же она, наконец, перестала ощущать неистовую скачку и открыла глаза, то протяжно застонала, не веря в случившееся.
– Мы сбежали, да? – спросила она на всякий случай.
– Сбежали, – с усмешкой проговорил мужчина. – Чудом, – добавил чуть слышно.
Стараясь не свалиться с лошади, Каллиопа выпрямилась и села позади наездника, как положено.
– Спасибо тебе, Котеб, – она ещё крепче обняла его и не удержавшись, в радостном порыве поцеловала во взмокший затылок. – Ты не представляешь, чего я натерпелась.
Польщённый её вниманием, мужчина самодовольно заулыбался.
– Мы в братстве своих не бросаем, Сагиил из Персеполя. Я вообще удивляюсь, как ты умудряешься попадать в такие передряги? Другие бабы сидят себе дома, хозяйство ведут. А у тебя что ни день – приключение.
– Оно как-то само всё, – виновато проговорила девушка. – Скажи, а как ты спасся тогда? – спросила она, вспомнив их последнюю встречу.
– Тогда мы с Фаррухом и ребятами насилу отбились от стражи и разбежались кто куда. У нас то место не единственное в городе, так что переживать не о чем. Братство продолжает свою работу. Правда, сейчас нас мало, потому что твой благоверный, в смысле, наш солнцеликий халиф, – он поморщился от этой патетики, – забрал с собой лучших в поход.
– То есть вы теперь примирились с ним?
– Получается, что так. Но к нему ещё много вопросов, так что пусть не расслабляется.
Калли заметила, что редколесье, простирающееся за пустошью на много миль, внезапно сменилось каменистой тропой, которая с небольшим наклоном уходила ввысь. Теперь лошади, истратившей все силы на побег, стало ещё труднее передвигаться, и она плелась, тяжело переставляя ноги.
– Куда мы едем, Котеб? – спросила девушка.
– Туда, где ты будешь в безопасности, Каллиопа.
Она не спрашивала больше. Она уже узнавала местность, а когда вдалеке, на возвышенности, заметила две человеческие фигуры, не удержалась и заплакала от радости. Джамиль махал ей свободной от костыля рукой, а Олгас стоял, прижав ладони к груди, и не верил своим глазам.
ГЛАВА 52 Город в опасности
Они обнимались, плакали, смеялись и наперебой рассказывали обо всём, что пережили за последнее время. Калли поведала друзьям о том, кто всё это время творил чёрную магию в стенах замка, после чего для Олгаса многое встало на свои места. Ведьма, наконец, открылась, но произошло это слишком поздно, и он мало что мог теперь изменить. После отъезда Лейса и смуты, которую принялась сеять Селена, Табиб больше не появлялся в замке. А слова Калли о том, что халиф, возможно, уже мёртв, окончательно убедили его оставаться горным отшельником. Такой смены власти не хотел никто, и старик начал всерьёз опасаться того, что в один прекрасный день к ним заявятся недоброжелатели и в лучшем случае, принудят к какой-нибудь грязной работе. О худшем думать не хотелось, как не хотелось размышлять о судьбе подопечной, на долю которой за её короткую жизнь выпало слишком много испытаний.
Котеб не намеревался долго торчать в горах. Теперь ему следовало схорониться где-нибудь в одной из пещер в ожидании, пока не утихнет шумиха, вызванная их побегом. Тогда-то можно будет связаться с братьями и вместе с ними ожидать возвращения Фарруха. В него он верил, как и в то, что мореход обязательно выберется из передряги, в которую попал. Да ещё и халифа вытянет.
Утаить от него дракона не получилось. Огромная махина, раскинув крылья вдоль пологого склона, виднелась отовсюду каждому, кто находился вблизи лагеря. Олгас всерьёз опасался, что прямолинейный горячий ум Котеба неверно воспримет их затею, а потому поспешил убедить бывшего стражника в том, что змею пришёл конец в ту же минуту, как Гафур Савлий отдал богу душу. Лейс же будучи категорически против обмана, строго настрого, под страхом мучительной смерти, наказал им всем сворачивать кипучую деятельность, и чтобы больше никаких полётов. Поначалу Котеб не верил ему, затем предельно внимательно хоть и со скепсисом выслушал историю Джамиля про полёт и сломанную ногу. Когда же понимание правды, наконец, ошарашило его, мужчина некоторое время ругался, не подбирая слов, после чего пошёл куда-то вниз, рассыпая проклятия, широко шагая и неистово размахивая ручищами. Каллиопа бросилась за ним. Остановившись на краю утёса, мужчина обернулся к ней.
– Какие же мы все дураки! Столько лет верили в сказочку про чудовище, которого нет! Боялись смутной тени, а этот, – он злобно глянул вверх, туда, где остался лагерь Олгаса и, недоговорив, отмахнулся.
Каллиопа подошла к нему и нерешительно коснулась плеча.
– Прошу тебя, не рассказывай об этом никому. Лейс действительно не знал про дракона, а когда узнал, злился не меньше твоего. Отец всю жизнь скрывал от него свой обман.
Котеб будто бы немного присмирел от её прикосновения. На нём больше не было шлема, и теперь девушка наблюдала, как раздувались от гнева широкие ноздри, как двигались желваки яростно сжатых челюстей, как блуждал потерянный взгляд.
– Когда он вернётся, то обязательно объявит народу обо всём, – продолжила девушка. – Дракон останется в памяти людей пугающим сновидением, и никто больше не станет прятать от него дочерей.
Котеб резко обернулся к ней и сделав шаг, сократил расстояние до предела. Выставив перед собой палец, он, всё ещё пребывая в крайнем раздражении, проговорил, цедя слова сквозь зубы:
– А если он не вернётся? Если Эгриси попадёт под власть его братца-предателя? Не станем ли мы тогда умалять небо вернуть нам дракона, при котором жилось куда спокойнее?
Калли отшатнулась. В глазах Котеба горел огонь праведного негодования, но за этой пламенной стеной любящее сердце уловило лишь то, что болело сильнее всего. Он не вернётся. Что с ним и где Лейс сейчас, никто не знал. Она приложила ладони к лицу и громко заплакала отвернувшись. Слёзы девушки немного отрезвили мужчину. Растерявшись, бывший стражник попытался исправить положение, как мог.
– Ну чего удумала? – спросил он, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Вот ещё реветь. Разве горю поможешь слезами? Бросай это, – Котеб обнял её за плечо. – Слышишь? Вернётся. Он у тебя хитрец, каких поискать, а ещё ему повезло заручиться поддержкой Фарруха, а с ним не пропадёшь. Знаешь, как он тогда в подвале двоих стражников вырубил? Столкнул их шлемами! Те и свалились разом. Мы тогда себе в запасники столько формы утащили – вот и не зря. Пригодилась, – мужчина звонко стукнул себя по металлическому нагруднику.
Котеб попытался улыбнуться ей, но Каллиопа не смотрела на него. Устремив полный отчаяния взгляд заплаканных глаз вдаль, она теперь была не здесь. Всем сердцем девушка находилась там, где пропадал в пугающей неизвестности любимый. Слёзы снова
