При всем многообразии преобладающими являются красный, пурпурно-красный, желтовато-зеленый, серовато-зеленый и серый цвета.
Название парка Чжанъе Данься можно перевести как «вытянутое в сторону красное облако». Особенности ландшафта Чжанъе Данся – обрывистые красные скалы и радужные горные хребты, которые контрастно и величественно выделяются на фоне зеленых равнин. Многие скальные образования напоминают геометрические фигуры, столбы, замки, башни; людей, животных, птиц, причудливых созданий различных цветов, узоров и размеров. Часто проступающие в тумане вершины напоминают цветные миражи.
Радужные горы
Чтобы посетителям было удобнее осматривать скальные образования, было построено большое количество деревянных настилов и подъездных дорог. С интервалом 2–3 км созданы несколько смотровых площадок с поэтичными названиями, на которые ведут деревянные лестницы разной длины (максимальное количество ступеней – 666). С площадки «Встреча фей» открывается панорама Радужных гор, в которых туристы различают «монахов, поклоняющихся Будде», «обезьян, бросающихся в море огня», «радужный холм богов». С площадки «Море облаков» можно увидеть радужные горы, имеющие форму «спящей красавицы» или «Великой китайской стены». С «Вышитой платформы» можно узреть «фишку» парка – знаменитый «семицветный веер», огромные волнистые холмы, разрисованные пастелью. С самой красивой площадки «Красочные облака» открывается потрясающий вид на «семицветную гору» Цикай-Шань.
Горы по-разному выглядят в разное время дня и года. Они, словно трепетные барышни, весьма чувствительны к освещению, сухости воздуха, осадкам, направлению ветра и, если что не по ним, тут же прячут свою красоту. Насколько это им удается, разумеется. Служители парка с понимание относятся к горным причудам и потому называют лучшее время для посещения Чжанъе – утром или на закате, с июня по сентябрь, когда погода комфортная, лучше после дождя, когда солнце дополнительно играет в каплях и контрастнее подчеркивает цвета. А вот зимой и летом в дождь или в пасмурную погоду лучше воздержаться от посещения Радужных гор.
За пределами парка в некоторых Радужных горах разрешена добыча цветных металлов. Крупным центром горнодобывающей промышленности является город Байинь.
P.S. «Горы окрашены ярко-оранжевыми, жёлтыми, синими, зелёными, красными, коричневыми и другими цветами, придающими им праздничный, а иногда и волшебный вид. Часть гор выглядит как разноцветные конфеты, другая часть напоминает рассеянные через призму цвета на поверхности крутых пиков. Многие кажутся окрашенными с помощью гигантских кистей» (отзыв одного из туристов).
Пржевальский – постигший тайны гор
Русский путешественник, географ и натуралист Николай Михайлович Пржевальский (1839–1888) – один из великих систематиков живой природы, раскрывший многие тайны гор и пустынь. В 1870–1885 гг. ученый организовал четыре экспедиции в малоизвестные области Центральной Азии, в ходе которых он доказал, что Гоби не плато, а впадина, горы Наньшань – не хребет, а горная система. Географ открыл и описал новые хребты Аркотаг (Загадочный) и Алтынтаг, таинственное горное озеро Лобнор и несколько горных рек, выделил хребты в Наньшане, Куньлуне и Тибете. Исследования Пржевальского позволили уточнить границу нагорья Тибет. Путешественник открыл много новых видов животных и растений. В 1886 г. Петербургская академия наук наградила Пржевальского выбитой в его честь золотой медалью с надписью: «Первому исследователю природы Центральной Азии».
Описывая тайны горного мира, нельзя обойти людей, которые эти тайны разгадывают – особенно так впечатляюще, как это сделал Пржевальский. В XIX в. биологи были уверены, что в мире не осталось ни одного неизвестного вида крупного животного. Но Пржевальский предъявил – сразу три: дикого двугорбого верблюда бактриана (халтагая), тибетского медведя-пищухоеда и дикую джунгарскую лошадь, которой позднее дали его имя. Неутомимый исследователь преодолел 31 500 км – по горам, ледникам, пустыням, безлюдным местам и регионам, охваченным народными волнениями. Были собраны многие тонны экспонатов – 685 видов животных и 1700 видов растений – более 35 тыс. экземпляров! За свой труд путешественник был удостоен 4 орденов, 8 золотых и серебряных медалей географических обществ разных стран, звания почетного члена 13 академий и географических обществ мира. Именем Пржевальского названо 10 новых видов животных и растений, хребет Пржевальского (открытый им Загадочный), а также горы Пржевальского, пещера и скальный массив в Приморском крае.
Пржевальский не был одиноким пилигримом, которого носит ветер странствий. Все его экспедиции были заранее обдуманы, тщательно подготовлены, основательно снаряжены и многочисленны. Скажем, экспедиционный отряд 1883 г. насчитывал 21 человека; караван – 7 верховых лошадей и 57 верблюдов. Позади каравана казак на верховой лошади гнал 30 баранов. «Накануне выступления Пржевальский прочитал приказ по экспедиционному отряду. В этом приказе начальник экспедиции, полковник Генерального штаба, обращаясь к «нижним чинам», называл их необычным словом: «товарищи». В немногих простых словах Пржевальский говорил простым русским людям о великом значении того дела, той научной задачи, которую они шли выполнять. Он был уверен в том, что рядовые казаки и солдаты его поймут. И они его поняли, – это вскоре доказали их подвиги. «Товарищи! Дело, которое мы теперь начинаем, – говорил в своем приказе Пржевальский, – великое дело. Мы идем исследовать неведомый Тибет, сделать его достоянием науки. Вся Россия, мало того, весь образованный мир с доверием и надеждою смотрит на нас. Не пощадим же ни сил, ни здоровья, ни самой жизни, если то потребуется, чтобы выполнить нашу громкую задачу и сослужить тем службу как для науки, так и для славы дорогого отечества»» (С. Хмельницкий).
Н.М. Пржевальский
Все путешествия давались непросто и были сопряжены с опасностью для жизни. Собственно, экспедиции и забрали у Николая Михайловича жизнь, когда ему не было еще и пятидесяти… Вот один лишь эпизод, когда он встретил в горах стадо яков. Выстрелами Пржевальский убил одного яка и ранил другого, который убежал. «…Я вернулся к ранее убитому яку. Досмотрел его, и так как до бивуака было далеко, да при том шкура зверя местами оказалась попорченною во время драк в период течки, то я отрезал только хвост и заткнул его себе сзади за поясной ремень. Затем направился к бивуаку, как раз по той долине, по которой убежал сильно раненый як. Последний не мог уйти далеко и залег на равнине. Подпустив меня шагов на сто двадцать, зверь встал и сначала шагом, а потом рысью бросился прямо ко мне. В это время у меня осталось только два патрона. Первым из них я ударил яка шагов на семьдесят; вторым – шагов на пятьдесят. Однако зверь не повалился от этих новых пуль, но, пробежав еще шагов десять или двадцать, остановился против меня, с наклоненными рогами и поднятым кверху хвостом, которым беспрестанно помахивал. Ружье мое в это время было пусто, а рассвирепевший як стоял так близко, что
