Книга Дневник - Генри Хопоу

ТЫ ЗАЩИЩАЛСЯ

И мог остановиться, но не мог остановиться, как бы глупо это сейчас не звучало. А что еще может сказать глупец, не способный понять, что делать дальше? Как мне теперь смотреть в глаза родителей? Как мне смотреть в остекленевшие глаза Поли, на ее изувеченное тело? Самое обидное, самое ужасное заключается в том, Профессор, что на ее лице нет никакого нарисованного губной помадой смайла. Вообще нет помады… Даже на губах. Да, ее лицо залито кровью, но не полностью… Смайла нет, и я боюсь, что его не было вовсе. «Ты псих» — до сих пор звучит в моей голове ее тогда противный и злой, сейчас ласковый и приятный сестринский голосок. Голосок сестры, которую Я УБИЛ! ЖЕСТОКО УБИЛ! Нет мне места в родительских сердцах. Я обязан попрощаться с жизнью, дабы искупить вину. Я должен уйти вслед за Полей.

НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО

РОДИТЕЛЯМ БУДЕТ ТЯЖЕЛЕЕ СМИРИТЬСЯ С УТРАТОЙ ВДВОЙНЕ

А легко им будет смириться с сыном убийцей? Лучше вообще не иметь сына, чем такого как я.

НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО

А что мне остается? Что мне, мать твою, делать? Ждать у моря погоды? Надеяться, что это сон? Противно, что мне никогда этого не забыть, и от того я становлюсь сам себе противен. Я выпью стакан уксуса (он был на верхней полке кухни), пусть даже это не лучший способ умереть! Так будет правильно!

И ЭТО БУДЕТ ЕМУ ВЕСЬМА КСТАТИ

ОН БУДЕТ РАД

ТАК ТЫ ОБЛЕГЧИШЬ ЕМУ ЕГО ЖЕ РАБОТУ

???

СМАЙЛ — ОБЕРЕГ ИГОРЯ

ОН ЗАЩИЩАЕТ ЕГО ВСЕМИ ПОДВЛАСТНЫМИ ЕМУ СПОСОБАМИ

А ОН СПОСОБЕН НА МНОГОЕ

Даже вселяться в тела людей?

ДАЖЕ В ЛУНУ, ТЫ ЗАБЫЛ?

Конечно нет. И ты спас меня тогда… Постой-ка, получается, ты мой?..

ДА

Мать честная! Как давно ты стал моим оберегом?

КАК ТОЛЬКО МЫ С ТОБОЙ ПОДРУЖИЛИСЬ

С САМОГО ПЕРВОГО ТВОЕГО ПРИКОСНОВЕНИЯ КО МНЕ ШАРИКОВОЙ РУЧКОЙ

Если это так, сумеешь ли ты уберечь меня от людской ненависти? Ты способен стирать память? Ответь «да», прошу тебя.

НЕТ

НО МЫ СПРАВИМСЯ

МЫ ПОСТАРАЕМСЯ

ДЛЯ НАЧАЛА НУЖНО ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ТРУПА

Ты издеваешься? Смеешься? Это было первым, что пришло мне в голову. Это было первым, что я предпринял. Тогда у меня не хватило сил даже приподнять Полю, не говоря уже о переносе ее обмякшего тела. Сейчас же не хватит сил даже не то что подойти к ней — я не могу даже спуститься с чердака. Мне стыдно. И страшно. Я боюсь. Там лужа крови. Там мертвая сестра!

УСПОКОЙСЯ

СЧИТАЙ ВСЕ ПРОИЗОШЕДШЕЕ ТРЕНИРОВКОЙ

Тренировкой?

ТРЕНИРОВКОЙ К ВОЙНЕ И К КРОВНОЙ МЕСТИ

НУЖНО НАКАЗАТЬ ЭТИХ УБЛЮДИН

Козлов ответит за свой смайл! Если бы не он, ничего бы не случилось! Это все он! ОН! О-О-ОН!

Но что делать с телом Поли?

КОГДА ВЕРНУТСЯ РОДИТЕЛИ?

Сейчас 20:18. Часа через два, может, раньше, может позже.

В ГАРАЖЕ ЕЩЕ ОСТАЛСЯ БЕНЗИН?

Должен, а что? Подожди, ты же не собираешься?

Я — НЕТ

ПОПРОСТУ НЕ МОГУ

А ТАК БЫ СДЕЛАЛ ЭТО ЗА ТЕБЯ

ЭТО ЕДИНСТВЕННЫЙ ШАНС

ВОЗЬМИ КАНИСТРУ И КАК СЛЕДУЕТ ОБЛЕЙ СЕСТРУ

ХОРОШО БЫ БЫЛО ПОЛИТЬ И НА СТЕНЫ

НО ГЛАВНОЕ — НА ТРУП

И САМ НЕ НАМОЧИСЬ!

ОГОНЬ СДЕЛАЕТ ВСЕ ЗА ТЕБЯ

Профессор, я не…

ЭТО ЕДИНСТВЕННЫЙ ВЫХОД

Я переехал в Курямбию, потому что жить мне больше негде. Нельзя появляться в квартире.

Витьке с Викой я еще не рассказывал, но думаю, они и без того все понимают. Они стараются не затрагивать эту тему. Не вмешиваются. Витька приносит мне еду — в основном бутерброды и газировку. Честно сказать, первый я съел только сегодня, остальными прикармливал мышей подвала вне стен Курямбии, остатками лимонада — муравьев. И тот я пил, только чтобы не протянуть ласты от обезвоживания. Только чтобы закончить начатое…

Недавно был последний звонок. В школе начались каникулы. Даже не знаю, все ли одноклассники перешли во второй класс. Есть сомнения, что на второй год могли остаться Женька, которая никак не могла научиться держать ручку в руке, и Саша Волк, который обосранец.

Что касается меня, то мне не светит ни второй, ни третий, ни даже первый класс. В школе после того дня я больше не появлялся и без «надеюсь» не появлюсь. Какое-то время мне нельзя показываться на людях. Кто-то сможет меня узнать. Кто-то, самый настырный, небезразличный, дотошный, может сообщить полиции, что «там-то-там-то» видел «кого-то, похожего на того-то».

Пока что мне приходится находиться в тени. Я выжидаю. Не знаю, сколько долго еще смогу продержаться, но чувствую, как мало-по-малу прихожу в себя, как психика нормализуется. Сегодняшний бутерброд — тому подтверждение. Думаю, к вечеру осилю еще один, а завтра попрошу Вику принести контейнер салата. М-м-м… Слюнки потекли. Мне нужно крепиться, набираться сил и отдыхать, отдыхать, отдыхать… перед войной, а она обещает быть кровопролитной. Обещаю. Клянусь жизнью… Больше мне клясться нечем, а клясться друзьями я не могу. Они такие же обереги, как и ты… Ну, разве что чуточку слабее.

Утром, вечером и иногда ночью я слышу над собой хромые шаги Аварии. Я привык к ним. Привык и к Аварии, он — мои часы. Мне до сих пор его жалко, но больше всего я жалею себя, понимая при этом, что жалеть в общем-то не за что. Но все равно жалко. Я мог добиться любых высот, а стал… Кем? Бомжом? Возможно. Повод ли горевать? Напрасная трата времени. Стоит ли думать о хорошем будущем? Нет. Хорошее будущее нужно творить своими руками, собирать по крупицам и строить, строить, строить, не оборачиваясь на прошлое, пытаясь забыть незабываемое. С другой стороны, незабываемое прошлое лучше вдохновения, сильнее любого катализатора, не сравнимо ни с одной музой. Только прошлое, Профессор, создает будущее, а будущее в свою очередь может сказать прошлому либо «спасибо», либо «какого хрена?». Я же скажу прошлому «досвидули», но не сейчас, а чуточку позже — когда закончу с Козловым и с его поганой татуировкой на ноге.

В день, который определил мое ближайшее будущее, сейчас — настоящее, в день, в котором я насмерть заколол треугольником свою сестру, после общения с тобой, я сложил и тебя, и треугольник, и все свои вещи, разбросанные по прихожей, обратно в рюкзак и напялил его на плечи.

В гараже бензин был.

Несколько маленьких канистр и одна побольше (та, из которой папа