Таким образом, строительстово каменной Тулы, формирование нового, Тульского уезда во владениях великих князей московских за Окой связало единой хронолгической нитью события конца XIV в., Куликовскую битву, и новый период в истории России, начало освоения степного юга, стало важнейшей вехой в истории Окско-Донского региона, положило начало новому этапу его истории.
Приложение. Об одном полузабытом известии из жизни Троицкого монастыря времени Куликовской битвы
Круг источников, освещающих события вокруг сражения 8 сентября 1380 г., достаточно устойчив – исследователи неизменно обращаются к памятникам Куликовского цикла (летописные рассказы, Задонщина, Сказание о Мамаевом побоище), и вероятность обнаружения новых крайне мала. Тем интереснее, что И. С. Борисов всего десятилетие назад, похоже, первым обратил внимание на существование выпавшего из поля зрения историков небольшого текста, современного событиям «Донского побоища»[900]. Сам по себе этот текст, в то же время, хорошо известен специалистам в области археографии, кодикологии, исследователям древнерусской книжности, а содержащая его рукописная книга является объектом пристального интереса и научных дискуссий, имеющих долгую историю.
Прежде всего, о самой рукописи. Это 149-листовой пергаменный Минейный Стихирарь, происходящий из библиотеки Троицкого монастыря, ныне хранящийся в собрании рукописей Троице – Сергиевой лавры отдела рукописей РГБ (Ф. 304. I. № 22 [1999]), одна из известнейших русских рукописных книг, старейший памятник книжности, созданный в стенах обители.
Кроме собственно стихир, церковных песнопений, расписанных в календарном порядке, Троицкий Стихирарь содержит двадцать записей на полях, принадлежащих переписчику книги и, следовательно, синхронных времени ее написания[901]. Писец и автор заметок в одной из них называет свое имя, «многогрешъныи рабъ Божии Епифанъ», и, как полагают многие исследователи, это известный писатель Древней Руси, троицкий инок Епифаний Премудрый, автор первого, не дошедшего до наших дней Жития преп. Сергия Радонежского[902].
Особое внимание в Троицком Стихираре всегда привлекал тот факт, что рукопись – редкий случай – можно как будто бы достаточно точно датировать, а датировку эту перепроверить. Из двадцати записей девять имеют даты, но если семь ограничиваются только месяцем и (или) числом[903], то одна содержит, кроме месяца и числа, указание еще и на день недели («месяца сентября в 21 день, в пяток»)[904] и еще одна включает месяц, число и год, 1380 («Лета 6888 сентября в 26 день»)[905]. Высказывалось в то же время и мнение, что годовая дата записи не может быть точно определена в силу неудовлетворительной сохранности последних двух букв «цифири»[906]. Тем не менее, именно это чтение годовой даты, 6888 считается наиболее вероятным, весомое доказательство чему было приведено достаточно давно.
Почти полтора века назад И. И. Срезневский проверил по одной из календарных формул, являлось ли в 1380 г. 21 сентября пятницей и, убедившись, что да, твердо отнес рукопись к сентябрю 1380 г. (26 сентября было крайней месячной датой среди прочих записей)[907]. С тех пор именно эта датировка признается неоспоримой, а сам Троицкий Стихирарь считается «точно датированной книгой»[908].
Среди двадцати записей Троицкого Ститхираря большинство лаконичны и исторически малосодержательны, но две представляют для нашей темы особый интерес. Первая, самая пространная из всех, помещенная на полях л. 40 и крайне плохо читающаяся, содержит рассказ о событиях, произошедших в Троицком монастыре в течение одного дня, «месяца сентября в 21 день, в пяток на память о агиос апостола Кондрата»: «В тож день Симоновскии приездилъ, в тож день келарь поехалъ на Резань, в тож день… Исакии Андрониковъ приехалъ к намъ, в тож день весть прииде, яко Летва грядетъ с агаряны…»[909]. Как видим, в Троицу в течение одного дня приехали двое, поименованые, один прозвищем, второй именем и прозвищем, тогда же анонимное лицо из монастырской администрации, наоборот, выехало из обители в Рязань и, одновременно, необъясненным автором записи образом, в монастырь дошло известие о военных приготовлениях литовцев и татар.
Вторая запись, на л. 129, читается, в отличие от первой, хорошо, но состоит всего из одного слова, «Токтомышъ»[910], имени хана, правившего в Золотой Орде между 1380 и 1395 гг.
Если исходить из датировки И. И. Срезневского, то окончание работы над перепиской рукописи, таким образом, отделяется считанными двумя – тремя неделями от 8 сентября 1380 г., дня победы коалиционной армии русских князей под командованием великого князя московского Дмитрия Ивановича над ордой темника Мамая на Куликовом поле. Так же, естественно, датируются и приписки на полях книги, включая обе выше приведенные.
