подаренный Ильей, но тут же поняла, что звонить просто некому. Доверять местной полиции теперь глупо, и, даже если полицейские ни при чем, будет сложно ночью объяснить, в чем она подозревает их любимого коллегу. Илья придет по первому зову, но сколько времени это займет? Как минимум до рассвета ему будет нелегко бродить по лесу с лестницей. Ближе всего Геннадий Федорович, наверняка и нужные приспособления у него есть, но тащиться к нему, оставив Васю одного…
Вика убрала телефон в карман и тут поняла, что провод, которому не суждено было стать петлей висельника, до сих пор болтается у нее на руке. Он, конечно, не особенно длинный, но, если привязать к нему крепкую палку или еще что-то… Вася явно очень слаб и держится из последних сил, но все-таки держится, а колодец в силу времени не очень глубокий, всякие деревяшки торчат. Может, он и сумеет подтянуться, подняться…
— Они не смогли достать до окна, с чего вдруг он сможет?.. — тоскливо сказала Вика себе под нос, но мальчик услышал.
— Кто не смог?
— Друзья мои, — честно ответила она. — Хотели, но не вышло: там слишком высоко.
— И что они сделали?
— Ничего, — грустно ответила Вика. — Они не смогли ничего сделать. Но смогли дать мне подсказку. Чтобы ты теперь выбрался, не повторил их судьбу. Как думаешь, постараешься?
Вася ненадолго замолчал, а потом глухо произнес:
— Постараюсь.
Вика размотала провод на полную длину, прикинула, сколько примерно не хватает до мальчика, и в этот момент от росшего неподалеку темного дерева отделился Сычев.
Она не столько увидела, сколько почувствовала его присутствие; был сильный порыв убежать и где-нибудь спрятаться до утра, но вместо этого Вика распрямила спину, гордо подняла подбородок и наблюдала за тем, как он медленно приближается, будто отсчитывая своими шагами ее последние секунды.
— Умно, — даже с некоторым восхищением произнес участковый. — Как догадалась?
— Выстрел услышала, — спокойно ответила Вика. — А больше стрелять особо некому. И мальчики говорили, что дед их выпустит, но это еще не значит, что закрыл он.
— Что? Мальчики? Какой выстрел?
«Из моего любимого телефона».
— Неважно. Я и раньше догадывалась, просто не могла до конца это принять. Вы дали мне дело деда, но знали, что я полезу смотреть и более свежее — я-то еще удивлялась, что вы меня без присмотра тогда оставили и так легко навстречу пошли! А вы подсунули мне подделку, в которой сказано, что смерть волонтера — несчастный случай. И еще вы как-то слишком явно не заинтересовались мусором преступника — он ведь ваш? И пуговица с места убийства волонтера — я уже тогда поняла, что она ваша, но отвлеклась на другое… И еще могила мальчиков — вы за ней ухаживали, больше некому. А от матери их зачем избавились? Она вроде не знала ничего. Только не надо втирать про случайность, уважайте меня хоть немного.
— Я и уважаю, — вздохнул Сычев. — Поэтому много раз не доводил дело до конца, давал тебе шанс уехать. Но ты же редкая заноза — как и твой старик когда-то…
Теперь Вика не спеша двигалась вокруг колодца, стараясь держать дистанцию между собой участковым. Он тоже не стоял на месте, а зеркально повторял ее маневры, и она понимала, что это — лишь для усыпления бдительности.
— Зачем?..
— Он догадался, — равнодушно пояснил Сычев. — Столько лет не догадывался, а тут вдруг случайная фраза, и все. Но ты не расстраивайся, он прилично пожил. Да и сам был не без греха.
— Мать мальчиков — тоже?
— Меня напрягло ваше общение; она притащилась ко мне, когда ты ее взбаламутила, про Васю спрашивала… Кто-то мог заинтересоваться, поднять документы… Ни к чему была ее активность.
— Тетя Надя что-то подозревала, поэтому и раскапывала могилу деда! Думала найти там следы насильственной смерти!
— О, тетя Надя! Знала бы ты, Победа…
— О чем? Это она мне угрожала в самом начале?
Он резко остановился и схватил ее за руку так сильно, что Вика вскрикнула от боли.
— Хватит, ты проиграла! Вообще не надо было в это дело лезть, но раз уж влезла…
— Пристрелите?
— К сожалению, мне будет сложно объясниться с коллегами относительно применения пистолета. И так сплошные проблемы с этими экспертами.
Сычев сдавил ее горло свободной рукой. Задыхаясь, Вика лихорадочно зашарила судорожно сжатыми пальцами по его телу и смогла нащупать кобуру, наличие которой он только что косвенно подтвердил. В глазах уже темнело, воздуха критически не хватало, но ей удалось произвести выстрел, грянувший на весь лес.
Участковый на мгновение замер, однако хватку не ослабил, только процедил сквозь зубы:
— Ну что за семья, никакого спокойствия ни себе ни людям.
— Сам мерзавец, — прошипела Вика, закатывая глаза. Она перестала чувствовать собственный пульс, в голове взрывались яркие, красочные искры, легкие сдавливало от боли, ноги начали неметь. Слабое сопротивление не давало больше ничего, и только мысль о том, что сейчас испытывает Вася, еще хоть как-то удерживала в ней жизнь, которую из нее выдавливали капля за каплей.
Из последних сил она сжала кулаки, надеясь, что еще сможет что-то сделать, и тут ощутила в руке знакомый провод. Сама не понимая, на что рассчитывает, Вика размахнулась и врезала Сычеву проводом по лицу. Удар вышел совсем слабым, едва ощутимым, однако участковый взвыл и повалился на землю, держась за щеку.
Вика растерянно застыла, но тут же спохватилась и вытащила пистолет из его кобуры. Сычев катался по земле, странно выворачивая руки и ноги, даже в темноте было видно, что его лицо покраснело, глаза налились кровавыми прожилками.
— Да что с вами? — непонимающе возмутилась она, однако в этот момент услышала родной, привычный голос:
— Остановись.
Вика обернулась и смогла различить силуэт Льва — бывший жених стоял в нескольких метрах от нее, сунув руки в карманы и глядя на нее с тем выражением лица, при котором она непременно должна чувствовать свою вину. Луна вышла из-за облаков, вокруг немного посветлело, но общая картина от этого казалась еще более жуткой.
— Я все знаю.
— Не могу похвастаться тем же, хотя…
— Ты дверь не закрыла.
— И?..
