напоказ немалую дозу дурости и юности, желающих быть увековеченными машинкой, гелем из ручки и парой-тройкой часов времени. Время находилось в сутки без караула, выгрызаемое у командиров, совершенно не стремившихся радоваться татуировкам своего стада, ещё не ставшего стаей.
Gott mit Uns перешло на пряжки парней Вермахта с оружия, доспехов и клича псов-рыцарей, временами перевших не северо-запад нашей огромной родины. Частенько там же, в чащобах, речных разливах и болотах, германцы и прочий европейский сброд всё же находили желанную землю. В основном, конечно, в виде жальников, могилок и прочего кладбищенского уюта. Порой, и это не странно, именно они костыляли нашим до последней черты. Как бывшие октябрята с пионерами, в обязательном порядке читавшие в детстве красные тонкие книжицы о Вале Котике с прочими пионерами-героями, не говоря о «Сыне полка», добровольно желали нанести на себя эдакое убожище? И не сказать, правда глаза не колола, девяностые выхолостили нашу мораль, не дав ничего взамен.
Jedem das seine пришло в латынь, как водится, из Земли Обетованной, пусть и не со стороны мудрого многожёнца Соломона, любившего прятать джиннов по бутылям, красавиц по спальням, а врагов по неплодородной земелице аки удобрение. На кольце Сулеймана Ибн-Дауда красовалось не менее мудрое «Всё проходит и это пройдёт», что никак не отменяет интеллектуальную составляющую «Каждому — своё».
— Художник, а если волчью голову под надписью, норм? Чё означает?
Что ты, дружок, пафосный дурачок, не иначе, а ещё двоешник, а ещё класть тебе на прошлое страны, но кто я такой, чтобы тебя учить, верно? То-то же, что именно так, а сигареты они и есть сигареты, что в Африке, что в Даге девяносто восьмого и армии.
Каждому своё, это правда. Ридли Скотт только-только начал заниматься фильмом «Гладиатор», не то красоваться каждому третьему плечу моих товарищей, служивших в имперских штурмовиках, той самой аббревиатуре, содранной Максимусом в людусе.
Людус, мон шер ами, это гладиаторская школа русским языком. А сокращение со смыслом, пусть в случае с татухой бывшего генерала легионов армии Север, это не совсем так, раскрывалось просто. SPQR — Senatus Populus Quritus Romanus, всё по делу, чёткое обоснование — кому служили легионы и легионеры. Наверняка, среди солдат-срочников нашлись бы индивидуумы, сумевшие приплести давно забытые слова к спецназу, войне или ещё чему эпичному, даже не сомневаюсь, но не сложилось. И слава яйцам, честное слово.
— Откуда, товарищ рядовой, у старшего лейтенанта Чернеги взялись картинки, один в один похожие на твои демонические малевания, а? Не состояли ли вы с ним в секте, э, сынок?
Старлей Чернега, здоровущий, конопатый, с рыжиной, настоящий маленький буйвол, имел вздорный характер и тёмное наполнение своей странной души. Мы с Лёхой, кольщиком КМБ, провели в его комнатушке учебного центра неделю. На лопатке старлея поселилась Смерть, вписанная в восьмёрку ленты Мёбиуса, бесконечности цикла жизни, угасания, возрождения. На второй… На второй ничего не имелось. А на плече, перекрывая что-то некрасивое, угнездилась Jedem das seine. Само-собой готическим шрифтом.
Товарищ старший лейтенант уехал на выезд, что-то там натворил, вернулся в Крас и как-то утром не проснулся. Почему спустя несколько месяцев всплыло это дерьмо? Потому что некоторые боевые товарищи из старослужащих-таки залетели под ясны очи санинструкторов, наплевав на советы не ссать на тряпку, прикладывая поверх свежего портака вместо простейшего крема после бритья. Отцы-командиры расследование провели быренько, выявив подрывающий элемент в виде меня и явив мою тушку под свои, не менее ясные, чем у санинструктора, очи. Обозревали они, к слову, с явным желанием применить насилие и явно едва сдерживались.
— Попадёшься, боец, пожалеешь. Всосал?
— Так точно.
— Иди, не задерживаем.
Больше не попадалось. Жаль, конечно, никто не стал применять против желания дуроломов, украсивших себя надписью с ремней Вермахта, наждак. Хотя, конечно, никто и не заставлял меня же любимого, эти самые гадости по ним и писать. Так что…
ТП ВВ
ТП ВВ — тактическая подготовка Внутренних Войск, самая популярная тема сержантских и офицерских конспектов, хранимо-носимых в планшетке и всегда готовых выпрыгнуть по зову вышестоящего командования. Жаль, что сама суть ТП ВВ у нас оказалась фикцией. Порой, конечно, случалось, то ли на командиров находила совестливость, то ли проверки обещала нагрянуть нежданно-негаданно, но случалось. Тогда мы что-то да получали.
Чаще всего «что-то» доставалось от старлеев, прапоров и старшин, иногда прилеталосо стороны капитанов. Майорам с подполами явно находилось чем заняться, помимо поыток вдолбить в наши башни важную воинскую премудрость. И не сказать, что они не были по-своему правы, но и не найти фактов об обратном.
66 полку оперативного назначения не хватало всего. Машин, бронемашин, нового вооружения, необходимого, вроде крупнокалиберных пулемётов, вооружения, личной защиты современного толка вместо стальных шлемов с брониками времён Очакова с покореньем Крыма и, если серьёзно, Кандагара с Шиндандом. А ещё, будучи куда важнее всего того, полку не хватало людей, от младших командиров и до бойцов-рядовых, срочников, пришедших в армию по призыву и не особо стремившихся нормально служить, но то ли втягивающихся всё больше и больше, то ли оно само так вышло.
— Значит, так, воины, — молодой старлей Апарович смотрел на нас, как и должно — как на мягкий пластилин, готовый превратиться в его руках во что-то относительно приятное глазу.
— Значит, так… воины, — повторил он и положил руку на ручку ПКМ, — не надо думать, что вы знаете — что перед вами. А это, юноши, пулемёт Калашникова…
РПГ-7, ПКМС, РПК, СВД, АГС-17, ГП-25 и АК-74 М, простые трудяги войны, воронёные стальные друзья нашей армии в целом и пехоты в частности, товарищи с чёрт его знает какого года, служившие тогда, служащие сейчас и, кто знает, сколько ещё прослужащие дальше. Мы стреляли со всего, чего могли, но потом, не «до», а «после» или во время. Во время чего? Войны, что типа как не случилось, да-да, так и есть. Почему? Да кто скажет…
— Это пулемёт Калашникова, модернизированный, станковый.
Старший лейтенант Апарович оказался в первой роте первого БОНа сразу перед второй командировкой. Тогда, накушавшись дуболомности очумевших зазнавшихся 1-97, командование сделало правильный шаг: свело неположенцев, больных, дебилушек и будущих дембелей во вторую роту, что останется в полку и будет караулить, гонять молодых и заниматься всем хозяйством, пока первая с третьей отправятся служить службу, на границу, где нет погранцов, а есть вованы, никем не любимые, но нужные.
Вот только мне оно не досталось, так уж вышло, хотя это совсем другая история.
А на заставе Первомайское никакого ТП ВВ не случалось,
