Дом, милый дом. Но как же все изменилось! От девушки, что год назад шагнула на порог роскошной виллы, остался лишь зыбкий призрак. Я часто размышляла, мог ли Леон заказать мое убийство. И всякий раз приходила к неутешительному выводу — муж выполнил свою угрозу. На премьере Леон вел себя странно. Роберт ещё подлил масла в огонь. Я-то, дурочка, искренне радовалась возвращению мужа. А он приготовил мне пулю. Не учла, что у Леона слова никогда с делами не расходятся. Оставался вопрос — зачем нужно было меня спасать? С Робертом все выглядело проще — бывший любовник предал меня и смылся. Временами я оправдывала его, предполагая, что так поступить Роберта вынудили обстоятельства. Но в действительности красивые слова остались всего-навсего красивыми словами. Человек, который истинно любит, не бросил бы в беде, несмотря на преграды. Так поступил Леон. Неужели Роберт не нашел возможности даже передать весточку? Пора забыть его. Я гнала блажь из головы, но она росла, подобно дрожжевому тесту. Все чаще вспоминались те дни, которые мы с Робертом провели вместе, ощущение безоблачного счастья и слова любви. В то же время мучал вопрос: а сумел бы он найти в себе силы так возиться со мной? Смог бы так же рьяно отстаивать мое право на жизнь? Отказался бы от роли? Почему так и не пришел?!! Все размышления заканчивались слезами.
Но нашлись и утешительные варианты. Роберт самоустранился, когда увидел, что я умираю, и благородно решил не марать мое честное имя перед супругом. Роберт покинул меня, потому что я впала в кому, а законный муж — единственный, кто имел право сделать выбор — жить миссис Берри или нет. Роберт рассказал Леону, что мы любим друг друга, а тот вышвырнул его за порог. Посвятит ли Леон меня когда-нибудь в подробности той страшной ночи? Зная его, уверена, что нет. Да и надо ли? Пришла беда и четко расставила все по местам.
Очень хотелось повидаться со съемочной группой. Даже если кто и пришел, он не смог бы меня навестить. Леон выстроил крепость, и охранял ее как дракон. Раз уж принц не приехал, я убедила себя, что в сказках мне больше нравятся огнедышащие чудовища, а не слащавые обладатели белого коня и половины царства.
—Джил, мы улетаем послезавтра,— будничным тоном сообщил муж.— В Россию. Твои родители скучают по тебе. Пора возвращаться в родные края. Гуд бай, Америка!
—А как же твой бизнес, дом. Собаки, в конце концов?— изумленно спросила я.
—За это не переживай, все под контролем. В век компьютерных технологий и интернета можно управлять процессом из любой точки мира. А собак возьмем с собой. Займешься разведением.
Я онемела. Конечно, после всего, что Леон для меня сделал, и речи быть не могло пойти против. Если бы не он, я бы уже «отдыхала» в стране вечной охоты. А потому какая разница, что происходит за пределами нашего дома и в какой стране дальше жить. Америка дважды чуть не похоронила меня. Первый раз я выкарабкалась сама, но второй шанс мне дал Леон. И все-таки в глубине души теплился огонек надежды однажды вернуться в кино.
—Ты опять все решил без меня,— я обессилено рухнула на диван.— Лучше бы я умерла!
—Джил, голубка,— Леон сел рядом и погладил меня по волосам,— скажи, тебя-то что здесь держит?
Еще спрашивает! Я разрыдалась, и муж принес воды.
—Возьми себя в руки и объясни, почему после возвращения домой на тебе лица нет,— Леон достал платок и промокнул мои глаза и нос.
—Тогда попробуй меня понять,— всхлипывала я.— Я столько сил и души вложила, чтобы стать хорошей актрисой. Скажешь зазря? Я живу искусством! А тебе угодно покинуть город, где рождается величайшее кино в мире! Как бы я хотела, чтобы мы делали все вместе! Но тебе неинтересно то, что могу я, а мне скучно то, что предлагаешь ты.
—И что?— голос Леона дрогнул.
—Конечно, я поеду с тобой, потому что люблю,— взгляд упал на зеркало, и я тут же отвернулась. Никак не могла привыкнуть к своей по-мальчишески коротко остриженной голове.— Но вряд ли буду счастлива. В глазах со временем появится укор, а фальшивая улыбка станет раздражать тебя не меньше выбившейся прядки из идеально уложенных волос. Такова правда, зачем обманывать друг друга.
—Джил, это все, что ты хотела рассказать?— он положил мне руки на плечи.
—Ты о чем?— я с недоумением взглянула на него.
—Я хочу знать твой окончательный выбор.
—Ты все знаешь.
—Да. И хочу знать точно, кто из нас двоих «вылечил твою собаку»?
—Он и про это рассказал?
—Ночь была длинная,— нервно усмехнулся Леон.
—Я всегда выбирала тебя, и последние месяцы жила нашей встречей. А ты вернулся, чтобы меня убить.— Я раскрыла карты. Будь что будет.— Побледнел? Не бойся, я не держу зла. Мужик сказал — мужик сделал.
Странное выражение промелькнуло на лице Леона, но он быстро взял себя в руки.
—Бред. Я знал, что ты влюблена в британца, но также был уверен, что любишь меня. Чак рассказывал, как ты всякий раз мучилась угрызениями совести. Я не хотел тебя убивать. А когда Роберт признался, что не смог затащить тебя в постель после моего отъезда, я поклялся, что спущу все состояние, но поставлю мою голубку на ноги,— Стало так тихо, что слышно было, как ветер колышет шторы.
—Ты всю жизнь будешь припоминать мне эту историю.
—Знаешь, Джил,— Леон задумался на секунду и продолжил: — Уже нет. Последние два месяца поделили жизнь на «до» и «после». Мне кажется, что ты мне… Изменила на другой планете или еще дальше.
—С полярной звездой.
—Точно,— рассмеялся он,— со звездой, полярной. К тому же я никогда не откажусь от девушки, взгляд которой заставляет изнывать от желания, и чье сердце я заставил вновь забиться для меня.
—Когда самолет?
—Мы едем?— спросил Леон, чуть отстраняясь.
—Хоть на край света.
Я внезапно поняла, что готова начать все сначала.
Мы скрепили наше соглашение терпким поцелуем раскаяния, и муж принес шампанское в ведерке со льдом. Наполнив бокалы, он пригубил и вспомнил нечто важное:
—Да… Как бы это сказать? На край света ехать нет необходимости. Близится Рождество, и я обещал твоим родителям встретить Новый год вместе с ними.
Он выдержал паузу и выдал скороговоркой:
—И вернемся в Лос-Анджелес в январе.
—За собаками?— я прижала руки к груди и забыла, как дышать.
—Насовсем… Прости. Мне было интересно, как ты отреагируешь на полный разрыв с прошлым.
—Я сама убью тебя!
—Джил, спокойно!— рассмеялся Леон, но на всякий случай отошел на безопасное расстояние.— Я же извинился. Не хотел причинять тебе боль. Зато между нами отныне нет недомолвок. Теперь к делу. Я собираюсь изменить брачный договор. Когда вернемся в Штаты, подпишем у нотариуса бумаги о равном партнерстве.
—Так мы остаемся? Я, конечно, не хочу быть врачом…
