костей…
Саши тоже остановился. Прошептал восхищённо:
— Чце-ригхтоэ’ох… Он ярче самого солнца!
— Но… мы… люди уничтожили небесный дворец! Весь ц’Аэр сожгли!
Парень снисходительно покосился на неё.
— Глупая! Чце-ригхтоэ’ох уничтожить невозможно. Он есть всегда, с тех самых пор, как Рагда и её сестры пришли на Шакх.
Неожиданно Саши вскрикнул. Не в силах сдержаться, радостно подпрыгнул, завертелся на месте, пританцовывая.
— Смотри, смотри! Мы не опоздали! Кхи-охроэс ещё не закончился, нас ждут! Западные врата открыты!
Кэри ошеломлённо уставилась на парня. Как можно что-то заметить с такого расстояния?! Небесный дворец выглядит просто сверкающей точкой… Но стоило присмотреться, и она поняла — Саши прав! Лазорево-золотой купол будто наплывал, увеличивался, каждая деталь его была чётко различима. Их в самом деле ожидал распахнутый портал западного входа.
— Пошли, пошли! — Саши крепко схватил её за руку, настойчиво потянул за собой. — Нужно спешить! Ириса говорила, в этот Кхи-охроэс произойдёт что-то необычное!
— Да уж и так много чего случилось.
— Нет, это всё мелочи. Вот увидишь — самое важное впереди!
— Самое важное? Что же, интересно? Что может стать важнее, чем война двух разумных рас? Чем поражение людей, считавших себя венцом эволюции? Чем крушение всех наших представлений о мироздании?
Юноша быстро обернулся. Он ничего не сказал, но Эвелин увидела в его глазах, услышала в своём сознании: «Я люблю тебя! Я хочу быть с тобой! Хочу, чтобы мы стали одним племенем, одной семьёй! Хочу делить с тобой душу и тело! Хочу, чтобы мы шли одним путём!»
Эвелин задохнулась от захлестнувшей жаркой волны. Безмолвное признание было неожиданным. И в то же время все дни, пока они шли вдвоём сквозь леса, горы и долины этого острова, она ожидала его, боясь признаться даже себе самой. Ведь это и есть то самое, «особенное, неординарное», о чём пытался сказать когда-то Император! Знания и способности древней цивилизации невозможно ни отобрать силой, ни похитить обманом, ни выпросить жалостью. Их можно лишь унаследовать. Получить вместе с генами от того, кто тебя любит!
И Эвелин поверила — самое важное только начинается.
Эпилог, он же — пролог
Чце-ригхтоэ’ох следил за мужчиной и женщиной, идущими, взявшись за руки, по западной дороге. Следил глазами двух ртаари, что стояли на самой маковке золотой башни, трепещущей в наполненном солнцем воздухе. Глазами двух Хранительниц. Небывалое дело — две Хранительницы в одном небесном дворце! Но сейчас странного в этом не было. У каждой из них свой народ, своя раса. Они лишь временно пересеклись здесь, на острове Кхарит.
Со спины ртаари были неотличимы друг от друга. Тонкие высокие силуэты в одинаковых фиолетово-чёрные хитонах. Только вслушавшись в мысли, можно было заметить разницу.
Старшая, та, которая носила имя Джуга и какое-то время Турха, а раньше Гашша, и ещё сотни других, вплоть до самого первого — Рагда, думала, что её путь завершается. Наконец-то завершается. Она не ошиблась, когда решила собрать из кодонов свалившейся буквально на голову рыжеволосой инопланетянки недостающую в геноме кхиров комбинацию. А затем испытала её, вложив в детей Русаны. Ту самую комбинацию, что позволяла овладеть знаниями, хранящимися в третьей цепочке спирали не по крохам, растягивая процесс на десятилетия и столетия, а сразу. И не выжечь себе душу при этом.
Эксперимент удался, живое подтверждение этого стоит рядом. А значит, время кхиров — прежних кхиров! — подходит к концу, ныне живущее поколение будет последним. Их детям не потребуется хрупкая физическая скорлупа, уютная колыбель Шакха станет для них тесной. Каждый получит силу не меньшую, чем любая из их сегодняшних королев. Ещё одна разумная раса перейдёт на новый виток бесконечной спирали восхождения. Миссия Хранительниц на этой планете будет выполнена.
— Он сказал! Признался в любви. Мысленно, но она услышала. Умничка, — зашептала младшая, та, что носила первое из своих будущих имён — Ириса.
— И как она ответила? Так, как мы ожидали?
Джуга могла и сама заглянуть в сознание маленькой женщины, но не хотела этого. Отныне их с Ириса владения разграничены.
— Почти. Она рада, потому что хочет этой любви, Саши ей не безразличен. Но в то же время она думает, будто обвела нас вокруг пальца. Что теперь люди унаследуют генетическую память ртаари и станут хозяевами Галактики.
— В конечном итоге так и произойдёт. — Джуга засмеялась. — Только времени на это понадобится куда больше, чем она рассчитывает.
— Она привыкла оперировать интервалами, сопоставимыми со сроком жизни отдельного индивида.
— Это беда всей человеческой расы. Они так боятся умереть, что готовы считать индивидуальное бессмертие высшей наградой. Не понимают, какое это тяжкое бремя — вечность.
— Я вылечу их от этого страха!
— Разумеется. Я не перестаю удивляться этой девочке. Непостижимо, как в ней сочетаются способность искренне любить и при этом расчётливо добиваться цели, верность и непредсказуемость, интуиция и упрямство.
— Да, необычная, — согласилась Ириса. — Именно такая нужна для этого племени.
Она любовалась идущей к ц’Аэру женщиной. Любовалась её телом, её мыслями и чувствами. Любовалась своей будущей со-ртох, предводительницей первого тирча людей на этой планете. Первого племени новых людей.
Солнце очертило большую дугу в небе над долиной. На северо-западе опять начали собираться тучи, обещая к вечеру дождь. Пара внизу остановилась на привал. Но для ртаари время было не столь значимо.
— Мне пора уходить, — старшая из Хранительниц ласково тронула сознание младшей. — Хайса пришлось много трудиться, пока меня не было. Пора брать на себя часть её груза.
— Ты ещё придёшь до праздника?
— Нет, ты и сама прекрасно справишься.
Фиолетово-чёрная фигура шагнула в сторону и медленно растаяла. Но через миг Ириса ощутила, что вновь не одна. Невысокая молодая девушка в светло-голубых бриджах и алой майке-безрукавке стала рядом и чуть позади. Увидела людей в долине, удивилась:
— Ого! Они уже близко.
— Не так и близко. До темноты не успеют.
— Заночуют в долине?
— Нет, Саши слишком нетерпелив для этого.
— Мне кажется, у Эвы терпения ещё меньше! — Сахра хмыкнула. — Как думаешь, она узнает меня?
— Обязательно узнает, если ты не поменяешь внешность.
— Нет уж, я и к этой еле притёрлась! В сноявях всё было гораздо проще, чем в реальности.
— Что, не очень приятно пользоваться человеческим обликом?
— Нет, он ничем не хуже облика кхира, просто я пока не привыкла. Ни к
