Только под утро она сумела задремать, но когда Мэтти принесла шоколад, девушка уже успела проснуться.
Серена, оставив Фланагана выведывать планы противника, вышла на улицу. Было уже около одиннадцати. Она поспешила на угол улицы и остановила проезжающий кеб. Уже через десять минут она была у дома Саттонов и стала ждать появления Себастьяна — если, конечно, он уже не в доме. Но вскоре он появился из-за угла и, завидев ее, поднял руку и пошел быстрее.
— Вот и ты… доброе утро, любимая, — прошептал он и, обняв ее за талию, закружил.
— Себастьян, — полушутя запротестовала она. — Мы на улице. Что, если кто-то увидит? Нужно быть благоразумнее.
Он мгновенно стал серьезным и отпустил ее.
— Ты права, конечно. Но я так тоскую по тебе, думаю о тебе каждую минуту. Вижу перед собой твое лицо. Такое прелестное, такое любимое.
Он погладил ее по щеке, но она отступила.
— Не здесь, дорогой.
— Почему ты всегда права? — вздохнул он.
— Не всегда, — улыбнулась она. — Где Джонас? Я думала, ты его приведешь.
— Его нет дома. Лакей сказал, что он ушел рано утром.
— А вдруг он уже здесь? Кто знает — может, ситуация улучшилась после званого обеда?
— Почему бы нам не войти и не удостовериться?
Себастьян поднял молоток.
Моррисон приветствовал их и проводил в гостиную, где сидели Марианна и Абигайль. Серена подумала, что девушка непривычно бледна и даже осунулась. Неужели что-то случилось? Да и Джонаса вопреки их надеждам не было в гостиной.
— Леди Серена! Мистер Салливан! Как любезно с вашей стороны навестить нас! — воскликнула Марианна, бросив полный сожаления взгляд на Себастьяна, прежде чем приказать Моррисону принести напитки и пригласить гостей садиться.
— Мы, хоть и с опозданием, пришли поблагодарить вас за прекрасный обед, мэм, — начал Себастьян с самой чарующей улыбкой. Он тоже заметил непривычную молчаливость Абигайль и решил отвлечь миссис Саттон, пока Серена пытается выведать у девушки, что случилось.
— Думаю, гостям понравилось, — с легкой гордостью заметила Марианна.
Серена тем временем села рядом с Абигайль.
— Выглядите чересчур усталой. Слишком много волнений?
— Н-нет, вовсе нет. Просто… кое-что произошло.
Едва заметный румянец пробился сквозь бледность лица.
— Вот как? Я вся превратилась в слух, дорогая, — заверила Серена.
— Мистер Веджвуд… просил у папы моей руки.
— И что мистер Саттон? — улыбнулась Серена.
— Папа согласен, если я этого захочу.
Серена ощутила нечто вроде тревоги. Неужели Абигайль отказала Джонасу? Час от часу не легче.
— А вы? — допытывалась она, удивляясь почему девушка так колеблется, если по всем признакам должна пребывать на седьмом небе.
— Я сказала, что хочу выйти за него замуж.
Это звучало скорее констатацией факта, чем радостным подтверждением.
— Чудесно, — весело заметила Серена, сжимая руки Абигайль и мысленно отмечая, как они холодны.
— Желаю счастья вам обоим.
— Вижу, Абигайль уже сообщила вам новости, леди Серена, — довольно кивнула Марианна. — Да, она скоро станет миссис Джонас Веджвуд. Мистер Саттон и мистер Веджвуд в этот момент обсуждают брачный контракт.
— Что же, есть повод для праздника! — объявил Себастьян. — Мои поздравления, мисс Саттон. Мистер Веджвуд просто счастливчик. Думаю, впрочем, он и сам это знает.
— Вы поженитесь в Лондоне? — спросила Серена, все еще пытаясь понять, чем так расстроена Абигайль.
— О, вряд ли. Это будет большим событием в жизни нашего графства, — пояснила Марианна. — Вполне справедливо, если друзья и деловые партнеры мистера Саттона разделят нашу радость.
При этих словах Абигайль едва заметно вздрогнула, и Серена встревожилась еще больше.
— Вы чем-то расстроены, Абигайль, в такое радостное утро? — пробормотала она. — Надеюсь, не поссорились с Джонасом?
Абигайль густо покраснела и покачала головой.
— Нет… нет, конечно, нет. Да и как я могу? Он такой прекрасный человек!
— Предсвадебные волнения, — кивнула Серена со спокойствием, которого не чувствовала.
Появление Уильяма и Джонаса положило конец деликатному допросу. Джонас немедленно подошел к Абигайль, взял ее руки и поцеловал, прежде чем с поспешным поклоном сказать:
— О, простите, леди Серена. Доброе утро, мэм.
— Доброе утро, мистер Веджвуд, — улыбнулась она. — Как я слышала, вас можно поздравить.
— Мисс Саттон согласилась сделать меня счастливейшим на земле человеком, — кивнул Джонас.
Абигайль внезапно поднялась.
— Пожалуйста… я прошу меня простить. Мама, можно мне уйти? Сильно разболелась голова. Мне нехорошо.
— О, мое бедное дитя… слишком много волнений. Иди ложись, а я пришлю Мэтти с лавандовой водой и нюхательными солями. И выглядишь ты неважно.
Марианна, шурша шелковыми юбками, встала:
— Леди Серена, мистер Салливан, простите, я должна позаботиться об Абигайль. О, моя бедная крошка!
У Джонаса был совершенно убитый вид. Бедняга растерянно смотрел, как будущая теща ведет невесту из комнаты.
— Не беспокойтесь, молодой человек. Она скоро поправится. Миссис Саттон права: слишком много волнений. Женщины подвержены мигреням, как вы сами скоро обнаружите.
Уильяма, казалось, ничуть не расстроило внезапное недомогание дочери.
— Нам пора, мистер Саттон, — сказала Серена, в свою очередь, поднимаясь и многозначительно глядя на Себастьяна. — Джонас, не хотите пройтись с нами?
Джонас немного пришел в себя, и понимая, что мистеру Саттону не терпится вернуться к работе, но он не может этого сделать, пока вынужден развлекать гостей, поспешно пробормотал:
— Да… спасибо… по крайней мере до площади.
Уильям не пытался уговорить гостей остаться, и когда за ними закрылась дверь, вернулся в библиотеку с чувством, весьма напоминающим облегчение.
— Бедняжка, — вздыхал Джонас, выйдя на продуваемую ветром улицу. — В чем причина столь внезапного недомогания? Она была так счастлива еще вчера вечером.
Он оглянулся, словно надеясь увидеть нареченную, стоявшую на ступеньках и провожавшую его глазами.
— У женщин бывают головные боли, Джонас, — пояснила Серена. — Не стоит принимать их всерьез. Посочувствуйте им, оставьте в покое, и все будет хорошо.
— Прекрасный совет, — поддакнул со смешком Себастьян. — Леди Серена — эксперт по всем женским вопросам.
