Книга Инстинкт - Бен Кей

Тобиас Пейн ехал по Род-Айленд-авеню по направлению к дому Джонатана Стерна на Фоксхолл-Роуд. Он не любил там появляться, потому что такие визиты напоминали ему, какой путь наверх ему еще предстоит проделать. Хотя Пейн и окончил Йельский университет, состояние его семьи, вполне солидное, было все же слишком молодым, чтобы обеспечить ему прочное место в высших кругах общества.

В то же время Джонатан имел за спиной и хорошее образование, и старинную семью, что создавало прочную основу для восхождения к вершинам власти. Еще в Йеле он был одним из студентов, который вполне корректно разговаривал с Тобиасом и подавал этим пример остальным, однако никогда не приглашал его провести каникулы в семейном поместье в Хайянисе.[37]

Пейн свернул на подъездную аллею особняка и остановил свой «БМВ-850» у подъезда. Харолд, дворецкий Джонатана, открыл ему двери и проводил наверх.

— Привет, Тоби. — Джонатан Стерн крепко пожал руку Тобиаса.

— Рад тебя видеть, Джон. Как поживаешь?

— Превосходно. Джин с тоником?

— Пожалуй, нет. Я за рулем.

Джонатан выглянул из окна гостиной и издал едва слышный звук, означавший брезгливое неодобрение: Тобиас выбрал автомобиль, слишком бросавшийся в глаза.

— Итак, — сказал он, снова поворачиваясь к гостю, — судя по всему, ты основательно встревожен. Поэтому я воздержусь от вопросов о Шарлотте и детях. Напомню только, что в следующий четверг мы ужинаем у Марселя.

— Спасибо, Джон.

— Насколько я понял, тебе нужна вполне определенная поддержка. В последний раз это произошло… Лет шесть назад?

— Около того. В Гренаде батальон пропал без вести. Ситуация была не из приятных.

— Именно. Что ж, никто не торопится с поисками. — Друзья обменялись улыбками, словно намекая на времена, когда они ускользали из бара, не заплатив по счету. Потом они расположились в глубоких кожаных креслах густого вишневого цвета, и Тобиас сразу приступил к делу.

— Джон, сейчас речь идет о БРЭВИСе.

— Жаль, — с досадой сказал Джонатан. — Твой паучий домик был весьма полезен, и не один год. Саудиты хорошенько почешут в затылках, прежде чем в очередной раз снизить цены на нефть.

— Не сомневаюсь. Так вот, по причинам, на объяснение которых я не хочу тратить твое время, осы вышли из-под контроля. Все защитные меры и возможности отхода исчерпаны, и мне нужно одобрение на ядерный удар. — Джонатан поднял брови, обозначая крайнюю степень внимания. Тобиас продолжал: — Поверь, я не стал бы обращаться с такой просьбой, если бы не абсолютная необходимость. Я уже пытался активировать взрыв отсюда, но связь с БРЭВИСом прервана, и сигнал не прошел.

— Понимаю тебя, Тоби, но ядерный взрыв — это слишком. Ты можешь сообщить мне еще какие-то подробности?

— Не слишком много. Когда я звонил, там внизу несколько человек были еще живы. Не уверен, что морпехи, с которыми я говорил, станут следовать инструкции, если это заставит их угробить друзей.

— Значит, возможна и утечка?

— Не думаю. Если мы сумеем произвести взрыв достаточно скоро, то те, с кем я говорил, не успеют уйти и разгласить нежелательную информацию.

— И на том спасибо. Итак…

— Итак, мне нужен приказ «четыре двадцать семь», чтобы обойти обычную процедуру и нанести удар с ближайшей авиабазы.

— М-да… Как бы я ни хотел помочь, боюсь, сейчас все сложнее, чем прежде. После теракта одиннадцатого сентября на любые отклонения от правил смотрят очень косо, особенно когда речь идет о ядерных ударах.

— Но я уверен, что ты можешь…

— Я-то пока могу добиться всего, что захочу. Только сейчас это требует гораздо больше усилий. Ты понимаешь, к чему я клоню? Объясни мне, почему я должен это сделать?

— Ты знаешь, что в отношении БРЭВИСа недопустима никакая утечка.

— Конечно, но я также знаю, что тебе придется заполнить соответствующие бумаги, после чего обратиться к генералу Клейну.

У Тобиаса вырвался нервный смешок.

— Ты шутишь? — Выражение лица Джонатана не изменилось. — Радары Клейна не отслеживают БРЭВИС. Если мне придется сообщить ему о наших насекомых и об обреченных на смерть гражданских лицах, он заставит меня плясать на канате, а потом задаст кучу вопросов, которые ни мне, ни тебе не нужны.

— Это правда. Но отвечать за все придется тебе, Тобиас. Меня с БРЭВИСом практически ничего не связывает.

— Джонатан, прошу тебя…

— Право, не знаю. Тоби. Это не просьба полить напалмом Колумбию. Здесь дело посерьезней. Я не отдавал приказов нанести незапланированный ядерный удар еще со времен Клинтона. Будем смотреть правде в глаза: если ты хочешь, чтобы ради тебя я приложил столь серьезные усилия, то тебе придется сделать то же и для меня.

— Ну конечно, чем я могу тебе помочь?

— Будто сам не знаешь. Тебе должно быть известно, что у нас возникли небольшие трения с губернатором Вайоминга. Если не вдаваться в подробности, он расходится с нами во взглядах на финансирование военных программ, полагает, что можно сэкономить на приобретении боеголовок и потратить эти деньги на десяток-другой больниц или подобную чушь. Проблема заключается в том, что к нему прислушиваются несколько сенаторов, а это может отразиться на голосовании по нашей заявке на бюджетные ассигнования. Весьма желательно, чтобы он не смог воплотить в жизнь свои намерения.

— Ты хочешь, чтобы БРЭВИС совершил акцию на американской территории? Это очень, очень серьезно. — Тобиас нахмурился, немного подумал и продолжал: — Но после ядерного удара мне придется использовать БРЭВИС-2, а он еще не полностью готов к таким операциям.

— Я уверен, что человек с твоим организационным даром найдет способ ускорить дело.

Тобиас знал, что ему придется уступить, как и понимал, сколь долго ему предстоит восстанавливать свою репутацию после такого решения. Но выбора у него не оставалось.

— Считай, что дело сделано.

Они снова пожали друг другу руки.

— Мой помощник в течение пятнадцати минут пришлет тебе коды по электронной почте. Удачи, и передавай привет Шарлотте и детишкам. Не буду тебя провожать.