Но самой лучшей была безумно романтичная песня о прекрасной незнакомке…
— …написал один мой друг в честь самой прекрасной женщины на свете! Я люблю тебя, Мадонна! — со сцены, на всю площадь.
Я разревелась от избытка чувств. Бонни такой Бонни! Мой сумасшедший гений!
Меня утешил только танец с Кеем. Танец — и нежные, горячие поцелуи. Мой Бонни и мой Кей. Сбывшаяся мечта идиотки.
— Смотри, падающая звезда, — Кей указал в темнеющее небо с ярким росчерком. — Загадай желание.
— Загадала, — я прижалась к нему, глядя на метеорит, а может быть просто след реактивного самолета, какая разница? — Знаешь, чего я хочу, Кей?
— Счастья всем, даром, и чтобы никто не ушел обиженным, — ответил он по-русски и поцеловал меня в макушку.
— Не знала, что ты читал Стругацких.
— Чего только я не читал… Так я прав или прав?
— Прав, наверное. Хотя сейчас я подумала, что Гёте мне как-то ближе. Остановись, мгновенье и все такое.
— Их будет еще много. Очень-очень много прекрасных мгновений, я тебе обещаю, Колючка.
— Я тебе верю.
— Главное, что ты не желаешь никого изменить, — меня снова поцеловали в макушку.
— Не-а. Я люблю его таким, какой он есть. И если ты хочешь мягко намекнуть, что не стоит смотреть вчерашние ролики на ю-тубе, то поздно. Я уже видела.
— Видела, и?..
— Коллегой больше, коллегой меньше, подумаешь. Фил отправил с ним Маризу, она следит, чтобы он носил с собой презервативы и регулярно обследовался. Опять же отгоняет самый подозрительный контингент вроде фанаток. А вот съемки видео это уже нехорошо, может, дать ей в помощь пару людей в черном?
Кей хмыкнул.
— Пожалуй, стоит. Градус звездности повысился, напор фанаток тоже. Ты в самом деле на него не обижаешься?
— Да ну, на фига? Для него это так же естественно, как танцевать. Лишь бы не пытался скрывать или врать.
— Иногда я не верю собственному счастью, — Кей погладил меня по спине вверх, запустил руку мне в прическу (от которой остались одни воспоминания) и заставил поднять голову, посмотреть на него. — Ты настоящая леди Говард.
— Жена Кея Просветленного, он же Никель Бессердечный? Ага. У меня и справка есть. От ветеринара.
Кей бессовестно заржал, и я с ним вместе.
Ну а что, я должна была расстроиться, истрепать себе нервы, взревновать и плакать, что ли? Ага. Щас. Ну, снимали эротическую сцену. Ну, продолжили прямо в гримерной после съемок. Бывает. С темпераментом Бонни и его представлениями о морали — нормальное продолжение рабочего процесса, а главное, по взаимному согласию, без скандалов-обязательств. Донью Анхелес, опять же, играет состоявшаяся актриса, ей нет смысла цепляться за Бонни и тем более нарываться на неприятности с Кеем. А сбросить напряжение — надо, уж мне ли не знать, как действует доза по имени Бонни.
— Справка от баранолога? — переведя дыхание, уточнил Кей.
— Не-а, от знатного сицилийского козловеда, — и мы снова заржали.
А потом запили молодым красным, то есть Кей — красным, а я минералкой и глоточком вина из его стакана.
— Кей, как думаешь, — совсем тихо спросила я, вовсе не уверенная, что в самом деле хочу слышать правдивый ответ, — он бы мог в самом деле?..
— Жениться на Клау? Нет.
— Потому что ребенок не его?
— Потому что ему пока не нужна такая семья.
— Пока… это звучит как-то… — я поежилась, — как будто ты готов с ним расстаться.
— Нет, Колючка. Я не готов с ним расстаться и не собираюсь этого делать никогда. Но Бонни — сицилиец. Ты сама видишь, в какой семье он вырос, как носится со своими младшими.
О, да. Я видела. И как на нем висли чертенята, и как он держал на руках маленькую Агату, и как обещал Джульетте что-то такое показать ее рок-группе на тему отстойных древних мамонтов.
— Не представляю Бонни в роли добропорядочного отца семейства.
— Убери слово «добропорядочный», и все получится.
— Аморальный отец семейства? Хм… хорошая тема для комедийного сериальчика.
— Почти как «Семейка Кастельеро», — в тон мне усмехнулся Кей.
— Не знаю, не знаю. «Семейка Говардов» звучит завлекательнее. А я думала… я подумала… Бонни же хочет детей…
Ну, вот я и решилась. Спросила.
— Я тоже об этом подумал, Колючка. Я знаю, ты хотела ребенка Бонни. Не боишься наследственной гениальности на всю голову? Кастельеро — это не лечится.
— Ага, как будто Говард лечится, — буркнула я.
— Я тоже хочу. Маленький Бонни… это может быть забавно, тебе не кажется?
— Еще как кажется. А твои родители не предадут нас анафеме за такое дело?
— Не предадут. Это вообще не их дело, если уж на то пошло, а только наше. Наш Бонни, наши дети.
Вместо ответа я его поцеловала. Мой Кей. Мой лорд Совершенство. Готова спорить, когда Кей только планировал наше трио, о детях он тоже подумал. Может, даже о детях раньше, чем о чем-то другом. Он вообще такой, мой лорд, рассчитывает на десять ходов вперед. Поэтому с ним спокойно и надежно. Он даже свои дозы адреналина рассчитывает, а значит — не сорвется, как некоторые сицилийские гении.
— Безумная семейка Говардов, смотрите только на нашем телеканале! — пропела я и только собралась снова поцеловать Кей, как из колонок раздалось:
— А теперь, дорогие мои дядюшка Джузеппе и тетушка Клаудиа, еще один подарок от молодого поколения Кастельеро!
Публика захохотала: хорошая подначка, даже туристам видно, что новобрачная тетушка здорово младше племянничка.
Мы с Кеем обернулись на сцену, куда выскочила группа подростков в рокерских прикидах. Девчонка с зелено-сиреневыми дредами и пирсингом выглядела ну очень знакомо! Правда, в прошлый раз у нее были розовые волосы и нос еще не проколот.
Как же Кей прав! Опять прав. Бонни — Кастельеро, от этого никуда не деться. И когда-нибудь мы снова с этим столкнемся. Лишь бы не лбом с разбегу.
— Семья — это святое, — хмыкнул Кей. — Надеюсь, хоть программу им выбирал Бонни.
— Не Оззи Озборн, и то ладно. Может… того, от динамиков подальше?
Кей засмеялся, но от динамиков подальше меня увел. К накрытым столам. Впрочем, я зря перестраховывалась. Бонни с Джульеттой пели что-то вполне человеческое, а не тяжелый рок. Что-то заводное, ритмичное, такое, что танцующей публики прибавилось. А вскоре Бонни под гром аплодисментов ушел со сцены, предоставив развлекать публику как-то итальянской поп-группе, нашел нас — и мы снова танцевали, и целовались…
Я утанцевалась в хлам. С Кеем, с Джузеппе, с Карло и Марко, с Бонни и Энзо, с какими-то смутно знакомыми личностями из итальянских политиков и международных журналистов. Даже дала мини-интервью, поздравила нашего дорого друга Джузеппе с прекрасным выбором супруги и пообещала вывести его в одном из своих романов, а то и написать роман о нем лично. Такая интересная судьба! Такая выдающаяся личность! Да, конечно, мы с мужем будем участвовать в благотворительных акциях, организованных синьором Джузеппе. Мы же практически родня!
