– Не у меня в спальне. – Видит Лот, не по моейвине. Она испустила полузадушенный звук, и рядом с его головой пролетелавазочка, разлетевшись о стену. Он сказал:
– Если хочешь играть грубо, то можно и это. – Я невладею собой так, как должна бы. – За эти несколько последних дней мы всеустали. – Да, я устала.
– Тогда пойдём спать. – Она услышала, как онбросился на кровать. Она осторожно обернулась, но он лежал поверх покрывал.Заметив её попытку, Он усмехнулся и нырнул под груду одеял.
Она нерешительно стояла, стиснув руки. Зашуршали одеяла, ипальцы осторожно взяли её за локоть.
– Сегодня только чародей может лечь с тобой в постель.У тебя кожа шевелится от магии. – Пожатие стало теснее. – Ощути моюмагию, Келейос, моё чародейство.
И она ощутила. Оно смешивалось с её чарами, и между нимитихо потрескивала сила. Он мягко потянул её к постели, и когда он касался её,их магия сливалась и росла. Она ахнула: – Волшебство.
– И для нас это всегда будет волшебством. А не простосовокуплением, что бы ни говорили тебе о лолтунцах.
В воздухе был какой-то лёгкий запах. Келейос спросила: – Тычуешь серу? Он понюхал воздух: – Да.
Они переглянулись и скатились на пол по разные стороныкровати.
Ослепительная вспышка света, и сквозь полуослепшие глаза ониувидели что-то в комнате.
Это было выше человека, хотя и не намного. У Келейоспрояснялось зрение, и фигура обретала форму. Богиня Демонов Элвинна шла кЛотору, а времени взять оружие не было. Он уловил опасность, но глаза его ещёне видели чётко. Он протянул руку и выпустил молнию силы. Она пошла слишкомвысоко и погасла, зашипев на гобелене. Демоница приближалась, подняв золотоймеч. – Я всегда выполняю обещания, полуэльфы, – прозвучал низкиймелодичный голос.
Келейос закрыла глаза, перед которыми все ещё плыли круги, истала строить заклинание. Она втягивала в себя рассеянную магию, и тут Лоторкрикнул: – Келейос!
Она распласталась на полу и ощутила пролетевший над ней жар,как волна пожирающего огня обрушившийся на висящие за ней гобелены. Заклинаниебыло разрушено, но зрение вернулось, размытое ещё слегка, но вполне пригодное.С другой стороны комнаты летели молнии силы. Суккуб вскрикивал, когда какие-топопадали в цель, но спинка кровати рухнула под ударом меча. Лотор отлетел кдвери. И его опередило ползущее к двери пламя.
Келейос отстранилась от горящего гобелена. Огонь былволшебным и пожирал гобелен, но не распространялся. Он вспыхнул и умер,поглотив свою цель. Келейос поднялась на колени и попробовала что-нибудьпопроще, но опасное. Она вызвала магию к рукам, не позаботившись сформироватьеё сперва в уме. Это было быстрее, но куда как опаснее. Она ударила вслепуюсырой мощью, не зная, что вызовет. Лохматый ствол молнии ударил демона в бок иотбросил назад. За этой молнией Келейос тут же пустила другую, дав силе стекатьс рук, как воде. За это время Лотор сумел добраться до топора. Привязанное кдуше заклинание никогда нельзя по-настоящему отделить от заклинателя. И емупонадобилась лишь секунда, чтобы его призвать. Огонь жадно полз по потолку.Лохматая белая молния сорвалась с конца топора и швырнула демоницу на колени.Та вскрикнула и бросилась на Лотора. Его ударила рука, похожая на орлиную лапу.По телу Лотора заплясали зеленые молнии, и он взвизгнул.
К этому времени Келейос закончила своё заклинание полностью,готовое и управляемое. Она когда-то приняла в себя натуру суккуба и теперь еёпонимала. Она притянула холод, не холод зимнего ветра, а холод тоски помужчине. Холод пустой постели, одинокой комнаты. Снаружи воет зимняя буря, а ты– одна. Нет рук – поддержать тебя, нет тела – хотеть тебя. Ты одна. Никто непоклоняется тебе.
И когда она произнесла заговор, не было ледяной молнии, алишь странное дрожание воздуха.
Элвинна завизжала. Потом закинула голову и завыла. Оназабыла о битве. Она забыла обо всем, кроме одиночества. Крик её отдавался ещё,когда она исчезла. И тогда стали умирать магические огни, оставляя после себяобгорелые головешки.
Лотор стоял на четвереньках, тряся головой, все ещёпридерживая топор рукой. Келейос упала на колени рядом с ним. – Ты неранен? Он кивнул и хрипло спросил: – Последний заговор – что это было? –Кое-что против истинной природы суккуба. – Откуда ты знаешь истиннуюприроду суккуба? – Одну я убила Разящим Серебром и приняла в себя.
Он усмехнулся – бледная пародия на его обычную хитруюнасмешку. – Ты приняла в себя истинную природу суккуба. Это прибавит нам вспальне перчика. Она удивилась, почувствовав, как вспыхнули щеки. В дверьломились. Голос Магды орал: – Келейос, Келейос, не убивай его! Ты весь домсожжёшь! В коридоре послышался грохот сапог стражников. Кто-то спросил: – Гдеключ?
Келейос оглянулась на руины комнаты. Все гобелены обгорели,а один был разорван. Кровать наполовину развалилась и тронута огнём. Онулыбнулся шире:
– Если спать с тобой – всегда так захватывающе, у меняесть шанс не пережить лета.
Она улыбнулась, и с губ сорвался смешок. Его губы тожедрогнули. И они засмеялись. Хорошим, здоровым смехом, и он выплёскивался из нихобоих. При этом звуке с них слетело напряжение.
Келейос едва сообразила кинуть Лотору его ночную сорочку –прикрыть бедра, как дверь распахнулась.
Влетели стражники, но противника не было. Вошла Метия и чутьне завопила, когда увидела комнату.
– Вермовы плети, сестра, ты можешь разрушать хоть некаждую комнату, которую я тебе даю?
Лотор встал и попытался объяснить, но при этом рубашкасоскользнула на пол, и он остался голым. – Прикройся! – завизжалаМетия. – Хорошо, но визжать зачем? – спросил Лотор.
Келейос подала ему рубашку, блестя глазами от подавленногосмеха. Он стал объяснять, а Метия – орать. Келейос вытащила у себя из-подрубашки кусок обугленной ножки кровати, и смех стал прорываться изпереполненного горла. Лотор и Метия оглянулись почти одновременно. – Надчем это ты смеёшься? – орала Метия. Лотор подмигнул Келейос у неё из-заплеча. Келейос рухнула спиной на обгорелый пол и смеялась, смеялась, смеялась,пока не показались слезы.
