Книга Герцог-дьявол - Мэдлин Хантер

Аманда проснулась в темноте и почувствовала, что рядом с ней кто-то лежит. Она сразу поняла, что это не Габриэль.

Она поднялась и увидела, что улеглась в постель полностью одетая. Рядом с ней поперек кровати, видимо, чтобы не разбудить ее, лежала мать.

Аманда не представляла, который час, но почти не сомневалась, что до рассвета еще далеко. Однако спать она больше не хотела, потому вылезла из постели, нащупала ногами туфли и поправила волосы. Некоторые прядки выбились во время сна, и прическа растрепалась.

Аманде захотелось посмотреть, спит ли Габриэль. За предыдущий вечер она смертельно устала, и не только физически. У нее стало мрачно на душе после рассказа матери о том, как она пыталась обмануть Ярнелла и как до того собиралась украсть карманные часы у человека, который сообщил ей о Ярнелле. Пока она слушала мать, несколько раз в мыслях возвращалась в детство, в те многочисленные места, что служили ей домом – семья нигде не оставались надолго, – и вспоминала разговоры родителей, замышлявших все новые преступления.

Когда она впервые поняла, что ее жизнь ненормальна? Возможно, когда осознала, что дети, с которыми она играла, никогда, подобно ей и ее родителям, не собирают вещи за одну ночь и не переезжают на новое место. А может быть, когда первый раз в возрасте десяти лет пришла в церковь и прочла десять заповедей на бронзовой табличке. И тогда на нее снизошло озарение по поводу истинного характера жизни в их семье. Оно наполнило ее душу, словно поток воды во время начинающегося прилива.

Аманда открыла дверь и прошла к номеру Габриэля, расположенному по другую сторону площадки. Там она услышала голоса. Он был не один. Должно быть, это его друзья. Возможно, все закончено и завтра они смогут вернуть брошь, пряжку и кинжал.

Она вошла, и беседа затихла. В комнате находились трое: Габриэль растянулся на кровати, Страттон сидел в мягком кресле: Брентворт устроился на деревянном стуле у маленького столика.

При ее появлении все трое встали. Страттон приветствовал ее. Габриэль представил даму герцогу Брентворту. Это был человек высокого роста, очень красивый, с прямым носом, волевым подбородком и глазами стального цвета. Он улыбнулся, но в его улыбке не было теплоты. В отличие от обворожительного Страттона он, как показалось Аманде, не находил окружающий мир таким уж приятным.

– Садитесь, мисс Уэверли, – сказал он, предложив ей стул. – Мы тут строим планы. И, возможно, вы сможете подсказать нам кое-какие идеи.

– И какие же планы вы строите?

Габриэль рассказал ей, как проводил здесь вечер кузен мистера Ярнелла и что им пришла в голову идея заманить шантажиста в гостиницу.

– Мы хотим, чтобы Притчард написал Ярнеллу письмо с просьбой явиться сюда, потому что с ним произошел несчастный случай, – сказал Габриэль.

– Но как убедить Притчарда написать такое письмо? Если только приставить пистолет ему к виску, – возразил Страттон.

– Именно это мы и обсуждали, когда вы вошли, – сказал Брентворт.

– Я вовремя присоединилась к вам. Я вам благодарна за помощь, но не желаю, чтобы вы из-за меня становились соучастниками преступления.

Она устремила на Габриэля отчаянный взгляд.

– Если мы отправимся к нему в дом, нам придется вооружиться, – ответил Габриэль. – И все может закончиться гораздо хуже.

– В таком случае письмо можно легко подделать, – заметила Аманда.

– Думаю, да, – подтвердил Брентворт. – Если бы у нас был хороший образец его почерка, способный фальсификатор и…

– Нет нужды подделывать все письмо, достаточно убедительно сымитировать подпись. Весь остальной текст мог написать кто-то еще, учитывая несчастный случай.

– А мы можем заполучить образец его подписи? – спросил Страттон.

– Если он так щедро сорит деньгами, возможно, подписывал счет, выданный хозяином гостиницы. – Габриэль встал. – Я схожу вниз и проверю, все ли так спокойно в гостинице, как кажется. Если да, попробую поискать книгу записей постояльцев.

– Я пойду с тобой, – сказал Страттон вставая.

Они вдвоем вышли из комнаты. Аманда осталась наедине с герцогом Брентвортом.

Брентворт сел в кресло, где только что сидел Страттон.

– Здесь есть вино.

– Спасибо, но я не хочу вина.

– Должно быть, вы почувствовали сильное облегчение, освободив мать, и счастливы увидеть ее снова.

– Облегчение – да. Счастлива?.. – Аманда пожала плечами.

На лице Брентворта изобразилось явное удивление.

– Я, конечно, выгляжу ужасной дочерью. В течение последних нескольких часов, проведенных с ней, дитя, которое еще живо во мне, радовалось ее присутствию, но взрослая женщина, какой я стала сейчас, слишком ясно увидела все то, что я с огорчением замечала еще девочкой. Она моя мать, и я люблю ее, но… – И вновь Аманда пожала плечами.

– Конечно, вы раздосадованы тем, что вас вовлекли в такие неблаговидные дела. Но семья есть семья. Она всегда остается с вами независимо от того, что вы чувствуете.

– И мы, в свою очередь, остаемся с семьей.

Брентворт кивнул.

– Однако и у этой верности и любви есть границы, – сказала Аманда. – Есть вещи, которые никогда нельзя делать даже ради близких. И этого никто не должен от вас требовать.

– А разве у вас был выбор, мисс Уэверли? Лэнгфорд утверждает обратное. Присутствие человека в номере над нами подтверждает: вы не лгали. И тот факт, что вам пришлось тайно проникнуть в дом, взломав дверь, ради освобождения матери, также это доказывает.

– Это сказал Гэб… Лэнгфорд? Что мы проникли в дом, взломав дверь?

– Он ничего не говорил. Но я и не спрашивал. Тем не менее я не могу представить никакого другого способа, как можно освободить женщину, удерживаемую против ее воли.

– Это было не так трудно, как может показаться. В общем, довольно просто.

– Я готов вам поверить. Конечно, взломать обычную дверь не так сложно, как влезть в окно на третьем этаже.

Он знает все… Осознание этого потрясло Аманду. Чтобы заручиться их помощью, Габриэль выложил своим друзьям абсолютно все. Настаивал ли он на том, чтобы они хранили это в секрете? Без сомнения. И она догадалась, какова цена такого обещания. Лэнгфорд заверил друзей, что, как только все закончится, его легкомысленная спутница сразу же уедет, покинет Англию.