Троекуров окинул Машеньку презрительным взглядом.
Та побледнела ещё больше. Ахнула и закрыла лицо руками.
— Не смей оскорблять мою невесту! — влез Колян.
От нового удара отца увернуться уже не сумел. Полетел на землю. Троекуров схватил сына за шиворот и приподнял над землёй.
— Я всё равно на ней женюсь! — храбро пропищал Колян.
Троекуров презрительно скривился.
— Ты будешь делать то, что прикажу я! Иначе ни копейки на содержание не получишь.
— Ну и пусть!
— Идиот. — Троекуров покачал головой. — Где амулет, гадёныш⁈
Если до сих пор у Коляна и оставались какие-то иллюзии по части отношения к нему человека, которого считал отцом, сейчас они развеялись окончательно.
— Так вот, что тебе нужно, — горько выдохнул он.
— Где⁈ — взревел Троекуров.
— Продал.
— Что-о⁈
Троекуров швырнул сына на землю. Я понял, что дальше Коляна будут бить уже ногами. Как вариант, вообще сразу прибьют, чтоб не возиться.
Пора было спасать парня и приводить в действие план, ради которого всё затевалось. Я готов был вмешаться, но тут случилось неожиданное. Вмешалась Тварь. Просто и незатейливо наподдала Троекурову копытом — так, что тот полетел в противоположную от сына сторону.
— Не обижай мальчика! — назидательно сказала Тварь. Подумав, добавила: — И девочку тоже. Они и так тупенькие.
Выражение лица Троекурова, поднимающегося с земли, мне категорически не понравилось.
Я успел в последний миг. Выбежал из часовни, в несколько прыжков оказался рядом с Тварью и скастовал Защитный Круг. Удар, прилетевший в него, от бестолковой кобылы мокрого места бы не оставил. Круг-то едва устоял.
— Ах, вот оно что! — увидев меня, рявкнул Троекуров. — Вот, значит, как!
Он быстро огляделся по сторонам. Догадывался, скотина, что один я бы не пришёл. Секундами замешательства надо было пользоваться.
— На самом деле, вообще не так, — сказал я. — Это Тварь все карты спутала, не надо ей было вмешиваться. Но теперь уже имеем, что имеем. Илья Ильич, ходу!
Это кодовое слово мы обговорили заранее. Пока шли разборки, денщик Обломова успел развернуть карету, направив к воротам.
Сейчас, получив от меня команду, в карету спешно запрыгнули Машенька и отец Василий. Денщик стегнул лошадей, увозя с объекта гражданских лиц. Обломов и Колян побежали рядом с каретой. А я, сосредоточив в себе всю силу полусотни охотников, обрушил на Троекурова Удар.
Охренеть, вот это у него Доспех! Троекуров покатился по земле, но быстро вскочил на ноги. Метнул Удар вслед удаляющейся карете, но опоздал — на траектории оказался я, в центре Защитного Круга. Удар пришёлся в Круг. Ворота вслед за выскочившей каретой немедленно закрыли Захар и Яков.
Мои охотники один за другим появлялись из подземного хода и рассредоточивались на территории Кронверка. Через несколько секунд Троекуров был окружён. За спинами охотников поднимались толстые стены старинных укреплений. Бежать некуда.
— Заманил! — с ненавистью глядя на меня, прошипел Троекуров.
— Ну, не всё ж тебе одному заманивать.
Костомолка!
И снова — упасть-то Троекуров упал, но вреда ему Знак не причинил. Доспех защищал надёжно. Я оказался рядом, рубанул мечом по троекуровской шее — снова вложив в удар всю охотничью силу.
Меч скользнул по невидимому доспеху. Троекуров расхохотался и вскочил на ноги.
— Ты ещё не понял, молокосос? Меня нельзя убить! Нельзя!
— Хочешь сказать, что сила амулета, который тебя подпитывает, бесконечна?
Удар. Троекурова отбросило к стене, вмазало в неё Доспехом. Сверху посыпались каменные обломки.
— Мне вот о таких амулетах на вечных двигателях слышать не приходилось.
Костомолка. Троекурова словно размазало по стене.
— Рано или поздно амулет истощится, каждый мой удар делает его слабее. Как тебе вот такое?
Красный Петух. Невидимый доспех Троекурова окружила стена огня.
— Тебе меня не победить! — А у самого в голосе послышались истерические нотки.
Троекуров посмотрел в небо — словно пытаясь призвать дождь. Видимо, почувствовал, что Доспех и впрямь слабеет.
— Это тебе не победить. Никогда не слышал о том, что одержать победу, обороняясь, невозможно? Для того, чтобы победить, нужно нападать. А ты — трус. Всё, что ты можешь, это издеваться над беззащитными. Когда сталкиваешься с настоящим соперником, сваливаешь или прикрываешься амулетом. Но сегодня у тебя свалить не получится. А действие амулета не бесконечно. Ну, как оно? Не холодно? Может, прибавить?
Я рубанул Мечом. И понял, что прав — Доспех Троекурова истончается. Вместе со мной это поняли все охотники.
«Изведём эту тварь!»
«Прикончим!»
«А ну, братцы, поддай жару!»
Пламя вокруг Троекурова вспыхнуло ярче. Он заорал.
«Бей, Владимир!»
Я размахнулся — собираясь вонзить меч, апдейтнутый Костомолкой, в сердце Троекурова. Когда вдруг почувствовал, что что-то не так. Я держу не всех охотников. Часть их уже не со мной.
Удар я завершил. Понял, что следующим Ударом, буквально через десяток секунд, смогу разрубить истончившийся Доспех Троекурова. Только вот…
Я оглянулся. Только вот хрен у меня будут эти секунды.
Ничего подобного я до сих пор не видел. И, прямо скажем, предпочёл бы не видеть никогда — хотя зрелище, безусловно, впечатляло. Полнеба позади меня закрыла тёмная живая туча. Состояла она из ящеров. И ладно бы только это.
Ящеры тащили в когтях волкодлаков и медведей. Тот, кто травил байки о якобы невозможности совместного нападения тварей разных видов, даже не предполагал, как сильно заблуждается. Подчиняясь чужой воле — нападали, как миленькие.
Так вот почему Троекуров в небо смотрел, тварина!
Сбрасываемые на землю волкодлаки и медведи приступали к делу немедленно — кидались на охотников. Ящеры, освобождённые от груза, тоже улетать не собирались.
Моя полусотня рассыпалась — теперь уже нельзя было позволить себе сосредоточиться на одном противнике. Каждый охотник был вынужден отбиваться от крупных и мелких тварей. Я остался лицом
