Исторические хроники Средиземноморья, Месопотамии и Китая свидетельствуют о том, что древние астрономы не всегда пользовались уважением. Их знания и навыки обычно ценились, но они считались непогрешимыми лишь до последнего точного предсказания. Конечно, время от времени между астрологами возникали интриги, но они служили царю, а не наоборот. Таким образом, мы имеем подтасовки фактов и искажение смысла, но все это никогда не играло существенной роли. Большая часть того, что мы видим, отражает вполне искреннюю попытку понять механизм действия сил природы. Власть и политика оставались главной заботой, но все участники действия так или иначе вносили свой вклад в укрепление системы верований.
Иногда астрономические сведения становились государственными секретами. В императорском Китае доступ к материалам астрономического бюро был строго ограничен. В монументальном многотомном труде «Наука и цивилизация в Китае» Джозефа Нидхэма цитируется письменное свидетельство правительственной политики в этом отношении в 840 году н. э.
«…Был издан императорский указ о том, что служащие имперской обсерватории должны держать свои дела в секрете. В частности, там говорилось: «Если станет известно о разговорах между чиновниками астрономического бюро или их подчиненными и чиновниками других правительственных учреждений или случайными людьми, это будет считаться нарушением правил безопасности, которые должны строго выполняться. Таким образом, отныне чиновники астрономической службы ни при каких обстоятельствах не должны вести вольных бесед с гражданскими служащими и простолюдинами…»
Предсказания и хитросплетения календарного устава находились в собственности императора. Они распространялись по принципу «каждый знает то, что ему необходимо знать», и к нарушениям этой политики относились очень серьезно.
Хотя ранг астрономов, возглавлявших службу наблюдений за небосводом, всегда был сравнительно низким на имперской бюрократической лестнице — к примеру, ниже, чем у службы, составлявшей официальную историю династии, — политическое значение астрономических сведений не вызывает сомнений. Во времена династии Хань астрономическая служба входила в состав министерства императорских и государственных жертвоприношений, сохранявшего протокол предыдущей династии Чжоу (1122—221 гг. до н. э.). При династии Хань в астрономическом ведомстве резко возросла роль календаря, управлявшего распорядком административной деятельности и исполнением элитарных ритуалов. При династии Тан, примерно четыре столетия спустя, часы, календари и наблюдение за небосводом принадлежали к ведомству Тайной канцелярии, относившемуся к информации от этих служб как к охраняемому государственному секрету.
Китайские императоры могли укреплять свою власть разными способами, включая астрономические исследования. Хотя система обсерваторий Гоу Шу-цзина отражала экспансионистскую политику Китайской империи, она не служила милитаристским целям. Скорее, она демонстрировала, что интересы империи в области астрономии распространяются на всю страну. Эта усеченная пирамида представляет собой одну из наиболее современных обсерваторий того времени в Яньшене (провинция Хэнань на севере центрального Китая). Сеть полевых обсерваторий Гоу Шу-цзина насчитывала в целом 27 станций, расположенных в нынешней Сибири, Монголии, Корее и на острове в Южно-Китайском море.
Когда иезуитский астроном Маттео Риччи находился на пути в Пекин в 1583 году, чиновники конфисковали его книги по математике. Математика справедливо считалась составной частью астрономии и, согласно Риччи, «в Китае под страхом смерти запрещено изучать математику без особого разрешения императора». Вообще-то говоря, во времена Риччи этот запрет был ослаблен, но государственная астрономия процветала. В Китае XVI века за пределами имперского «зонтика» не существовало ни школ астрономии, ни манускриптов, по которым можно было бы изучать астрономию и математику. Эдвард Шефер утверждает, что при династии Тан астрономия и календарь находились в «монополии императорского двора». Было запрещено иметь в личной собственности определенные календари, а также любые астрономические диаграммы и вычисления, а нарушения этого правила карались двумя годами принудительных работ. Несанкционированное толкование небесных знамений приравнивалось к государственной измене. Религиозный ритуал, который вводил императора в контакт с божественной небесной силой, управлялся астрономическими циклами. Таким образом, независимые астрономические исследования нарушали эксклюзивный контракт императора с небесными силами.
Использование астрономических предсказаний в политических целях и политическая ценность повсеместного внедрения календаря обеспечили высокий интерес к астрономии при императорском дворе в Китае. Хотя данные наблюдений были уязвимы перед всевозможными манипуляциями, на самом деле претенденты на трон, враждующие фракции при дворе, критики действий императора, историки, да и сам император чаще всего манипулировали небесными символами ради достижения политической выгоды. Китайские астрономы не были подлинными вершителями политики и проводниками своих решений в правительстве; скорее они исполняли некий высший долг. Сходная ситуация существовала в Вавилоне и Ассирии. Наблюдения можно было подвергать независимой проверке; с другой стороны, истолкования влекли за собой политическую ответственность и обещали награду в виде реальной власти. Цари советовались с астрономами и астрологами, но здоровый скептицизм часто заставлял их выслушивать другие точки зрения. Месопотамские летописи тоже подтверждают неопределенный статус придворных астрономов. Их жалованье, а иногда и сама жизнь зависели от милости властителя.
Небесный «допуск к секретным материалам»
в Древнем Риме
В 331 году до нашей эры эллинистическая империя Александра Македонского поглотила Месопотамию, которой правили персидские цари начиная с VI века до н. э., и репутация халдейской астрономии распространилась далеко за пределы Персии. Астрономические сведения, методы наблюдений и расчетов проникли и в Древнюю Грецию и постепенно стали той математической астрономией, которая лежит в основе современной науки. В то же время, согласно одному историку, свита Александра Македонского в Вавилоне «кишела астрологами, предсказателями и гадальщиками». Александр поощрял их деятельность и советовался с ними.
Римские императоры тоже советовались со своими астрологами, но не предоставляли им монополию на это искусство. В римскую эпоху демократизация гороскопа позволила каждому определять свою личную судьбу по звездам. Историки приписывают римскому астрологу Теогену благоприятное астрологическое предсказание для Октавиана, который впоследствии получил титул «Август» и стал первым римским императором. Император Август, без сомнения, придерживался высокого мнения об астрологии вообще и о Теогене в частности. Согласно римскому историку Светонию, Август был настолько очарован астрологией, что повелел отчеканить знак гороскопа, восходивший в день его рождения, на стороне римской монеты. С другой стороны, прекрасно сознавая нежелательность независимых предсказаний, он запретил астрологию в Риме.
