Хаккани незадолго до того получил значительную помощь от арабских фундаменталистов, а также много арабских добровольцев, некоторые из которых были преступниками, высланными из Египта, Иордании и других стран, чтобы принять участие в джихаде в Афганистане. Они были среди тысяч других иностранных боевиков, наводнивших страну. Некоторые из них часто вступали в стычки с афганцами, которые, в отличие от них, далеко не так ревностно относились к религии. Арабские деньги также пошли на строительство дорог и пещерных комплексов в скалистых горных районах. Среди тех, кто занимался их сооружением в провинциях Пактия и Нангархар, был Усама бин Ладен, открывший в 1986 году свой первый лагерь обучения для боевиков-джихад истов.
По советским оценкам, в этом районе действовало приблизительно пятнадцать тысяч моджахедов. Хаккани разместил часть своих сил высоко над покрытым густым лесом горным перевалом Сатукандав вдоль дороги Хост — Гардез. Они были хорошо вооружены крупнокалиберными пулеметами и зенитными установками, в том числе «стингерами» и британскими «блоупайпами».
В 1987 году Советы решили продемонстрировать силу и открыть дорогу на Хост. Это было самое крупномасштабное наступление за всю войну, в котором было задействовано большинство частей 40-й армии. 345-й парашютно-десантный полк Востротина, в обычное время базировавшийся в Кабуле, входил в состав одной из пяти советских и афганских воинских дивизий (общей численностью в десять тысяч советских и восемь тысяч афганских солдат), которые должны были принять участие в операции под командованием нового командующего 40-й армии, генерал-лейтенанта Бориса Громова. Он был назначен на этот пост в июле и, как говорят, пытался убедить Генеральный штаб в безумности этой затеи. Тем не менее, в середине ноября 1987 года Советы начали наступление.
Часть группировки, главным образом — афганские войска, выступила по дороге на юго-восток от Гардеза, в то время как советские авиация и артиллерия поддерживали их огнем, а инженерные части занимались разминированием Канайской долины к югу от Гардеза. Даже поначалу, на открытом участке дороги на Хост, продвижение шло чрезвычайно медленно, так как путь был тщательно заминирован, и в любой момент можно было ожидать засады со стороны моджахедов. Прежде, чем саперы смогли начать разминирование, часто снимая целый слой щебня с дороги, чтобы добраться до минных взрывателей, советским войскам пришлось занять целый ряд стратегически важных высот, с которых можно было обстреливать дорогу с обеих сторон. Многие солдаты 345-го полка уже были знакомы с этим районом по предыдущим операциям на дороге Гардез — Хост. Но если прежде солдаты Востротина иногда проходили по этой дороге до двенадцати миль в день, то теперь за то же время они преодолевали в лучшем случае лишь одну милю. Им потребовался месяц, чтобы добраться до перевала Сатукандав, расположенного примерно в двадцати милях к востоку от Гардеза. Там-то и начались настоящие бои.
VI
К началу операции «Магистраль» Востротин стал доверять своему начальнику разведки Клинцевичу больше, нежели некоторым из своих заместителей в более высоких чинах. Поэтому когда еще в Ваграме в ноябре того же года Клинцевич слег с болезнью, Востротин настоял на его срочном переводе в госпиталь в Гардезе, чтобы тот мог через две недели сразу же вернуться в строй. Эта спешка вполне окупилась, когда Клинцевич получил сведения о хорошо скрытом тайнике с оружием для моджахедов в пещерном комплексе в округе Срана близ дороги Гардез — Хост. После зачистки окрестной местности советские войска действительно нашли заброшенный склад возле двух вертолетных взлетно-посадочных площадок, подступы к которому были тщательно заминированы. Саперам понадобилось шесть часов, чтобы расчистить путь к нему. Комплекс был также хорошо защищен зенитными орудиями, которые при необходимости можно было укрыть в пещерах. Внутри Клинцевич обнаружил большой склад советского оружия, прочих материалов и запасов, включая пакистанские спальные мешки. В кучах документов содержалась информация о связях боевиков с агентами китайской разведки и доказательства того, что часть оружия поступила к ним через Чехословакию и Югославию.
Известный тележурналист Михаил Лещинский, регулярно выступавший на самом популярном в СССР 1-м канале, специально вылетел в Афганистан, чтобы потом во всеуслышание сообщить в Москве о сенсационной находке. Но скоро советские войска вновь попали под обстрел, и Востротин дал приказ об отходе.
19 декабря советские воздушно-десантные войска вместе с силами Афганской армии начали наступление на перевал Сатукандав — важнейший участок линии обороны Хаккани, который защищали также мятежники из других группировок, возглавляемых такими бескомпромиссными лидерами, как Сайяф и Хекматьяр. Солдаты 345-го полка приблизились к перевалу на бронетранспортерах, после чего им предстоял пеший подъем по склону крутой, скалистой горы Джагхулегар, название которой солдаты тут же переиначили в «Хулиган». Во время подъема они попали под пулеметный и ракетный огонь врага и вынуждены были отступить. Однако когда сразу несколько рот одновременно наступает и отступает в разных направлениях, а со связью как всегда проблемы, то путаница неизбежна. Так, 345-й полк оказался под огнем не только со стороны моджахедов, но и со стороны других советских частей и войск «зеленых», то есть Афганской армии. Востротин послал Клинцевича для организации взаимодействия с 8-й афганской дивизией, командиру которой Клинцевич передал приказ действовать только с одобрения Востротина.
Рота 345-го полка провела ночной бой с целью захвата одной из высот. Он прошел на редкость успешно. Но это было только начало. Даже когда Советы захватили несколько стратегически важных позиций, атаковавшие их с другой стороны моджахеды все же вынудили их отойти. Востротин применил новую тактику — в дополнение к атакам с воздуха, проводившимся по приказу Громова. Продвигаясь вперед, солдаты закладывали мины и затем сразу же отходили, провоцируя мятежников преследовать их. Вместе с артиллерийской поддержкой эта тактика, которую сам Востротин окрестил «охотничьей системой», оказалась очень эффективной.
Советские войска также использовали еще одну обманную тактику: с вертолетов сбрасывались манекены на парашютах, моджахеды сразу же открывали по ним огонь и тем самым выдавали свое расположение. Затем советская авиация начинала бомбить эти точки, после чего вертолеты сбрасывали настоящий десант, чтобы захватить позиции моджахедов Хаккани в ходе ряда ночных атак. Правда, все эти ночные вылеты над горными перевалами были не просто рискованными, а крайне опасными из-за угрозы «стингеров».
Подразделения воздушно-десантных войск перебрасывались по воздуху к стратегическим высотам, чтобы оттуда прикрывать танковые колонны, двигавшиеся по дороге вверх к перевалу. Одной из таких важных высот была скальная вершина, известная как «высота 3234», поскольку именно так обозначалась в метрах ее высота над уровнем моря на советских картах. Гарнизон, отрезанный от остальных советских частей и доставленный туда, чтобы удерживать под своим контролем небольшой участок дороги Гардез — Хост длиной в десять миль, составляли тридцать девять солдат из 9-й роты. 7 января они попали под жестокий пулеметный и ракетно-минометный обстрел. Под прикрытием интенсивного заградительного огня из всех видов оружия, мятежники окружили солдат с нескольких направлений. Моджахеды, все одетые в черное, кричали «Аллах Акбар!» и по-русски «Русс! Сдавайся!» Советы предполагали, что в действительности их окружили несколько сотен пакистанских «коммандос». Клинцевич и другие видели, как ночью их сбросили с вертолетов. Сделанная пакистанцами видеозапись операции, которую он позже отобрал у пленного офицера, окончательно подтвердила это предположение.
