А Ярина смотрела на ее руки: на длинные пальцы, на ладони, усеянные тонкими старыми шрамами.
Она знала их.
Как они плетут ожерелье, вкладывают в него силу.
Как сжимают меч, занесённый над спящим мужчиной.
Как срывается с них сеть заклятья, что ударило в спину дивьего короля.
Ярина потрясенно дёрнулась и столкнулась с равнодушным взглядом прозрачных глаз.
– Догадалась, – произнесла Дева. Жена Оружейника и его убийца.
И это было страшно.
– О чем ты? – Гор разжал объятия и кое-как исхитрился подняться на ноги. Видно стоять на коленях перед берегиней ему не нравилось, раз силы появились.
– Неважно, – откликнулась она, прежде чем Ярина рот успела раскрыть, и кивнула на Пустошь. – Нет времени. Они скоро вернутся. Тебе дорога жизнь девочки. Помоги мне.
– Спаси её! – потребовал он. – Сейчас!
– Не выйдет. Я не торгуюсь. Разорвать связь можно только справившись с тенями.
– Знаешь, как их уничтожить?
Гор стоял-то с трудом. Как он будет убивать то, на что чары не действуют? Ярина чудом удержалась от вопроса, до того обидно стало. Эти двое будто забыли про нее. А она здесь. Ещё здесь. Усталость накатила сильнее, мысли путались. Чужие, липкие, избавляться от них было все труднее.
– Их нельзя уничтожить. Они так созданы. Можно развоплотить, но большая часть магии не причинит им вреда. Наша с тобой сюда входит.
– Нет ничего вечного в мире, – Гор недоверчиво нахмурился. – Если бы знать, кто и как их породил…
– Оружейник, – выдавила Ярина. Получилось неожиданно громко, но она не смутилась. – Их создал Оружейник.
Дара теперь не пугала. Она вызывала злость. Как она могла нравиться Гору? Почему он раньше не замечал, что у берегини слишком чистый говор для лесной нечисти? Вообще никаких странностей не замечал!
– Это сказки.
– Да нет же! – Ярина встала и пристально взглянула на существо, которое звалось Дарой. – Тени создал Оружейник с помощью сердца и крови последнего дивьего короля. И она знает это, потому что там была. Помнишь, я рассказывала тебе про сны? Это она. Женщина из подземелья. Дева!
– Ярина… – начал Гор мягко, и от этого тона все внутри сжалось. Он не верил! Как можно быть таким умным и таким слепым? Если бы у нее оставались силы, она бы закричала.
Дара не произнесла ни слова. Смотрела на них, едва заметная улыбка мелькала на ее губах.
Но Гор не договорил, осекся, лицо его вдруг окаменело:
– И почему мы не можем развоплотить это… чем бы оно ни было?
– Наша магия напрямую связана с тем, на что они закляты.
– Магия, говоришь? Откуда ты знаешь? Нечисть, которая не может прикасаться к янтарю. Ярина, – напряженно произнес он, перехватывая меч и наставляя на Дару. – Отойди ко мне за спину.
– Глупо, – только и сказала берегиня.
– Кто ты? Назовись.
Он решил, что это навья или морок?
– Я была Дарой, мальчик. И ей бы осталась. Но меня разбудили.
– Кто?
– Он, – она кивнула на останки Вальда. – И ты. И смерть моего Смила.
– Ты не можешь говорить яснее? – Ярина за спину так и не спряталась. Встала рядом с Гором, чувствуя себя увереннее, хоть глаза закрывались, а тихая песнь Пустоши звучала все громче. Только дай слабину, утянет.
Дара в ответ надела ожерелье. Оно вспыхнуло, Гор согнулся пополам, заходясь кровавым кашлем.
– Зачем? – спросила Дева. – Вы и так знаете.
Ярина обхватила его руками. Гор тяжело навалился на нее, изо всех сил пытаясь устоять и справиться с приступом.
– Хватит! – взмолилась она. – Не мучай его.
– И в мыслях не было. У меня нет на это времени. Это просто резонанс. Они скоро будут здесь. В ваших интересах помочь мне. – Дару нисколько не взволновало зрелище. Она провела пальцами по янтарным бусинам, те потемнели, и, вот странно, кашель Гора тут же стих. Он хрипло перевел дыхание, распрямляясь, и бросил короткий благодарный взгляд на Ярину.
– Дева, значит.
– Это лишь слово, придуманное теми, кто пришел потом. Оно не имеет смысла.
– Ты убила Оружейника.
– Я убила чудовище.
Ярина не выдержала. Этот разговор напоминал танец. Глупый, ненужный. Они еле стоят на ногах, выползни вот-вот вернутся, а Дара играет в загадки.
– Ты убила того, кто был тебе мужем, – быстро заговорила она, боясь, что они так и останутся стоять тут. – Ради тебя он спустился в подземные ходы, отправился спасать твоих братьев. Ради тебя сразился с королем диви, и тот проклял его за бесчестное убийство, потому что хоть ты и совершила подлость, удар нанёс он. Он забрал его сердце и выковал меч. Я видела рисунок. Но ты убила его. И это ты создала ожерелье, потому что не могла уничтожить тени, хотела оградить себя. Он создал их, чтобы они защищали его, верно?
– Твоя связь с ожерельем стала слишком сильна, верно? – в тон отозвалась Дара. – Признаться, я на это и рассчитывала. Нужно было лишь подтолкнуть.
– Говори! – Гор тихо зарычал, а она рассмеялась, не сводя глаз с волнующейся Пустоши. – Или убирайся, если не хочешь помочь.
– Вы всегда спешите. Расчерти концентраторы – вот здесь. Нужно свести потоки силы воедино. – Дара крепче сжала ожерелье, по пальцам ее потекла кровь. – Да, он был моим мужем. Да, я любила его. Но шла война. Ты ошиблась. Мы все оказались прокляты, и стали меняться. Исподволь, постепенно. Незаметно. Идея выковать меч стала для него наваждением. Сначала мы всего лишь искали способ снять проклятие диви. Они ведь считались необратимыми. Но он начал думать только о себе. А мои братья… Они таяли, один за другим.
Она плавно двинулась вперед и принялась разбрасывать янтарь по расходящейся спирали.
– Он нашел способ удержать их, но потом решил, что этого мало. Что они могут послужить защитой. Ему нужно было больше силы, ее ведь надо откуда-то брать.
Чудовищная догадка холодом сдавила грудь.
– Так вот откуда взялись тени, – прошептала Ярина, прижавшись тяжелеющей головой к плечу Гора. – Вот почему…
Несчастные создания, выползающие из оврага, где давно истлели их тела.
– Да. И эти создания, и черепа, которые теперь обратились в прах. Он привязал их суть к мечу, извратил, заставил служить. Даже навь обходили стороной это место. Переправщицу до сих пор нужно призывать за теми, кто умер. Мои братья выжили, он не солгал. Но лучше смерть, чем то, на что он их обрек.
– А ты и не думала его останавливать. – Гор времени даром не терял. Подобрав оставшиеся после колдуна перстни, надел их на себя в два ряда, пальцы едва гнулись, на шею навесил целую связку кулонов.
