Энтони замечает, что по ногам Генриха стекает струйка мочи. Глостер пристально смотрит на Кларенса, который энергично трясет головой, а потом отпивает вина. И дальше Глостер говорит:
– Да-да. Обычно я молюсь как раз в это время.
И бывший король опускается на колени в углу. Гл о стер берет кувшин, еще наполовину полный, и разбивает его о затылок Генриха; брызги крови и вина разлетаются по всей камере.
– Избавляясь от дерьма, совершаешь доброе дело, – произносит Глостер. – Но это была твоя работа, Джордж, поскольку Эдуард поручил это дело тебе. Клянусь, ты провалишь любое испытание, которое тебе дается. – Потом он обращается к Энтони: – Вы наш свидетель. Мы действовали во благо государства.
В прошлом Энтони восхищался благочестием Глостера и его навыками военачальника. Теперь он восхищается его решительностью. Но ему приходит в голову, что от этого человека лучше держаться подальше, поскольку он тоже злодей.
На следующее утро объявлено, что Генрих умер от недовольства и меланхолии, услышав о результате битвы при Тьюксбери и смерти сына. Тел о прежнего монарха выставлено в соборе Святого Павла; голова усопшего покоится на ковре из цветов. Теперь, когда наконец наступил мир, Энтони хочет разыскать Мэлори и разузнать у него побольше о Джеке Котереле, и в итоге попробовать отыскать место, где скрывается Скоггин. Также у него появляется время заняться поиском заколдованного сада. А еще он может отправиться в путешествие на восток, в Скифию, Персеполис, огненные озера и Занаду.
Глава 15
Котерелы
Последние три недели Энтони практически жил в Тауэре. Наконец он возвращается в городской дом Вудвиллов. Когда он спешивается с Черного Саладина, в глаза бросается заметная нервозность конюха. Дверь открывает ему не кто иной, как Рипли. Он бурно приветствует Энтони и, разумеется, выражает восхищение ответственностью, с какой Энтони руководил обороной Лондона от кентских повстанцев. Вслед за Рипли спешит управляющий Джон Бромвич и на немой вопрос Энтони только пожимает плечами. Потом к дверям подходит, еле передвигая ноги, его мать. Она с любопытством смотрит на сына, но, похоже, не узнает его. Вместо этого она берет Рипли за руку и тащит его в дом. Рипли, улыбаясь, оглядывается, словно говоря: «Вот такие дела».
Энтони и Бромвич совещаются в комнате, где хранятся расходные книги, счета и прочие документы. Энтони считает, что Рипли надо вежливо выпроводить. Бромвич отвечает, что он пытался его прогнать, но Жакетта не разрешает алхимику уходить. В день, когда Энтони отбыл в Тауэр, Рипли пришел в городской дом Вудвиллов и попросил встречи с Жакеттой. С тех пор она с ним неразлучна и ковыляет за ним по дому, словно тень. Хотя слуги, бывает, с большим трудом понимают ее речи, у Рипли с этим никаких трудностей: они по многу часов разговаривают, и часто алхимик даже записывает ее слова. Нередко по ночам он спит у нее под дверью, растянувшись прямо на полу и подложив под голову плащ вместо подушки. Жакетта часто просыпается ночью, и тогда они еще немного разговаривают. Он кормит ее (как когда-то кормил Говорящую Голову). Но со времени возвращения Эдуарда Рипли часто вызывают по делам короля, и тогда Жакетта бродит по дому как неприкаянная.
На столе разложены разные документы, ожидающие внимания Энтони, а рядом с ними высится огромная стопка рукописных страниц, поверх которой лежит сопроводительное письмо. Из него Энтони узнает, что сэр Томас Мэлори умер и завещал ему один из экземпляров «Смерти Артура». Первая смутная мысль, которая мелькает у Энтони: теперь он никогда не услышит окончания истории о даме и белой суке. Затем у него возникает вопрос, куда делось все то золото, которое он дал Мэлори. Жаль, что тот не успел насладиться богатством. А кроме того, теперь Энтони придется искать другие источники информации о Джеке Котереле. Он спрашивает Бромвича, знает ли тот что-нибудь о Джеке Котереле, и управляющий отвечает, что Котерелов великое множество. Целый обширный клан, который, как известно, обитает в Саутуорке, и они прославились тем, что совершили множество преступлений. Но больше Бромвич ничего о них не знает.
Затем к Энтони приводят Рипли. Прежде чем Энтони успевает сказать хоть слово, Рипли говорит:
– Милорд, боюсь, осталось уже недолго. Умоляю вас о гостеприимстве и снисхождении еще на несколько дней. Скоро ваша мать не сможет вставать с постели. Мне больно это видеть, но я хочу быть рядом до самого конца. Скажу честно: мне ее жалко, но не стану скрывать, что мне от разговоров с ней большая прибыль.
Энтони жестом предлагает ему продолжать. Тогда Рипли объясняет, что феи, зная о скорой смерти Жакетты, вычищают из ее головы все те знания, что она когда-то от них получила.
– Она называет их феями. Не знаю, кем или чем они на самом деле являются, но они обкрадывают ее ум. У нее в голове по-прежнему хранятся тайные знания, и я пытаюсь записывать их, сколь возможно, хотя некоторые сведения запутаны, и в заклинаниях часто отсутствуют целые фрагменты. Колдунья – ничто без своей памяти, а Жакетта де Сен-Поль теряет память.
Энтони жестко возражает, что его мать никакая не колдунья и никогда ею не была, и Рипли поспешно соглашается. Вот только ему кажется, что она обладает некими знаниями о том, чем занимаются колдуньи.
Затем Рипли рассказывает о соперничестве между магами и о том, что волшебник, вступая в бой с другим волшебником, в первую очередь нападает на память врага. А потом говорит, что все мы по большей части умираем еще до физической смерти, ибо значительная часть нашего опыта, полученного в молодые годы, уходит в небытие. Именно разруха забывчивости и эти многие тысячи маленьких смертей позволяют примириться с окончательной смертью. Дальше он пускается в рассуждения о мнемонике…
Но тут Энтони поднимает руку. С ложным великодушием он разрешает Рипли остаться еще на несколько дней, хотя в глубине души злится, что алхимик узурпировал его место подле матери. Когда Рипли, совершенно успокоенный, собирается откланяться, Энтони спрашивает, что ему известно о Котерелах. Рипли знает побольше Бромвича, но ненамного.
В последующие дни Энтони разговаривает с одним из осведомителей Рипли, смотрителем камер, сторожем и одним из лондонских шерифов, и картина потихоньку проясняется. Семейка Котерелов имеет давно и хорошо отлаженное дело, хотя, пожалуй, «дело» – не совсем подходящее слово для их рода занятий. Они совершают вылазки из Саутуорка на протяжении почти ста пятидесяти лет, так что родословная у них покруче королевских домов Ланкастеров или Йорков. У семьи есть могущественные покровители. Котерелы являются крупным кланом, а другие, более мелкие семейства сотрудничают с ними и подчиняются им. В основном они занимаются похищениями и выкупами, но также воруют свинцовые трубы, собирают дань с проституток, уговаривают глупых богачей финансировать поиск несуществующих сокровищ и натаскивают карманников. В одной из таверн в Саутуорке у них даже есть учебка, где к потолку подвешено множество кошельков с колокольчиками, именно там и обучают начинающих щипачей. Котерелы продают украденное имущество обратно его же владельцам. Они также предоставляют оборудование для взломщиков.
