— Но я же слышала, как миссус отошла от двери и села на кровать, — возразила я.
— Она вернулась, — сказал доктор, — незаметно для тебя. А возможно, она и вовсе не отходила от двери и просто заглянула в замочную скважину.
Они оба мрачно уставились на меня. Я-то знала, что я видела. Но я не хотела испытывать их терпение, они и так серчали на меня за поднятый переполох.
— Прошу прощения, сэр, — сказал я. — Должно быть я ошиблась.
Да черта с два я ошиблась!
Господин Джеймс кивнул.
— Хорошо, Бесси. Но впредь будь поосторожнее. Именно такое твое поведение неминуемо приведет госпожу в нервическое возбуждение. Если она будет думать, что ты видишь призрака, она окончательно поверит в реальность своих галлюцинаций. Полагаю, ваше с ней общение следует строго ограничить до поры. Когда соберешь ужин для нее, принеси поднос в кабинет. Один из нас отнесет его наверх.
Я чуть не померла от расстройства, что меня отлучают от миссус. Но у меня не было выбора. Я собрала для нее поесть, но поднос к ней в комнату отнес хозяин. Двое джентльменов быстро проглотили ужин и опять удалились в кабинет, однако долго там не задержались — я еще убирала со стола в столовой зале, когда увидела, как они поднимаются наверх с пакетами, привезенными мной из аптеки. Они собирались напичкать миссус лекарствами. Мысль об Арабелле, одурманенной наркотиками, словно какой-нибудь китаец, и запертой в комнате, была для меня что нож в печенку, я страдальчески смотрела вслед мужчинам и настолько забылась, что скинула остатки еды с тарелки не на блюдо, а на скатерть.
Я все еще пыталась отчистить чертово пятно, когда они спустились вниз. С минуту они разговаривали в холле, потом доктор ушел, напоследок пообещав зайти завтра утром. Я услышала, как передняя дверь закрывается и хозяин задвигает засовы. Если у меня достанет наглости высказаться — сейчас самое время. Я бросила тряпку, выбежала из кухни и влетела в холл, когда господин Джеймс уже заходил в кабинет.
— Сэр! — выпалила я.
Он обернулся, удивленно приподняв брови. Господи Исусе у меня сердце чуть не в глотке прыгало. Но я заставила себя продолжить:
— Сэр, я беспокоюсь за миссус. Ну что вы держите ее под замком и принуждаете принимать лекарства. Мне кажется ей это не поможет, сэр. По-моему это немного чересчур.
Господин Джеймс уставился на меня.
— Немного чересчур, — говорит. — По-твоему это немного чересчур.
— Ну… да сэр, мне так думается.
Он молча рассматривал меня, глаза у него странно поблескивали, потом вдруг полыхнули холодной яростью.
— Я очень рад, что ты довела свое мнение до моего сведения, Бесси, — произнес он, но не злобно, а просто иронически. — По-твоему это чересчур. Хорошо, любезная, я поведаю тебе одну несусветную историю.
Ой мамочки. Он назвал меня «любезная». Дурной знак.
— Несомненно, тебе интересно услышать, — сказал он, испепеляя меня взглядом.
Я не была в этом уверена, но все же кивнула.
— Я так и думал. Позволь мне рассказать тебе, Бесси, о нашей поездке в Эдинбург.
Несмотря на все мои скверные предчувствия, я обрадовалась: может статься сейчас я узнаю, что там вышла за история с конторой по найму.
— Позавчерашний день прошел без особых происшествий, — начал господин Джеймс. — Мы посетили несколько достопримечательностей, парков, архитектурных памятников и тому подобное, хотя далеко не все, ибо входная плата непомерна. Твоя госпожа находилась в прекрасном настроении, пускай немного рассеянном, и на Принс-стрит мы с ней ненадолго потеряли друг друга в толпе. Только сейчас она шла рядом со мной, а в следующий миг раз — и пропала. Когда я нашел Арабеллу, она стояла перед дверью конторы по найму прислуги, явно собираясь зайти туда. В ответ на мой вопрос она сказала, что хотела спросить в конторе дорогу до гостиницы, где намеревалась дождаться моего возвращения. Я счел объяснение убедительным и думать забыл об этом эпизоде. Званый вечер в городском зале для приемов прошел неплохо. А вчера утром, когда я поднялся с постели, Арабеллы нигде в гостинице не оказалось. Я прождал два часа. Около одиннадцати меня вызвали в вестибюль. Там взору моему предстала твоя госпожа, имевшая крайне пристыженный вид, в сопровождении полисмена и еще одного господина, некоего мистера Нокса. Пока полисмен отводил мою жену в ее номер, мы с мистером Ноксом проследовали в комнату отдыха, и там он поведал мне о том, что сделала Арабелла.
До этого момента история не казалась шибко занимательной. Но теперь я не на шутку заинтересовалась. Полиция? С чего вдруг?
— Около девяти часов твоя госпожа появилась в конторе по найму прислуги на Принс-стрит, той самой, возле которой я нашел ее накануне. Мистер Нокс сообщил, что он является владельцем конторы. Моя жена подошла к стойке в приемной и представилась ассистенту мистера Норкса вымышленным именем. Она назвалась миссис Блэк из Корстофайна и сказала, что хочет посмотреть девушек, желающих поступить на место горничной.
Должно быть, на моем лице отразилась тревога, потому что господин Джеймс сказал:
— Не волнуйся, Бесси. Твоя госпожа не ищет тебе замену, у нее была другая цель, как скоро станет ясно. Очевидно ассистент заметил, что у нее с собой какая-то коробка, но не придал этому никакого значения, предположив, что дама возвращается из магазина с покупкой. Арабелла заполнила анкету, после чего была препровождена в помещение, где находились соискательницы. Она выбрала двух или трех из них и проследовала в комнату для собеседований, куда претендентки заходили по очереди. Первые девушки не глянулись ей. Ассистент порекомендовал еще нескольких, и они тоже одна за другой зашли к ней. Но и среди них не оказалось подходящей. В конце концов она посмотрела почти всех девушек. — Господин Джеймс вздохнул. — Будь они все до единой робкими и тихими, вероятно, дело не выплыло бы наружу. Но одна из них оказалась посмелее прочих, и по выходе из комнаты для собеседований она направилась прямиком в приемную и пожаловалась. Она заявила, что твоя госпожа задавала странные вопросы — посторонние вопросы, вовсе не призванные прояснить, пригодна она или нет к должности горничной. А еще она попросила девушку… — Тут господин Джеймс закусил губу и потупил глаза. — Арабелла попросила ее… в общем, в коробке, которую она принесла с собой, находился стеклянный ночной горшок и она… она попросила девушку испражниться в него.
Я молча смотрела на хозяина. Кажется, он покраснел.
— Слова жалобщицы не восприняли всерьез и наверное ее выставили бы вон из конторы, но когда она стала настаивать, внезапно голос подала другая девушка, которая заявила, что она тоже подверглась неуместным расспросам. Потом одна за другой все соискательницы, проходившие собеседование, признались в том же самом. Все они сказали, что твоя госпожа задавала несуразные вопросы, а двум или трем из них предложила воспользоваться ночным горшком, на каковое предложение они, разумеется, ответили отказом. Тогда-то мистера Нокса и вызвали из кабинета. После короткого расследования он попросил мою жену удалиться. Она отказалась. Мистер Нокс позвал ассистента. Завязалась возня. Стеклянный горшок упал на пол и разбился. Одна или две девушки пришли на подмогу ассистенту, началась натуральная потасовка, потом кто-то выбежал на улицу и окликнул проходившего мимо полисмена.
