– Проклятие, Джордан! Мне совсем не нравится, что он ошивается возле Элейн.
В голосе отца было явное раздражение.
– Мне это не нравится ничуть не меньше, чем тебе. Но дело совсем не в этом. Я ведь тебе уже сказал, что все как есть выложил Элейн. Надо радоваться, что шериф бегает за ней, совсем забыв, зачем его сюда прислали. А теперь скажи-ка мне: ты уверен, что сумеешь собрать всех за такое короткое время?
Сердце у Мэрили екнуло. Значит, они хотят собраться сегодня же вечером. Что-то у них случилось… что-то очень важное.
– Конечно! – решительно ответил Мейсон. – Мне надо сделать только одно – поскакать к Турецкому кряжу и посвистеть. А там уж кто-нибудь подхватит мой свист и передаст его дальше, пока не соберутся все, кому надо. Для этого понадобится не больше получаса.
– Тогда тебе, пожалуй, лучше отправиться сейчас же.
Мэрили услышала, как они выходят из кабинета, и сразу же поспешила в обратный путь. Ее трясло. Пусть банкет идет своим чередом. Ей же необходимо попасть на это куклукс-клановское сборище.
Когда Мэрили снова оказалась в холле, ей пришлось остановиться, чтобы поприветствовать вновь прибывших гостей. А у нее все время вертелось в голове лишь одно – как уйти, чтобы ни у кого не вызвать подозрения. На глаза Мэрили попался Уиллис, один из их слуг-негров. Ему она полностью доверяла. Сделав Уиллису знак, она подозвала его к себе, словно хотела отведать крохотных тарталеток с подноса у него в руках, и рассказала о последних новостях.
– Проследи, чтобы через четверть часа меня у дома на ручье ждали с лошадью. Я притворюсь, что у меня разболелась голова, и уйду с банкета.
Уиллис кивнул. На лице его отразился страх.
– Так проследи же, – прошептала Мэрили и отошла.
На лестнице ей встретилась Элейн, спускающаяся вниз.
– Пожалуйста, извинись за меня, – быстро сказала Мэрили, прикладывая руку к голове. – Ужасно разболелась голова. Я иду спать.
Элейн встревожилась:
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Да нет! Я просто хочу побыть одна. Это пройдет.
Она пошла было дальше, но Элейн взяла ее за плечо:
– Где Тревис?
– Вон там. – И тут Мэрили остановилась в полном изумлении: Тревиса внизу не было.
– Возможно, он отошел выпить еще чего-нибудь, – предположила Мэрили. В этот момент к ним из толпы стал пробираться Уиллис.
– Мисси Элейн, – произнес он, – шериф просил меня вам передать, что очень сожалеет, но у него внезапно возникло очень важное дело. Мисси Мэрили вам все объяснит.
– Я? – поразилась Мэрили. – Да я ничего не знаю, зачем ему понадобилось уехать!
– О, Мэрили! – Глаза Элейн наполнились слезами. – Что такого ты ему сказала? Ведь не могла же ты ему передать слова отца? Или же ты так все ему и сказала?
Мэрили молча прокляла Колтрейна за то, что из-за него попала в такое идиотское положение. Глубоко вздохнув, она произнесла:
– Я действительно сказала Колтрейну, что папа расстроился, но он никак на это не прореагировал. И ни словом не обмолвился, что собирается уходить. Сказал мне, что хочет взять для себя чего-нибудь выпить и будет ждать тебя.
– О Боже, просто ужасно! – закачала головой Элейн. – Что же мне делать?
Мэрили сочувственно погладила сестру по плечу:
– Пойдешь к гостям и прекрасно проведешь время. А о Колтрейне не беспокойся!
– Ох, но я очень беспокоюсь! Ты, Мэрили, ничего не понимаешь. Я… мне кажется, я его люблю.
У Мэрили округлились глаза.
– Ты и раньше, бывало, думала, что влюблена.
– Сейчас все совсем по-другому! – топнула ногой Элейн и сжала кулаки.
– Что тут происходит? – внезапно появился на площадке лестницы Джордан Барбоу, с удивлением переводя взгляд с одной дочери на другую. – Почему вы стоите здесь? А ты, Элейн, почему плачешь?
Та ничего не ответила. Тогда Мэрили сказала:
– Шериф уехал. Элейн считает, это связано с нашим предыдущим разговором.
– Ну, это ерунда, – усмехнулся Барбоу. – А ты, Элейн, приведи себя в порядок. Я не допущу, чтобы моя родная дочь так по-глупому вела себя из-за какого-то развратного бездельника.
– Он не развратный бездельник! – закричала Элейн. – Он замечательный, и ты не посмеешь встать между нами.
– Какой же он замечательный, если вот так от тебя улизнул? – напомнил Джордан.
Мэрили увидела, какое впечатление произвели его слова на сестру. Та лишь чуть приподняла подбородок, но и этого было достаточно, чтобы понять, как она взбешена. Глаза у Элейн заблестели.
– Где Мейсон? Я без кавалера сегодня быть не могу. Танцевать со мной будет он.
Мэрили почувствовала в голосе отца напряжение, когда он сказал:
– Боюсь, ему тоже понадобилось уехать. Пойдем со мной. Пока я рядом, о кавалере тебе беспокоиться не стоит! – Джордан сдержанно улыбнулся.
Элейн снова стала спускаться, а Мэрили, приподняв низ платья, стремглав бросилась к себе в комнату и сразу же дернула за колокольчик. В ожидании Розы она нервно ходила взад-вперед. Наконец появилась горничная. Глаза у нее были широко раскрыты.
– Что случилось?
Мэрили ей все быстро объяснила.
– Мне надо быть там, Роза. Но как мне выскользнуть из дома в этом идиотском платье? Как это сделать, когда у нас сейчас столько людей? О Боже! – воскликнула Мэрили в отчаянии.
– Я думаю. Я соображаю, – заметалась по комнате Роза, сжимая пальцами виски. Вдруг она взглянула на окно и воскликнула: – Вы можете спуститься из окна!
Мэрили посмотрела на нее непонимающе:
– Роза, но как же я буду спускаться? Ни дерева. Ни перил. Ничего! А если я спрыгну с балкона, то сломаю себе шею.
Не обращая внимания на ее слова, Роза подошла к шкафу и вытащила оттуда простенькое муслиновое платье.
– Наденьте вот это. А там, в доме на ручье, вам дадут брюки. Если станете спускаться с этими своими оборочками, то можете еще за что-нибудь зацепиться. Пока вы переодеваетесь, я приготовлю веревку.
– Что ты делаешь?! – Широко раскрыв глаза, Мэрили смотрела, как Роза стянула с постели атласное покрывало и начала его рвать на полоски, а полоски крепко связывать друг с другом узлами.
– Поторопитесь, мисси, и поскорее переоденьтесь. Вам надо сделать только одно – спуститься по этой веревке. А когда вы вернетесь обратно, я буду вас ждать внизу. Если банкет еще не закончится и вам войти в дом по-другому будет нельзя, я поднимусь наверх и спущу вам веревку.
Мэрили медленно покачала головой.
