сделать «бесконечное оружие».
— У тебя будет много таких кубов, вождь Бахчо, — чуть понизил голос Сергей. — Я дам тебе денег, магических денег и ты купишь за них жирных османских чиновников и наберешь наемников, которые будут биться за вас. Ты станешь главным из вождей, первым шейхом, нет королем свободного Курдистана!
Как выяснилось, слово султан тут прочно ассоциировалось с османами и вызывало весьма негативную реакцию.
— Саудовская Аравия и Египет помогут тебе, — продолжал посулы Сергей, — а муллы будут призывать правоверных на священную войну против османской империи!
— Скажи, вождь Гарольд, дашь ли ты мне волшебных железных воинов? — вдруг прямо спросил Бахчо.
— Дам, — честно ответил Сергей и задал коварный уточняющий вопрос. — Сколько твоих славных воинов, вождь, умеют пилотировать мабот?
— Ни один не умеет, а у османов их полно! Мои воины стреляют метко, за километр бьют белок и коз в глаз, в рукопашной они настоящие иблисы, один стоит трех осман, но эти сыны шайтана прячутся за сталью и щитами! Они пускают на нас своих маботов и самолеты и те распыляют над горами порошок бесплодия и наводят порчу!
Цену что ли еще набивает, подумал Сергей недовольно. Знал, будь здесь Кристина, так высказала бы ему, что опять куда-то торопится. Надо было потянуть время, поторговаться, созвать всех вождей сопротивления и устроить с ними той и курултай, поманить чудесами европейской магии, завезти партию девочек, потрясти деньгами и потом уже выстраивать пирамиду власти, чтобы наверху сидел тот, кто повел бы без сомнений всех курдов на смертельное восстание.
— Мы восстанем, мы убьем много осман и тех, кто лижет им пятки и задницы, а потом нас перебьют!
— Не перебьют, вождь Бахчо, ведь у вас будет поддержка, — Сергей положил на ковер коробку со своими телефонами и придвинул ее, мимо блюд и кувшинов с напитками.
Намеки на поддержку со стороны Мекки и статус Любимца, Бахчо Далмаз пропустил мимо ушей, возможно и правду говорили, что они тут предпочитают свою старую веру, смесь демоннопоклоничества с верой в небо. Сергей, разумеется, усомнился в таких слухах, скорее всего их распускали сами османы в рамках борьбы с тлеющим сопротивлением, но в общем-то ему было плевать.
Решил не связываться с религией и ладно.
— Вам уже рассказали, что случилось в Ване?
— Рассказали, вождь Гарольд, — и Бахчо снова огладил бороду, будто вытирал пальцы об нее.
Крики снаружи усилились, затем раздался общий топот, хлопки в ладоши, и все утонуло в шуме стрельбы. Тоже дикие раздолбаи, подумал Сергей, только на свой манер. Еще его интересовали вопросы Союза Единения в горах Кавказа, но их он пока не озвучивал, старался даже не думать о них, вначале требовалось поднять хоть какое-то восстание, а затем не дать ему угаснуть, как свече на ветру.
Союз Единения, зомбирование и нападение с Черного моря, вдруг подумал он, соединяя пальцы рук и постукивая ими друг об друга. Как интересно могло получиться и бездоказательно, а если замаскировать Псов и бить ими издалека, да ударить по Босфору и Дарданеллам, хм, хм, хм.
Очень интересно могло получиться.
— Когда османы прилетят на маботах и прикатят на танках и бронетранспортерах, ты, вождь Бахчо, позвонишь мне, — Сергей указал на магофоны в коробке, — а я открою портал и сделаю с ними то же, что сотворил с Ваном. Все трофеи и пленные достанутся тебе и твоим людям, и еще больше воинов станет под твои знамена!
Пусть льют кровь и работают приманкой, понятно, что фокус с прямой атакой сработал бы только раз, но кто сказал, что надо повторяться? Напугать осман и заставить оттянуть силы — уже хорошо, ведь дедуле Фейну требовался Суэц, так будет ему Суэц и дрожащие страны вокруг.
— Ты пришел в час нужды вождь Гарольд и протянул руку помощи, ты готов встать рядом с нами и биться за нашу свободу! — вдруг вскричал Далмаз.
Он вскочил на ноги и выхватил кинжал, полоснул себя по руке.
— Смешаем нашу кровь и побратаемся!
— Извини, вождь Бахчо, в плену инков мне отравили кровь и, если я смешаю ее с твоей, ты умрешь, — не моргнув и глазом, соврал Сергей. — Но я готов скрепить наш союз своим словом.
Они крепко пожали друг другу руки и кровь, текущая по руке Бахчо, попала между их ладонями. Вышли из шатра и Бахчо Далмаз закричал на весь лагерь.
— Возрадуйтесь, ибо мы скрепили наш союз кровью и словом!
— Слава вождям!!!
— Вождь Гарольд будет биться рядом с нами!
— Слава!
— Он даст нам магическое оружие, и мы поведем всех курдов в бой!!!
— Слава Гарольду Топору!!!
Фантасмагорическое зрелище, полумрак, костры, толпы орущих бородатых мужчин, попутно стреляющих в звездное небо в такт выкрикам о славе. Среди стреляющих находились и женщины, практически поголовно магессы, с открытыми лицами, но платками на головах и закрытым телом. Все они, как правило, располагались рядом с Псами — еще одна ядреная смесь традиций, религии и магического мира, рай для антропологов и головная боль для службы безопасности во главе с Фелимом Донахью.
— И для окончательно закрепления нашего союза я отдаю Гарольду Топору свою любимую дочку Шамсу, которая неделю назад вступила в возраст деторождения и сможет подарить ему много славных богатырей!!!
Твою мать, устало подумал Сергей, под новую волну выкриков и грохота стрельбы из автоматов.
Глава 33
4 мая 1993 года, оазис и база Псов
Сергей стоял на стене дворца, разглядывая зеленые ряды насаждений, на краю которых копошилась техника. Особо гладкий и мелкий пустынный песок не годился для обычного строительства, как с удивлением узнал Сергей, пожал плечами и накидал преобразующую формулу, которую тут же пустил в дело. Часть песка превращалась в кремний, который тут же пускали в солнечные батареи (и частично отгружали в Британию), и в кислород, тоже находивший применение.
— Гости прибыли почти все, — докладывала Гефахрер ровным тоном, — слуги проводили каждого в его шатер с расширенным пространством. Многие так там и остались, по докладам, пробуют еду и питье, нежатся в бассейнах и развлекаются в превращальнях. Часть гостей осматривает павильон вооружений, еще двое уговаривают Псиц вступить к ним в гарем и обещают места старших жен. «Зеленый Пояс» тоже пользуется популярностью, многие срывают листья и пробуют плоды, думая, что за ними не следят.
