посыпав их кристаллизованным сахаром. — Кстати, любезно предоставлены Черчем.
— Кстати, а где все остальные? — спрашиваю я, понимая, что немного странно сидеть здесь с голым чуваком, с которым я не встречаюсь, просто прохлаждаться, пока его яйца обдувает тёплый ветерок, а он с глупой деловитостью покрывает торт, превращая розовый круг в сад блёсток.
— У них у всех было какое-то дерьмо, с которым нужно разобраться; они скоро будут здесь. — Рейнджер встаёт и раскручивает торт на подставке, украшая его зелёными виноградными лозами и листьями с мастерством и детализацией настоящего художника. Во мне есть сильное желание сорвать с себя одежду, надеть фартук и приняться за работу. Мои щёки горят, и я постукиваю пальцами по каменной столешнице. Это может быть мрамор, кварц или что-то похожее. — Кстати, я поручил частному детективу заняться Йэном Дэйвом. Всё кажется вполне законным. У него нет приводов в полицию, все его рекомендации проверены, и я попросил парня последить за ним в течение нескольких дней. Честно говоря, он чертовски скучен.
— Да, брось. Библиотекарь нашей школы встречается с моей матерью? Моей мамой? Выздоравливающей наркоманкой, которая живёт в Лос-Анджелесе? Ни за что. Ни за что, извините, но я знаю, что мистер Дэйв каким-то образом замешан в этом.
— Конечно, но он чертовски хорош в том, чтобы не оставлять следов. — Рейнджер отодвигает пирог в сторону, достаёт ещё один из духовки рукавицей, похожей на кошачью лапку, а затем принимается за работу над морем сахарного печенья. Он превращает их в солнца, луны и планеты без особых усилий. Его работа безупречна.
— Я ответила тому парню, который прислал мне ежегодник Дженики, но реально не думаю, что он что-то знает, — добавляю я, когда Рейнджер кладёт на тарелку красивое печенье «Полная луна» и подносит его мне. В тёмных кратерах и тенях угадывается едва различимое лицо, и я не могу удержаться, чтобы не уставиться на него, прежде чем откусить кусочек. Чувак даже приносит мне стакан молока в придачу.
— Я и его тоже проверил. Вообще-то, я проверил всех в твоём списке. — Рейнджер хватает свой блокнот с единорогом и бросает его на стойку рядом со мной. Он убрал некоторые имена и добавил новую информацию о других.
Список подозреваемых
Мистер Мерфи (автор записок? защищает нас от чего-то?)
Мистер Дэйв (встречается с мамой Шарлотты, пропавший ежегодник, грубый как чёрт)
Эдди-уборщик (вырос в Натмеге, посещал государственную школу, приводов нет)
Натан, ночной сторож (понятия не имею, вообще никакой информации информации, кроме того факта, что он раньше преподавал каратэ)
Марк Грэндэм (он чертовски виновен, мне всё равно как, я просто знаю)
Дерьмовые друзья Марка по футболу (в основном все они куски дерьма, трудно сказать)
Рик, бывший Дженики (как бы мне ни хотелось, чтобы он умер, но не подозреваемый)
Джефф Работ (ненавижу этого мудака, почти уверен, что он что-то замышляет, ненавидит Монтегю)
Мистер Йохансен (астма, артрит, был древними уже когда Дженика посещала Адамсона)
Мистер Крачек (он едва может двигаться, так что, вероятно, нет, но неважно)
Мистер Триббл, он же тот учитель физкультуры, который толкнул Шарлотту в раздевалку и заставил ее увидеть все те члены (начал работать в Адамсон только в этом году, имеет множество постов в социальных сетях во время нападений)
Йель Хартлетт, он же парень, который прислал нам фотографии из ежегодника (сейчас живёт во Франции с партнёром)
Джек Харгроув (надеюсь, он невиновен, ради Спенса)
Кеша (не беспокойся о ней, она мне всё равно не понравилась)
Селена (кто, чёрт возьми, знает? вероятно? почему бы и нет? её сестра издевалась над моей в Эверли)
Астер (я понятия не имею, кто это, извини, Шарлотта)
Росс (определённо виновен, давайте повесим этого ублюдка)
Улыбка появляется на моих губах, когда я читаю список, останавливаясь кончиком пальца над именем
