Я слизнула каплю подливы в углу рта.
– Я не поверила Мише, когда она сказала, что ты хорошо готовишь, – буднично произнесла я. – Но… это неплохо.
Этого было достаточно, чтобы разрядить напряжение, – или, по крайней мере, чтобы мы оба сделали вид, что его удалось разрядить.
– Дурацкая несообразность, что ты выросла на вампирской еде. Вампиры не умеют готовить.
– Ты-то умеешь.
– Только потому, что мне приятно этим заниматься. На вкус все стало другим.
Действительно. Вампиры не перестают есть пищу, но ощущения от нее очень отличаются от человеческих. Я все время думала о том, как это происходит у обращенных вампиров.
– Изменилось со временем? – спросила я, и он кивнул, убирая котелок с огня и ставя его на стол.
– Медленно, с годами. Вот это, например, для меня теперь слишком пресно. Но Мише младше меня, поэтому у нее вкусы ближе к человеческим. Для нее это будет примерно как для тебя.
Я навострила уши:
– Для Мише?
Я глянула на стол – на горшочек с крышкой, ожидавший свое рагу.
– Это для Мише?
– Я решил, что она заслужила.
– Ты ее увидишь?
– Увижу. Если ты не возражаешь пожертвовать одним днем тренировок.
Я могла бы удивиться, как легко он вдруг заключил, что мы продолжим тренироваться вместе.
Но вместо этого я подумала о Мише – и о том, как светло она улыбалась, и как легко заливалась смехом, и что относилась ко мне как к настоящему другу. Образ, совершенно отличный от того, как она выглядела, когда ее забирали. Тогда оставалась одна оболочка.
Я невольно тронула запястье – повязку на еще не зажившем укусе министера.
И тогда я поняла, что чувство, которое я пытаюсь облечь в слова, – это сострадание и забота.
– Можно с тобой? – к собственному удивлению, брякнула я.
Райн, стоявший спиной, молчал так долго, что меня охватила неловкость. Конечно, он не захочет взять меня, врага во всех отношениях, навестить Мише за пределами Лунного дворца. Да и пожелает ли она меня видеть?
Но когда Райн повернулся, он улыбнулся – нет, оскалился во весь рот – и сказал только:
– Она будет рада.
Глава тридцать пятая
Я удивилась, что Райн уже может летать. Вампиры выздоравливают очень быстро, и раны у него на спине затянулись коркой и покрылись бугорками новой розовой рубцовой ткани. Но я считала, что ему еще несколько недель ждать, пока он снова сможет пользоваться крыльями. Он настаивал, что в порядке. Но от меня не укрылось ни как он поморщился, когда их вызвал, ни как напряглось все его тело, когда он поднял нас в небо.
– Ты в порядке? – спросила я.
– Все отлично, – ответил он, как будто и не знал, почему я спрашиваю.
Мы летели очень долго – несколько часов. Когда Райн летел со мной в первый раз, нападение затмевало все до мельчайшей искорки радости. Теперь, когда меня ничто не отвлекало, я не могла не упиваться полетом. Мне нравилось, как быстро мы двигаемся, нравилось отсутствие веса, свобода. Мне нравилось, как под нами расстилается пейзаж. Мир, который загнал меня в западню, сжался до незначащих миниатюрных фигурок. Мне нравилось, как пахнет воздух, как он несется в лицо.
Мне нравилось абсолютно все.
Райн пошевелился – я почувствовала у себя на щеке тепло его дыхания. А когда оглянулась, увидела, как он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. Из-за этого наши лица оказались очень близко, его нос был всего в нескольких дюймах от моего.
Его глаза весело сверкнули.
– Ты улыбаешься во весь рот, как ребенок.
Я сердито зыркнула на него, и он засмеялся:
– Да ладно. Гляньте-ка на нее!
Я скосила глаза и посмотрела на пролетающий под нами пейзаж. Мы вылетели за пределы внутреннего города и двигались в сторону раскинувшихся в дюнах поселений.
– Тебе нравится летать, – заметил он.
Бесполезно было бы даже пытаться это отрицать.
– Нравится!
Не то слово. Матерь, были бы у меня такие крылья, меня бы пришлось силой стаскивать на землю.
– Необычно, – сказал он. – Тем, кто не умеет летать, первые несколько раз бывает отвратительно.
– Ты часто таскаешь по воздуху бескрылых женщин?
– Было дело. Большинство из них на меня стошнило.
– Еще все может быть. Не расслабляйся.
– Я думал, желудок у тебя такой же сильный, как воля.
Я вывернула шею, чтобы посмотреть на него.
– А насколько она сильна?
Он усмехнулся и, наклонившись поближе, сказал в ухо:
– Неоценимо. Чистая сталь. Ясное дело.
Ясное дело…
Мы приземлились во дворе фермы. Поселок находился за пределами даже самых дальних предместий Сивринажа, за дюнами. Мы пролетали маленький городок, но дом, к которому принес нас Райн, стоял далеко от ближайшей населенной улицы. Это был небольшой, но изящный домик, сложенный из песочно-серого кирпича. Повсюду росла трава, даже под холодным лунным светом казавшаяся кремовой с золотым отливом. Слева паслись лошади. Справа по пастбищам бродили овцы, козы и один мул, который с явным беспокойством подошел нас изучить.
Когда Райн опустил меня на землю, я чуть не рухнула. Колени дрожали и отказывались повиноваться. Но я больше следила за тем, как поморщился Райн, убирая крылья.
Он заметил, что я наблюдаю.
– Принцесса, прекрати делать такое лицо.
– Я не делаю.
Он страдальчески вздохнул:
– Ты и правда не знаешь, что постоянно корчишь гримасы?
Райн пошел к двери, а я следом, внезапно очень явственно ощущая мышцы лица. Не прав он. И вовсе не всегда я корчу…
Дверь открылась. На пороге стоял высокий стройный мужчина с копной пшеничных волос и широко улыбался, показывая острые клыки.
– Райн! Какой приятный сюрприз. Мише будет в восторге. А…
Его глаза, синие, как небо, посмотрели на меня поверх плеча Райна. Хозяин отступил в сторону, впуская нас, и улыбка несколько поменялась – на какое-то удивленное и не вполне дружелюбное выражение.
– Да… А это… Мне кажется, я знаю, кто вы.
Хорошенькое приветствие. Мне его тон не понравился.
Райн покачал головой и коснулся моей спины.
– Как всегда, потрясающее гостеприимство, – проворчал он, и, может быть, мне показалось, но он ободряюще погладил меня пальцами, подталкивая к двери.
Интерьер дома был под стать внешнему облику – простой, но аккуратный. Добротный, но не вычурный. Какая-то женщина с пепельно-каштановыми волосами, собранными пучком, направилась к двери в кухню, но резко остановилась.
– Орайя, – сказал Райн, – это Кайрис.
Он махнул на светловолосого мужчину, который с растерянной улыбкой помахал в ответ. Потом Райн указал на брюнетку:
– А это Кетура.
Ни кто они такие, ни какие отношения их связывают, он не
