принимает любую форму – хоть дерева, хоть человека. Вообще любую. Мы наблюдаем, замечаем особенности – и становимся. Но это полезно, если надо обмануть глаза. Физический контакт сразу всё ломает, ведь порежешься – а крови нет. Плотности хватит, чтобы сидеть, но… Дух, насыщенный магией, – это только дух».
– А длительно? – и меня волной накрыло ощущение правильности. Обожаю спонтанные ходы, они так замечательно оживляют и разнообразят скучные планы…
«Берёшь любое чужое тело – неважно, мёртвое или живое – и меняешь его. Перестраиваешь один в один. Как ты лавку из куста делала, так и мы делаем из одного человека другого. И всё».
– А живое лучше или мёртвое? – не отставала я.
«Когда как. Живое может внезапно умереть. А мёртвое – завонять. И в движениях оно замедленно. По обстоятельствам смотрим. Нужны куклы? – любопытственно. – Зачем?».
– А нечисть они обманут?
«Если крови не пожалеешь – конечно. Даже Закрывающего небо. И он тоже всё это умеет, – пауза и озабоченное: – но он же воздух. Может учуять. И узнать. Любые планы через воздух. Как ты узнаёшь».
– Узнавала, – поправила я. – А ты – земля. Воздух читает только воздух. Знаешь, сколько раз я сбивалась со следа, когда он исчезал и уходил в землю – или под землю? Ты его собьёшь, – я отвела взгляд от собственно земли, на которую только что смотрела, и уточнила: – Я права?
– Да, – одобрительно дохнул ветер, взъерошивая единственную длинную прядь из моей шевелюры – отросшую чёлку.
– А ведьмовскую силу подделать сможете?
«Конечно. Ты же пользуешься чужими заклятьями, запертыми в амулет? И я могу. Сила вытягивается из крови и становится частью обманной энергетики. И по ней точно определят, например, конкретную ведьму. И держится она долго. А при нужде из неё творятся заклятья. Но при очень большой нужде. Если она сильно расходуется, то обманная аура рвётся. И личина следом».
– То есть лучше всего выдать живого, чтобы использовать всю возможную кровь… – задумчиво заключила я.
Интересно, понимала ли Гюрза, кого она мне подсунула – знала ли, кто на самом деле этот, дар его благослови, маленький и скромный «богомол»?..
«Да. Такая личина очень долгой будет. Но мне… лучше мёртвых, – застеснялись своей гуманности «богомолы». – А силу – в амулетах. Я немного умею колдовать по-ведьминому. И в амулетную надо лишь каплю внести, чтобы подделать заклятье – чтобы его не опознали как чужое».
– Будут тебе мёртвые, – я улыбнулась, – да такие, что не завоняют. Мумии ведьм. Сейчас напишу в приют.
…пока не все действующие лица прибыли, то… И да простят меня неопознанные ведьмы и их родственники. И опять прав Илюха – они хоть так, но отомстят. Кстати, а не зря ли я поминаю приятеля каждые десять минут? Если он узнает о том, что такое «ворон», то плюнет на опасности и прискачет сюда, легко и просто уговорив ближайшую же ведьму… Так. Какие возможны коррективы?..
«Тогда побольше неси, – запросила нечисть, – давно не делали. Вдруг испортим».
Я нашла удобное место, села и взялась за «пейджер». План выстраивался, прочерчивался и моделировался сам собой. Я тебя достану, тварь… На этот раз, клянусь даром, я тебя достану, и никуда ты не сбежишь. Достану, скручу и закрою дело. И покончу с клятвой.
– Зови, – я подняла голову и посмотрела перед собой – туда, где рябил воздух. – Ты же можешь. И «ворон» не только «ящерку» учуял, но и тебя. И решил, что пора – когда ты решила, что пора. Хватит. Затянувшаяся трагедия превращается в дешёвый фарс. А мы слишком многим пожертвовали, чтобы смеяться в конце и позволить посмеяться наблюдателям. Зови.
– Уверена? – прошелестели берёзовые ветви.
– Ты сказала, делай, что должна, – напомнила я, – и я делаю.
– Приют на подходе, – напомнила в ответ Вещая видящая.
– Ясно дело, – я хладнокровно кивнула. – Мы заблаговременно подделали даты в наблюдательских архивах, чтобы свести всех заинтересованных разными целями в одном удобном месте. Собственно, моё дело – запустить «утку» и изолировать некую вредную нечисть, а защищать приют – прерогатива специально обученных боевых.
«Вас же подслушают», – не выдержали «богомолы».
– Не беспокойся, – я улыбнулась, запустив руку под свитер и коснувшись артефакта, – мёртвых слышат лишь те, кому они хотят довериться. Наблюдательская нечисть не узнает ничего лишнего, даже если покинет тело и притворится ближайшим деревом. Даже от нас с тобой. Мы же под куполом Вещей видящей. Поэтому сейчас слушай меня очень внимательно…
Наблюдатели пошли ва-банк. И впервые нам с ними по пути.
Глава 5
Волшебство – это чувства и эмоции, страхи и мечты,
это надежды, ощущения, устремления – всё то,
что заставляет живущих продолжать движение
каждый день и каждый час.
Олег Рой «Заколдованный дуб»
Илья сидел на первой ступеньке приютной лестницы и на подходящую меня глянул быстро, искоса и очень мрачно – к знаменитому Удавкиному взору добавилась жажда крови.
– Ну что, Илюх, – я оперлась о бордюр, – тебя навестили?
– Навестили, – ответил он сквозь зубы.
– И как тебе нечисть в моём обличье?
– Ты, – прозвучало как обвинение в тройном убийстве, причём один из несчастных был лучшим другом, – опять соврала. Когда я нуждался в реальных подсказках и просил тебя быть честной, потому что от этого зависело всё…
– …я сказала правду, – возразила я.
– Да? – Илья сердито фыркнул. – Ты всегда была склонна к обманам, но не к театральным эффектам. Когда «это» сначала завопило, потом сорвалось на хрип, а потом состроило совершенно тупую рожу, я сразу понял, кто припёрся.
– И где сейчас это чудо? – я невольно улыбнулась.
– В некрополе, наверно. Вроде там всех, кто в «царстве», прячут, – неохотно проворчал приятель.
– А ведь я сказала, – я качнула головой, – все сведения – обман. Абсолютно все. Я предупредила – в первой же фразе. И надеялась, что ты понял. Я запустила «утку» для желающих пообщаться с тобой поближе. Этот воздух не слышал моих криков, не знал моих страхов и не видел, как я умею любить. А раз никто не знает, то приходится изобретать. А притворяется нечисть из рук вон плохо. На то и был расчёт. И о том, что подумать придётся, я тоже сказала. Я часто обманываю и замалчиваю важные сведения – да, это факт. Но и о нём я тоже давно предупредила – ещё в приюте, когда объясняла, какими способами добывала информацию о наблюдательских архивах. А ты – восприятие, восприятие…
– Очень своевременное пояснение, – он поднял голову и вздрогнул. И к естественной жажде крови добавилось недоверие. – А ты… вообще ты ли, а? А где?.. – и провел
