— Мэгги? — выдохнул Эндрю. — От чего?
— Отравлена, сэр. Как я мог понять, ей и ее подругам, исестрам подали за завтраком отравленное вино.
— Имена! — крикнул Эндрю.
Сердце у него застучало так, будто хотело вырваться изгруди.
— Сестры — леди Мэгги, леди Юфимия и ледиСибилла...
— И?..
— Леди Кэтрин и леди Энн Мак-Леод.
— Боже всемилостивый! — пробормотал Эндрю, падая в кресло.Лицо у него побелело, руки сжались. — Они умерли?
— Не знаю, сэр.
Эндрю вскочил на ноги, схватил гонца за воротник ивстряхнул.
— Какого черта ты не знаешь?
— Эндрю, отпусти его! — предостерегающе крикнулДжеффри.
Эндрю отпустил испуганного гонца, который тут же отпрянул всторону, подальше от этого безумца.
— Продолжай, — сказал Джеффри.
— Когда я уезжал, леди Юфимия, леди Сибилла и леди Мэггискончались. Что касается леди Кэтрин и леди Энн, то и они были плохи. Я незнаю, умерли ли они... Скорее всего, да. Яд был просто убийственным, сэр.
Эндрю почувствовал, что силы его оставили. Он мог боротьсяза Энн с людьми, но со смертью бороться бесполезно...
Джеффри жестом отпустил гонца и повернулся к другу. Никогдаон не видел его в таком отчаянии: тот сидел, уронив голову на руки, чувствуясебя так, будто весь мир рухнул.
— Эндрю!
— Мне нужно ехать, — сказал Крейтон, вставая. — Я скачуобратно. Я должен знать.
— Не понимаю. Если леди Энн мертва, что толку от твоейпоездки? Без доказательств заговора в руках ты будешь схвачен и без долгих словказнен.
— Я должен знать, что с Энн! Не уговаривай меня остаться.Меня уже ничто не остановит, потому что Энн для меня все, — ожесточенно сказалЭндрю, — ведь я так люблю ее!
— Могу я что-то для тебя сделать?
В голосе Джеффри звучало сочувствие.
Эндрю, испытывая благодарность к другу, покачал головой:
— Нет. Я скачу в Хермитидж; там я узнаю обо всем. Пришлитуда человека со всеми необходимыми бумагами, когда они будут подготовлены. Ясделаю все, чтобы осуществить ваши замыслы, но сперва я должен узнать, жива лиЭнн.
— Счастливого пути, Эндрю. Я буду молиться за здоровье твоейледи.
— Я тоже. Но если она... если она не выздоровела, не ждимоего скорого возвращения. Я не знаю, чьих это рук дело, но сделаю все, чтобыон или они больше не жили на свете.
— Но мы же пытаемся добиться мира. Если же ты что-нибудь натворишь...
Эндрю гневно взглянул на Джеффри.
— Если Энн умерла, меня не будет интересовать, что зачеловек ее убийца; в любом случае он умрет, и да будет проклята вся вашаполитика!
— Я понимаю твои чувства, но...
— Не надо, Джеффри. Ты не можешь знать, что я чувствую. Нетв Англии человека, более преданного королю, чем я. Ты свидетель, что я никогданичего не просил и делал все ему во благо. Но не кажется ли тебе, что ты и нашгосударь требуете от меня слишком многого?
— Ты что, готов пожертвовать ради нее жизнью?
— Да, я, ни на секунду не задумываясь, обменял бы свою жизньна ее, если бы это было возможно. — Эндрю шагнул к двери. — Я буду вХермитидже. Присылайте бумаги, и я немедленно встречусь с Яковом Стюартом,Патриком Хепберном или даже с этим чертовым Донованом Мак-Адамом, чтобы осуществить ваши планы. Но не жди моего возвращения раньше, чем виновникавсего происшедшего постигнет заслуженная им участь.
Эндрю ушел, и Джеффри долго глядел на закрывшуюся дверь. Он,дипломат, виртуоз политических хитросплетений, человек, заправлявший делами вкоролевстве, молился за здравие и благополучие девушки, пленившей сердце егодруга.
Эндрю мчался как вихрь; его лошадь была в пене и, хотя онеле держался в седле, все скакал и скакал. Кошмарные видения, одно страшнеедругого, стояли перед его глазами. Была глубокая ночь, когда он добрался доХермитиджа. Оставив лошадь в конюшне, он пересек внутренний двор тамошнегозамка. Он ожидал найти в нем многих из числа заговорщиков, но, к еговеличайшему удивлению, там были одни слуги.
Где же Флеминг и Дуглас? Он опросил слуг и узнал, что лордыотбыли на следующее утро после его отъезда. Теперь у Эндрю не оставалосьсомнений, что именно они причастны к трагедии, потрясшей Эдинбург.
Но он должен был получить ответ на целый ряд вопросов, а дляэтого продумать, как заманить своих лжесоюзников в мышеловку. В случае своеговозвращения в королевский замок он не успеет сказать и слова, как окажется втюрьме, и на этот раз его пребывание там окажется куда более коротким... Опроисшествии при дворе слуги не могли сказать ничего сверх того, что Эндрю ужезнал. Да, произошла ужасная трагедия, подтвердили они. Да, Яков потерял своюМэгги... Что с леди Кэтрин и леди Энн?.. Да Бог их знает!
Он приказал принести вина, коротая время в ожидании приездаФлеминга и Дугласа, но каждая минута ожидания давалась ему с величайшим трудом.Едва он выпил, как пронзительно ясное воспоминание об Энн заполнило егосознание. С первой встречи он понял, что встретил красавицу, о которой не смели мечтать. Эндрю воскресил в памяти волшебную ночь, когда девушка пришла кнему, доверилась ему, любила его сильнее и бескорыстнее, чем могло быприсниться в самом прекрасном сне...
Эндрю горько посмеялся над своими самоуверенными ибесполезными обещаниями: «Я вырвусь на свободу, я вернусь за тобой!» Почему,черт возьми, он не взял ее с собой? Только в Англии он смог бы укрыть Энн всвоем доме и спокойно возвратиться в Шотландию для того, чтобы закончить своюмиссию.
Со двора донесся стук копыт и голоса. Кто-то прибыл. Во двореи в коридорах поднялась суматоха, и спустя какое-то время в комнату вошлиДуглас и Флеминг.
— О-о! Сэр Эндрю! — сказал Флеминг. — Вы... э-э... уже все уладили в Англии?
— Да, дело сделано. Король более чем доволен и известит освоем решении в самые короткие сроки. Я с минуты на минуту жду посыльного.После этого... После этого можно начинать.
Эндрю тщательно выбирал каждое слово, избегая в эти тяжелыедля него минуты лгать и притворяться. Сейчас ему во что бы то ни стало нужно,было, узнать то, что его интересовало больше всего.
— Если не ошибаюсь, за время моего отсутствия при двореЯкова произошло неожиданное происшествие?
— Неожиданное? — криво улыбнулся Флеминг. — Да, разумеется,всякая смерть неожиданное событие.
— Но вас оно, кажется, не удивляет, — попытался улыбнутьсяЭндрю, с трудом удерживаясь от того, чтобы всадить Флемингу в грудь кинжал. —Одна смерть не удивляет. Но тут сразу пять, лорд Флеминг.
