Дазромак медленно обошёл моё кресло и наклонился так, чтобы наши глаза находились на одном уровне.
— Пока недостаточно, но, будьте уверены, среди нас нет садистов, бессмысленно расходующих драгоценный Дар. Настала пора ужесточать меры, иначе нас может постигнуть судьба тех миров, из которых мы забираем девушек.
Волкодлак медленно распрямился и сел на место, заняв привычную позу расслабленного после хорошо выполненной работы служителя закона.
— Тот же амулет Пожиратель, к примеру. Мы теперь знаем, что он действует не на всех Пришлых. И что бороться с Магией Древних возможно даже в одиночку. Времена меняются, Гумонд, нельзя больше действовать террором, но и позволить себе терять позиции силы мы не можем. И не спрашивайте больше, если не хотите прервать свой полёт Дракона в самом начале.
Я встал и молча откланялся. Говорить больше было не о чем. Хотя я не мог удержаться от язвительной ремарки:
— Надеюсь, мы больше не увидимся.
— Кто знает, Гумонд, — донеслось мне вслед. — Держите вашу змею подальше от этой истории, и всё будет хорошо.
Я так и собирался делать. Рассказывать всю правду Регине не стоило, она бы не смирилась. Даже мне самому, Истинному, было сложно это сделать, и всё же иного выхода не оставалось. По крайней мере, пока.
***
Через пару недель я была уже полностью здорова и хотела приступить к занятиям, но тут меня вызвала гранда ректор и сообщила, что больше в Кломмхольме мне делать нечего.
— Не считайте, Регина, что это немилость. Совсем наоборот.
Мы сидели рядом на красном диване в её кабинете и пили чай, будто были подругами.
— Знаю, вы все жалеете об уходе Персилии, но не вечно же ей занимать столь почётное место, пора и отдохнуть.
Ректор произнесла это с еле сдерживаемой улыбкой, я видела, насколько Келисии приятна отставка давнего противника. Ведь больше никто не посмеет напоминать гранде о том, кто был ректором до неё.
— Ваше обучение окончено с весьма приличными рекомендациями, — тем временем продолжила гранда, обворожительно улыбаясь. — С учётом ваших успехов в недавнем деле, думаю, вас ждёт блестящее будущее. Пообещайте, что не закроете свой Дар в богатом особняке одного из Истинных.
Я пообещала, тем более, что это совпадало и с моим желанием.
— Как там ваша подруга? Слышала, вы с грандом Гумондом ездили её навестить?
Я кивнула и опустила глаза. Воспоминания болью отозвались в сердце.
— Плохо. Она скоро истает.
— Мне жаль. Правда.
В словах ректора звучало искренне сочувствие, и я была ей за это признательна. Все знают, что гарпии недолюбливают ламий.
— Могу я остаться в Кломмхольме ещё на неделю? — спросила я, посмотрев на Келисию в упор. — Мне надо собраться с мыслями и попрощаться кое с кем.
— Я понимаю, — мягко ответила она. — Прекрасно понимаю. Оставайтесь, здесь был ваш первый дом, никто не гонит отсюда Пришлых. Просто наступает время, когда надо выпорхнуть или выползти в большой мир.
Келисия выразительно подняла правую бровь и снова улыбнулась. По её отсутствующему взгляду я видела, насколько она далека мыслями от меня и моих проблем. Поэтому и не стала злоупотреблять оказанным вниманием и поспешила откланяться.
Мне хотелось попрощаться с теми немногими девушками, с которыми я общалась в Кломмхольме.
— Я буду скучать, — кинулась мне в объятия Виктория Крим.
— Недолго, слышала, что вы с тем кавалером из Волкодлаков хорошо поладили.
— Да, — опустив глаза и зардевшись, согласилась девушка. — Наверное, он сделает мне предложение. Боюсь, ты разочаруешься во мне, Регина. Когда услышишь, что я решила не продолжать обучение дольше одного курса.
— Нет, вовсе нет. У каждого своя дорога.
Виктория взяла с меня обещание отвечать на её письма и писать самой. «Не реже раза в месяц». Я с готовностью дала его.
— Правда? — на щеках моей подопечной снова вспыхнул румянец. — Даже, когда станешь женой Дракона?
И она громко засмеялась. О наших отношениях и вариантах их развития не говорил только ленивый. Главной интригой оставалось, женится ли на мне Рандал сразу или оставит в любовницах. Все были уверены во втором варианте и только самые наивные робко заявляли, что и первое вполне возможно.
Я же старалась об этом не думать. Полюбив Рандала и особенно остро осознав это в миг, когда могла потерять Дар благодаря усилием Хадриана и Охотников, я ни о чём его не просила. Мы вообще не разговаривали на эту тему, пока однажды, в конце второго месяца, ближе к Исходу года, Дракон не попросил меня об услуге.
— Близятся торжества, посвящённые Исходу года. Я хочу представить тебя моей семье.
И так многозначительно посмотрел, что я испугалась больше, чем за все последние месяцы.
— Я не уверена, — только и выдавила я, почувствовав, как горло сдавил спазм.
Вот уже неделю как мы жили вместе в небольшом аккуратном домике, снятом Драконом на окраине столицы. Это получилось как-то само собой, не сговариваясь. В назначенное время Рандал забрал меня с вещами, и я покинула Кломмхольм, ни разу не оглянувшись на замок, в котором проходила вся моя жизнь в Илиодоре. Другой я пока не знала.
В родную Академию мой возлюбленный так и не вернулся, а на все расспросы отмахивался:
— Надо решить кое-что более важное, а потом уже подумаем, где и как будем жить.
И снова меня обуял страх, даже ужас. При мысли о том, что так не может продолжаться вечно, что мне и ему надо что-то решать касательно общего или раздельного будущего, руки дрожали, а на глазах выступали слёзы. Я не боялась остаться одной, должность в Тайной полиции, куда у меня были рекомендации как от Кломмхольма, так и от Дазромака, я получу и содержать себя смогу.
Конечно, не с таким шиком, как сейчас, но в быту я была неприхотлива. Гумонд, несмотря на драконью сущность, разделял мои взгляды на предметы роскоши. Есть — хорошо, нет — обойдёмся.
— Поедем, — настоял он однажды, когда я заикнулась о том, что могу просто жить здесь и ждать его прихода.
Сердце при этом сжималось и кровоточило, а змея внутри угрожающе рычала. Я понимала, на что соглашаюсь: на женитьбу любимого на другой, более подходящей для него партии. Но что тут поделать: традиции Истинных, особенно Драконов, требовали брать в жёны самых лучших. Самых подходящих по положению в обществе.
Безродная девица-ламия, да ещё замешанная в странных связях с Древними и показавшая свою наготу перед чужими мужчинами, пусть и в процессе необходимого для расследования ритуала, таковой явно не являлась. Это понимали все, и всё же в глубине души я надеялась, что Рандал останется моим.
Пусть вечным любовником, но не мужем другой. О метке Истинной пары мы оба молчали, эта Магия восходила к такой древности, что не многие бы посчитали её наличие серьёзным препятствием к женитьбе на подходящей партии.
