храма. Мое же настоящее имя, данное мне первым – Комеон.
– Настоятель! – шокированно произнес заместитель.
Старик поднял сморщенную ладонь, успокаивая монаха.
– Каково же ваше первое имя, Ливий? – спросил Эмм-Хо.
«Проницательно. Я знаю, что настоятель зовется именем храма. И знаю, что свое первое имя он не использует и не говорит никому после того, как займет свою должность. Мне оказали доверие», – подумал Волк и, вздохнув, сказал:
– Иасон.
– Иасон, – кивнул Эмм-хо. – Хорошее имя. Расскажите мне о стариках в пустыне.
Скрывать что-то после того, как назвал даже свое охиронское имя – какой в этом смысл? Ливию не оставалось ничего другого, кроме как начать говорить.
– Их четверо. Они сидят в пустыне и повторяют свои имена: Даум, Дага, Бортош, Хум. С этих имен начинается фартах.
– Что-то еще?
– Там есть пятый человек. Он подносит старикам воду, чтобы их губы не пересохли…На этих стариках стоит мир. Пока они повторяют имена, мир не рухнет.
Старик слегка кивнул и спросил:
– Откуда вы это знаете?
– Видел во время комы, – честно ответил Ливий.
Старик посмотрел на своего помощника.
– Это он? – удивленно спросил заместитель.
– Он, – кивнул Эмм-Хо. – Ливий.
Настоятель вновь смотрел на него.
– Мы знали, что вы придете в наш храм. Мой предшественник получил пророчество. Тот, кто придет в храм Эмм-Хо и расскажет о пустынных старцах-столпах, должен стать исключением. Прошлые предсказания старого Эмм-Хо сбывались. Настал черед и этого.
– Исключением?
– Мы будем обучать вас, Ливий. Иногда мы можем взять на духовную практику идущего из мира, но такой человек никогда не пройдет весь путь. Путь монаха – лишь для монахов. Для вас же, Ливий, будет сделано исключение. Если хотите того.
Заместитель кивнул. Видимо, он знал о тексте пророчества. А Ливий смотрел на старика с нескрываемым удивлением.
– Почему? – наконец, спросил Волк. – Из-за одного только пророчества?
– Каждое пророчество имеет за собой смысл, – ответил старик. – Раз вы видели пустынных старцев, значит, вы ближе к нам, монахам, чем вы думаете. Если бы дело происходило в старину, я бы нарек вас странствующим монахом. Поэтому дорога рано или поздно должна была привести вас сюда. Даже не будь здесь пророчества, вы бы не ушли отсюда с пустыми руками. Настоящий монах всюду способен найти связь с миром. А в таком месте, как плато Трех Истин, вы бы почерпнули многое для себя.
– И вы уверены, что я вас не обманываю? Вдруг я смог откуда-то узнать о пророчестве?
– Я вижу вашу личность, Ливий.
«Странно, желание должно сбыться, если я пройду по ступеням к храму Ммон. Спешишь, судьба», – усмехнулся про себя Волк.
Ему разрешали остаться здесь. Причем делали это из-за какого-то древнего пророчества. Эмм-Хо выглядел старым. Сколько ему на самом деле было лет, Ливий даже близко не представлял. Предшественник нынешнего настоятеля мог жить и два, и три столетия назад.
«Может, ловушка?», – подумал Волк. И отбросил такие мысли. Вряд ли монахи стали бы задерживать его в храме Эмм-Хо даже хитростью, не говоря уже про силу.
– Хорошо, – кивнул Ливий. – Спасибо за предоставленную возможность. Честно говоря, когда я только вошел в храм, то ощутил нечто…особенное. Будто пришел туда, куда нужно.
– Хорошее начало, – сказал настоятель. – С завтрашнего дня вы можете начать обучение в храме Эмм-Хо.
– А сегодня можно?
– Можно и сегодня. Хогрифф, поручаю это тебе.
– Слушаюсь, настоятель.
Но перед тем, как Ливий и Хогрифф вышли, Эмм-Хо сказал:
– Последнее предсказание прошлого настоятеля сбылось. Рад, что ваш путь привел вас сюда, Ливий.
– Я тоже этому рад. Судьба любит вставлять мне палки в колеса, – поклонился на прощание Волк.
Выйдя из молельни, Ливий сразу же услышал голоса монахов. Заместитель настоятеля вывел его из главного зала и повел в трехэтажное здание у противоположной входу стены.
«Скорее всего, там живут послушники храма», – подумал Ливий.
– Случай беспрецедентный. Такого никогда не бывало, – сказал заместитель.
– Понимаю, – кивнул Ливий. – Мне голову брить надо?
Хогрифф остановился. Вопрос был простым, но при этом он заставил задуматься заместителя настоятеля.
– Обычно надо. В вашем случае…Даже не знаю. Можете и не брить, но лучше сделать это.
– Чтобы не выделяться?
– Вроде того, – кивнул Хогрифф.
Ливий и сам подумывал побриться налысо, даже если ему разрешат этого не делать. Ему предстояло жить с монахами и учиться с монахами. И пусть Ливий не был готов встать на этот путь, ему разрешили пройти полное обучение – от начала и до конца. А значит, Волк был готов следовать всем правилам. Кроме тех, которые запрещают возвращаться в Централ.
«Есть еще кое-что», – подумал Ливий.
– А что насчет молитв? Я – идущий. Пусть я и хочу здесь обучаться, не думаю, что смогу искренне молиться миру, – сказал он.
Хогрифф кивнул.
– Понимаю. Может показаться, что у монахов есть такая обязанность, но это не так. Все, кто приходят сюда – молятся по своему желанию. Если вы не захотите молиться – это ваше право. Но вы будете обязаны выучить все молитвы и прочитать все священные тексты, если хотите идти по пути монаха.
– Отлично, с этим никаких проблем не будет.
– Ваши вещи можете оставить здесь, – сказал заместитель, когда вошел вместе с Ливием на первый этаж здания. Уже немолодой монах-смотрящий поклонился Хогриффу.
Рюкзак и прочие вещи попали в руки смотрящего. Ливий читал об этом: один из опытных монахов становится главным в здании для проживания. Он ведает порядком и выдает вещи. Он же и хранит что-то, если есть такая надобность.
Пришлось отдать все, даже одежду. Взамен Ливию выдали два монашеских халата, сандалии, целый набор разных бытовых принадлежностей и даже бритву для волос.
«Ну и зачем она мне?», – подумал Волк.
– Здесь есть небольшая комната. Вы будете жить отдельно, – сказал Хогрифф.
– А как же «не выделяться»? – удивился Ливий.
– Вы слишком сильны для этого, – улыбнулся заместитель настоятеля.
Глава 23. Желание молиться
– В какой-то мере даже уютно, – сказал Ливий, когда остался в своей новой комнате один.
Здесь стояли кровать и тумба. Собственно, почти все место и занимала эта простая, даже грубоватая мебель. Если бы кто-то захотел поставить в
