Странно, но, когда Лейни назвала ее дар ущербным, Силь не почувствовала себя неловко или неполноценно. Может, потому, что она, дожив до двадцати трех лет, и не думала, что обладает даже слабой магией?
– Подожди… но ведь ты сказала, что совпадение девять из десяти. То есть получается, что одна жертва все-таки никого не обчищала до нитки.
– Не исключено, что Динар Крейн сделал это раньше. Невозможно проследить всю жизнь человека.
– Динар? – Силь нахмурилась и повернулась к Лейни: – Подожди… третья жертва?
– Да! – Лейни пожала плечами. – Он вообще не увлекался игрой. За месяц, который смогли проследить, сел за карточный стол всего два раза. Видимо, занимался этим, когда у него было плохое настроение. Или хорошее. Мы теперь и не узнаем.
Третья жертва. Не первая. Тогда бы можно было подумать, что Туз наказал давнего обидчика, а потом уже начал наказывать остальных, чтобы замести следы.
Или Туз умен и решил скрыть самое главное, или здесь что-то еще. И имеет ли значение то, что первой жертвой был брат Динара Крейна?
Лейни пошла ужинать, оставив Силь наедине с содержимым толстой папки. Просмотрев бумаги самостоятельно, Сиэлла решила, что Лейни была несправедлива к детективам. Закономерность можно было заметить, только если знать о ней. Четыре из девяти выигрышей были весьма скромными. Наверняка все смотрели на суммы, а не на способность партнеров заплатить.
Туз – сумасшедший. Теперь в этом нет никаких сомнений. Потому что виноват не тот, кто выиграл, а тот, кто проиграл. Поставил на кон последнее, зная, что может потерять. Не думая о себе. Не думая о своих близких. Не думая о завтрашнем дне.
Силь ненавидела игроков. И пусть ее мужем в итоге стал именно игрок, это воспринималось по-другому. Может, потому, что Нейтан никогда не терял голову? Ведь можно же наслаждаться игрой и без всеобъемлющего азарта?
При мысли о том, что ее муж отправился не просто играть, а стать лакомой добычей для ненормального убийцы, у Сиэллы опять стало неспокойно на душе. Аппетита не было, но очень хотелось пить. Оставив папку на столе, Силь пошла на кухню и попросила кухарку принести ей в комнату большой кувшин с водой или холодным мятным отваром. Ее то начинало знобить, то, напротив, бросало в жар. Она заболевает? Простыла? Или это опять странные выверты дара?
А вдруг это Старуха пытается ее о чем-то предупредить? Но ведь теперь Сиэлла и так ее слышит! Ее дару больше не нужно показывать себя! Ему не нужно раскачивать все вокруг, чтобы что-то показать.
Это не Старуха. Возможно, причина в том, что Силь беременна. Или она простыла вчера. Они же с Нейтаном довольно долгое время провели в саду, а шляпку Силь не надевала.
Но неспокойно было все равно. Слишком мало времени прошло с тех пор, когда именно таким образом ее пробудившийся дар пытался дать о себе знать. Искать дурные знамения в том, что ее немного знобит… прав Нейтан, у нее полный бардак в голове.
И как же ей повезло, что он готов это терпеть.
Зайдя в свою комнату, Силь сменила платье на теплый халат и завернулась в одеяло. Может, она зря попросила именно холодное питье?
Хотя нет… озноб в который раз сменился жаром, и одеяло пришлось скинуть. Поэтому, когда горничная принесла хрустальный кувшин с водой, Сиэлла сразу же налила себе стакан и жадно его выпила.
Что с ней?
А если это и правда дар? Плохое предчувствие у интуита… наверное, его надо слушать?
Старуха молчала. Выпив второй стакан воды, Силь снова почувствовала озноб и опять закуталась в одеяло. Взгляд ее упал на «Беседы с духами». Взяв книгу, Сиэлла открыла ее и поняла, что в этот раз ее глаза видят. Несмотря на довольно скудное освещение, она прекрасно различала слова.
Видимо, время пришло.
Еще бы понять, что же это за чувство… Волнение? Возможно. И, кажется, она поняла, почему волнуется. Она только-только смогла найти общий язык с Тинклером. Она ощутила в себе готовность, силы и причины жить дальше. Ей очень хотелось, чтобы то взаимопонимание, которого они достигли (в большей степени Нейт, но и она разберется со своим бардаком), стало еще глубже. Они теперь муж и жена. И Силь действительно хочет стать для Тинклера надежным человеком, с кем он может быть откровенным, но кто не выдаст его тайны. Силь хочет попробовать стать ему именно женой. Может быть, потом, когда тень Элджа перестанет преследовать ее и воспоминания о нем перестанут отзываться глухой болью в сердце, она сможет подарить Нейтану нечто большее, чем благодарность?
Ее муж рискует своей жизнью. Давно.
Прямо сейчас.
Силь глубоко вздохнула, загадала, что, если она не заснет до утра, с ним все будет хорошо, и уткнулась в книгу.
До утра далеко, и у нее много времени, чтобы побеседовать с духами.
* * *
– Ты меня слышишь?
…
– Ты же слышишь меня, правда?
…
– Понимаешь?
…
– Ты меня понимаешь. Я это знаю. Я научусь говорить на твоем языке…
Прочитав первые несколько страниц, Сиэлла поняла, что эта книга вряд ли была хоть когда-нибудь востребована. Судя по всему, ее написал сумасшедший. Заклинатель, чей разум не выдержал. Этот человек слишком серьезно, слишком близко к сердцу воспринимал собственный дар. Его душа была тюрьмой для иных сущностей. И однажды он захотел понять их. Посочувствовать им. Стать им другом, а не тюремщиком.
– Этот мир жесток. Зря ты пришел сюда. Я уверен: то место, что мы называем Той Стороной, подходит тебе намного лучше. Там ты среди своих. Там ты можешь быть понят. А здесь… мы ловим вас. Заключаем в себе. И заставляем служить. Я никогда не заставлю тебя делать то, что ты не хочешь, Мийко. Обещаю.
Имя. Этот человек дал одному из своих духов имя. Или всем?
Крис тоже давал имя своим духам. Сиэлла познакомилась лишь с Арохом, но точно знала, что у Винтспира в душе заключен не только он.
А сколько?
Не значит ли это все, что Крис тоже не в своем уме? Или заклинатели все такие? Они все время от времени ведут беседы с чудовищами, что заключены внутри них?
Крис имеет позывной Туз. Но он не Туз-убийца. В ночь убийства Элджа он играл с Нейтаном до утра.
Может быть, стоит поговорить с Марианной? Она – прикрытие Нейтана, скорее всего, она скоро узнает о существовании Сиэллы. Или уже знает. Ведь этой ночью именно она находится неподалеку от Тинклера, прикрывая его.
Лейни дома. Значит, Нейтан с Марианной. Скорее всего, она изображает его любовницу.
А может, она ею и является? Ведь Силь появилась в жизни Тинклера не так давно, когда ему понадобилась жена. Но ведь это не значит, что у него не было женщины, правда?
Эта мысль показалась Сиэлле неприятной. И до того назойливой, что ей понадобилось несколько раз напомнить самой себе, что Нейтан Тинклер дал ей свое имя после того, как она легла в постель с другим. Он дал ей имя, зная, что она носит чужого ребенка. Она не имеет права думать о нем плохо.
