любимый шоколад.
— Тоже верно. Откуда вы знаете столько о вине?
— Из другой жизни. Расскажите мне о комете. Это был одиннадцатый год? По нашему небу она тоже прошла…
— Такой винтаж бывает раз в жизни. Тысяча восемьсот одиннадцатый год был идеальным — по крайней мере, для вина. Попробовав его впервые, я почувствовала вкус прохладного ночного неба. Это было как откровение. А ваши люди вылакали не меньше половины его запасов.
Она присмотрелась к собеседнику: мундир с аксельбантом, ровные зубы, блестящие волосы. Усталость от войны виделась во всем его облике, но было заметно, что он принадлежит к самому высшему и изысканному обществу. И она видела его на Елисейских Полях рядом с царем!
— Если вы хотите мне доказать, что ваше вторжение такое мирное, — продолжила Николь, — и что вы умеете держать в узде своих громил, то пусть русская армия заплатит мне честную цену за уничтоженное вино.
— Буду счастлив купить ящик и заплатить из своего кармана.
— Это не то. Я хотела бы, чтобы русские официально признали нанесенный мне ущерб.
Он приподнял бровь. Видимо, ситуация его забавляла, но, как надеялась Николь, помочь он тоже хотел.
У меня на самом деле есть некоторый компенсационный фонд, откуда я могу черпать необходимые средства. Но почему эти деньги должны уйти именно вам? Тут все погреба в радиусе двадцати километров разграблены, и не только русскими.
— Потому что мои вина — самые ценные, и потому что любой винодел в радиусе двадцати километров хотел бы видеть мой провал. И уже много лет я, как только могу, этому сопротивляюсь.
— Вы совершенно очевидно доказали, что сопротивляться умеете! Какую компенсацию вы сочли бы справедливой, вдова Клико?
— Сомневаюсь, что вы можете себе ее позволить. Война всех нас сделала нищими.
— Проверьте.
— Пять франков за бутылку.
— Естественно, что это запрос для начала торговли?
— Я никогда не торгуюсь. Мне нужно платить рабочим и кормить тех, кто от меня зависит.
— Конечно, будет некоторая бумажная волокита, но какжест доброй воли для русско-французских торговых отношений… Посмотрим, что я смогу сделать, чтобы возместить хотя бы часть ваших убытков. Если вы мне обещаете тотчас отправиться домой.
— Останусь с моими бутылками. Но все равно спасибо.
Глава двадцать шестая
ФОРТУНА С ВОСТОКА
Апрель 1814 года
Мутное пятно сложилось в черты Наташиного лица. Николь села: где это она, черт побери? А, в своем городском доме на Рю-де-ла-Ваш. В этой комнате она лежала без сна в ночь смерти Франсуа. Слишком много воспоминаний… Надо немедленно уходить отсюда.
— Куда это ты собралась? — ласково спросила Наташа.
— Не могу здесь оставаться. Тут бродят призраки, а мне надо вернуться в погреба.
— С погребами все в порядке, их сторожит твой новый русский друг. Ему пришлось спросить меня, где ты живешь: ты, видимо, отказывалась ему сказать. — Наташа покачала головой с осуждением, но и с гордостью. — Никуда не пойдешь, немедленно в кровать, а я скажу заговор, чтобы отпугнуть всех призраков. — Наташа начертила в воздухе восьмерку, медленно повернулась три раза вокруг себя и обратилась к шторам: — То есть как это — не уйдешь, пока она не вернется в постель? — Она обернулась к Николь: — Ты слышала? Ложись обратно, и тогда призрак оставит тебя в покое.
Николь уставилась на нее.
— Я серьезно. — кивнула Наташа. — С шуточками — это было, чтобы тебя не пугать, но призрак не шутит.
Николь легла обратно — на всякий случай. Все равно ноги превратились в студень, а голова болела, точно зажатая в тисках.
— Так оно лучше, моя дорогая.
— Они пекарню захватили?
— Пекарню, которой владеет колдунья? Они слишком суеверны, эти крестьяне.
— Надо было мне вчера с тобой туда идти.
— У тебя свои способы околдовывать, даже когда ты этого не осознаешь. Осилишь одну релижьос? Сейчас трудно найти ингредиенты, но у меня была припрятана толика шоколада на особый случай, а твое возвращение в Реймс — вполне подходит. Сегодня утром испекла.
Наташа протянула Николь булочку, и та отломила кусочек из вежливости, хотя от боли ей казалось, что во рту вкус пепла.
— Ментина взрослеет, — заметила Наташа.
— Слишком быстро.
— Тебе повезло. Она красивая девочка — и в душе, и с виду. Белокурая версия Франсуа.
«Он был бы лучшим отцом, чем я — матерью», — подумала Николь. Она обещала Ментине, что придет сказать «спокойной ночи», и опять не сдержала слова. И погреба не сторожила до утра. Если так растягиваться, чтобы всюду поспеть, скоро просвечивать начнешь.
Наташа раздвинула шторы, распахнула окна, и внутрь ворвались солнце и чудеснейший весенний день. Внезапный порыв ветра внес в окно вихрь яблоневых лепестков, они покружились и опустились на пол снежинками.
— Восточный ветер, яблоневый цвет… — Наташа прищурилась. Хороший знак. — Зачерпнув горсть лепестков, она осыпала ими Николь, как конфетти. — Тебе счастье не помешает, и вот сейчас оно идет с востока.
— А ты всегда твердишь, что каждый сам кузнец своего счастья.
— Может, и так.
Ментина постучалась, вбежала, наспех поцеловала Наташу и бросилась на кровать, размахивая каким-то конвертом.
— Ой, какие красавцы!
Кто?
— Эти русские солдаты! Их целый отряд пришел к нашему дому, а один подошел к двери и передал вот это. Смотри, на конверте написано: «Николь Клико»! Откуда он узнал, как тебя зовут? Мама, весь город бурлит рассказами о том, как ты отбилась от грабителей всего лишь ботинками! Один быстрый удар по…
— Хватит! — Но Николь не смогла одержать улыбки, видя восторг дочери перед ее победой.
— Так это правда?
— Не совсем, хотя я действительно сумела выпутаться из неприятной ситуации.
— И ты голову разбила, мама?
— Ерунда. Ты только смотри не ходи одна, пока они здесь. Либо со мной, либо с бабушкой и дедушкой.
— Но мне же так скучно, а в городе столько новых людей, и все время что-нибудь происходит, а я тут сижу как дура. Жозетта не понимает, что я больше не хочу устраивать чаепитие для кукол и играть в детские игры, а мне ее обижать не хочется. — Ментина сунула матери конверт. — Ты его откроешь, в конце-то концов?
Внутри лежал чек, Николь проверила его дважды. Шестьсот франков. Достаточно, чтобы до последней бутылки покрыть убытки, понесенные ее погребами. Кроме чека была еще и сложенная записка:
Надеюсь, Вы это воспримете как доказательство, что русским можно верить. В эту сумму включен также мой личный ящик «комет пино». Вашим погребам в настоящий момент ничто не угрожает, так что в ближайшие дни Вы можете поспать в доме: на улице ночью слишком холодно.
