Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
общаются криком, мартышка. – Бен отсканировал что-то с экрана у электронного терминала и, дождавшись ответного писка, пропустил сопротивляющуюся Джиллиан вперёд, а затем сам вступил в большой вычурный холл.
– Перестань так меня называть! – возмутилась она, но уже шепотом.
– Хорошо, – просто согласился Бен, но Джил ему не поверила.
Уму непостижимо! Всего две минуты, и вместо прогулки они стоят в здании оперы, где собираются лицезреть какой-то спектакль. Джиллиан фыркнула себе под нос. Да она даже музыку никогда не любила. Ни классическую, ни какую-либо ещё, за что, конечно, следовало поблагодарить мать… Но Бен, проигнорировав явное нежелание спутницы, снова уверенно потащил их вперёд. И в ту же секунду Джиллиан вдруг поняла, что это было спланировано. От начала и до конца. С первой минуты в офисе утром, а может, раньше. И осознав это, она снова начала вырываться: вывернула кисть, попробовала остановиться… Но куда там! Её тянули вперёд с неумолимостью ледокола.
Честно говоря, для Джиллиан это было уже чересчур. Прямо сейчас она хотела вернуться домой, снять макияж и выкинуть прочь осточертевшие туфли. Всё. Никаких потрясений. Никаких чванливых певцов, которые будут три четверти часа распинаться о собственной смерти, а потом ещё полчаса выползать на поклон. Никакой темноты, оглушающей музыки и людей. Но Бен словно не понимал. Он тащил её вверх по ступеням, пока они не очутились почти под потолком. Там, где сходились бетонные рёбра купола крыши, и где по пролётам уже разносилась приглушённая музыка да чьи-то басившие голоса.
Успев нырнуть в закрывавшиеся двери, Бен приложил палец к губам и силой втащил за собой запыхавшуюся мартышку, чем окончательно решил за неё проблему досуга. Однако его молчаливая просьба вести себя соответствующе оказалась явно излишней. Джиллиан была так ошарашена, что смогла только гневно стиснуть мужскую ладонь, а после взглядом пообещать все пытки святой Инквизиции. Но Рид лишь улыбнулся, деликатно поцеловал напряжённые пальцы и направился куда-то вглубь заставленного вычурными креслами балкона.
Судя по всему, он неплохо здесь ориентировался, когда, несмотря на темноту, уверенно пробирался неровными полупустыми рядами. В оркестровой яме яростно синкопировали скрипки, уходя в парадоксальный мажор новой арии, и Джил постаралась не слишком громко стучать каблуками.
– Это возмутительно! – прошептала она, пока на сцене происходило какое-то невнятное действие под слишком радостный марш. – Ты не имел права портить мне вечер. У меня были другие планы, назначены встречи, звонки…
– Ты всегда можешь уйти. – Пожал плечами Бен, прекрасно зная, что ничего этого не было: ни дел, ни людей, ни разговоров.
Их обоих действительно никто не ждал, а потому, она никуда не ушла. Ощутив тепло ладони на своей талии, дыхание на щеке и едва заметный, отдававший горечью аромат, Джиллиан оказалась не в силах даже подумать об этом. Всё, на что хватило гордыни – метнуть потерявший в темноте свою остроту взгляд и в очередной раз натолкнуться на безмолвное «Сядь». А потом зазвучала нежностью флейта, и мир вокруг Джил испарился…
Осталась только она и чистый звук, что взлетел под самый купол и рассыпался искрами. И на первых нотах голоса Нормы Джил молча опустилась в старое кресло и замерла. Вокруг больше ничего не осталось. Только вьющаяся шёлковой нитью мелодия да переплетение нанизанных хрустальными бисеринами нот, что вынуждали покрыться мурашками. Они струились по коже, обтекали звуком каждый узор и длились, казалось, одно сотворение мира, прежде чем соскользнуть с новым изгибом фразы. Их не прерывало ни дыхание, ни резкие паузы – только трепещущая лента голоса, что опутывала каждый дюйм.
Джиллиан застыла в неестественной позе и поражённо посмотрела на сцену, боясь неловким движением спугнуть волшебство, что звенело триолями. Привыкнув бежать, не в силах усидеть спокойно больше минуты, она замерла и, кажется, вовсе перестала существовать. Почти воочию Джил любовалась сплетённым кружевом кантилены и не замечала ни своего немого восторга, ни тронувшей губы Бена улыбки.
Но постепенно действие двинулось дальше. И с каждым звуком, уроненным в зал новым словом, очередной разыгранной сценой, Джил сильнее вжималась в скрипучее кресло. Перед глазами, будто плохо нанесённая позолота, осыпалось очарование музыкой, пока в душе росла обида из-за жестокости Бена. Зачем он привёл их сюда? Почему именно «Норма»? Джиллиан попыталась очнуться и вырваться из воронки сюжета, но не смогла. Потому что… её не было здесь. Прямо сейчас она оживала за тысячу лет от этого места и ужасалась гротескной пародии на свою жизнь.
Конечно, вряд ли Бен знал, какую боль он всколыхнёт этой попыткой устроить свидание. Откуда? Но это её ноги бродили в лесах друидов. Это она, влюблённая против всех правил и законов, преданная и предавшая сама, была готова совершить самое страшное преступление. А потому, когда Норма подняла нож над своими детьми, Джил не выдержала.
Музыка рвала на части и не давала ни одной спасительной ноты. Джиллиан медленно поднялась. Спиной она чувствовала тревожные взгляды, слышала недовольное ворчание, но не отрывала широко открытых глаз от ножа. Она смотрела на сцену, Бен смотрел на неё и – о боги! – кажется, понимал. Не мог не понять аллегории происходящего. Со всей своей слишком развитой эмпатией не мог не заметить ужаса Джиллиан. И когда, зажав рот рукой, она выбежала из зала прочь, то молча направился следом.
Джил так спешила убраться подальше, что едва не падала с проклятых лестниц. Она знала, что её реакция неадекватна. Понимала, как странно и страшно смотрелась со стороны, ведь… Это же опера. Анахронизм. Мёртвая история. Глупый пережиток, невесть каким образом сохранивший остатки актуальности в технологичном мире. То, что давно следовало похоронить в пыли библиотек и старых записей. Однако… Сколько бы ни прошло времени, это не умаляло вечности сюжета. А потому Джиллиан бежала прочь и старательно убеждала себя, что во всём опять виноваты наркотики. Что, возможно, это новый виток психоза, а вовсе не совесть, которая вдруг ожила под могильной плитой прожитых лет. Нет-нет. Причина лишь в сумасшествии, усталости, стрессах… В чём угодно, но только не в сожалении.
– Джил!
Окрик Бена настиг её посреди перекрёстка, но Джиллиан не обернулась и не поморщилась на почти ненавистное:
– Мартышка, подожди!
Просьба Рида больше походила на полный раздражённой усталости рык, однако Джил лишь ускорилась и почти бегом устремилась по тёмной улице. Только куда ей было тягаться с длиной шага человека, у которого телеграфные столбы вместо ног. Проще было сразу остановиться, а лучше сесть, потому что он обязательно прикажет. Вернее, попросит так, что не ослушаться и не возразить. Так что Джил замерла и отвернулась, когда Бен осторожно взял её руку, разглядывая с высоты своего роста.
Только сейчас она поняла, как стемнело на улице. Давно село солнце, зажглись фонари, а фары машин слепили глаза.
– Что случилось? – прозвучал вполне закономерный вопрос.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
